Лёгкая дорога

– Чем? Задницей? – Зло зашипел Колян.

– Куда мы вляпались? – Толик протёр рукой окно и с тоской посмотрел в темноту.

– Тихо! – Вдруг оборвал Веня – Не шевелитесь и молчите.

Все, как по команде, застыли, вглядываясь в темноту за окнами. Нечёткие стволы деревьев начали проваливаться в туман, который проявлялся тонкими слоями, накатываясь к машине. Слой за слоем, туман поднимался выше и выше, словно его намазывали, как масло на хлеб, и уже держался на уровне крыши машины. Он был грязно- жёлтого цвета, плотный, похожий на вату.

– Чёрт! – Прошептал Толик – Пахнет, как возле пещеры. Чёрт, заднее окно приоткрыто!

– Попробуй закрыть! – Повернулся к нему Петрович.

– Не получается, я уже нажимал, даже не дёргается. Туман такой странный, вам не кажется?

– Откуда туман? – Тихо проговорил Петрович – Дождь же идёт! Нет, парни, это точно не туман. Или не простой туман.

Туман окружил машину плотным, абсолютно чётким кольцом. Толик и Петрович закашлялись.

– Сдохнем тут, выходить надо! – Сквозь кашель проговорил Петрович и потянулся к двери.

– Не открывай! Там, то же самое! Нас специально выманивают! – Вскричал Веня – Сквозь куртку дыши!

Они все уткнулись в куртки, но из глаз их уже текли сплошным потоком слёзы, кашель непрерывно сотрясал их, а дышать становилось всё труднее и труднее. Первым не выдержал Колян и буквально вывалился из машины. За ним выпрыгнули и остальные, падая прямо на мокрую землю и хватая ртом воздух. На открытом воздухе было гораздо легче дышать, хотя тоже чувствовался запах аммиака.

Туман словно только этого и ждал, одним броском накрыл их, словно придавив камнем, парализуя волю людей, и погружая их в небытие. Венька видел, как лежащего рядом с ним Толика начало бить, словно электрическим разрядом. Но постепенно глаза его заволакивало чем-то жёлтым и колючим. Он попытался натянуть куртку на нос, но рука его свалилась вниз, только чуть дернувшись.

* * *

Луценко вытащил лодку на берег и достал садок с уловом. Он ещё раз, при свете луны, полюбовался на три крупных рыбины. Хорошая уха будет! Он сделал пару шагов и остановился. В лагере было тихо, даже долетавший до брезента палаток дождь делал это приглушённо, словно прячась от кого-то. Они же собирались дежурить! Он отбросил садок, остановился возле первой палатки и прислушался. Внутри неё не раздавалось ни единого звука. Что было очень странно само по себе, так как он знал, что Петрович храпит так, что может своим храпом напугать и медведя. Он заглянул в палатку, она оказалась пустой, потом заглянул во вторую, там тоже никого не было, и сердце его дрогнуло от нехорошего предчувствия. Сбитый с толку отсутствием товарищей, он быстро заглянул в машины, ещё надеясь увидеть кого-нибудь там. В машинах тоже никого не было, а его машина стояла ещё и с распахнутыми настежь всеми дверцами. Он закрыл двери, и залез в большую палатку, где на газовой горелке стоял прокопчённый алюминиевый чайник. Чайник был ещё тёплый. На поролоновом коврике рассыпанная колода карт, спальные мешки не убраны, но в них точно уже успели поспать. Он как-то не был готов к тому, что вернётся в пустой лагерь. Окружающая Луценко тишина была тревожной, она словно вытянула все живые звуки из промоченного воздуха. Он снова вылез из палатки. В свете луны мокрая листва холодно блестела, дрожа под неугомонным ветром. Он подошёл к машине Петровича и открыл водительскую дверцу. На переднем сиденье лежали снятые бинты. Он непроизвольно потянулся к ним и скомкал в руке. Хотели уехать, но не получилось? Побежали, даже не закрыв за собой двери? От кого? Теперь уже и он готов был поверить, что там, возле скал, произошло что-то такое, что не вписывалось в обычный уклад их жизни, и именно оно повлекло за собой исчезновение его ребят. Поехать туда, проверить? Чёрт, и зачем он только оставил их, надо было всем вместе держаться! Но кто знал? Может они попрятались в лесу? Почему тогда он ничего не слышал, никакого шума? Он уплыл недалеко, даже одно время слышал смех их, и если бы был подозрительный шум на стоянке, то он бы обязательно услышал, и через десять минут был бы уже здесь.