Баба Яга не против драконов!

Салинта молчала. Когда все высказались, она отмела все их предложения, и попросила предоставить действовать ей.

Мужчины сначала засомневались. Но потом вспомнили, как легко она справляется с теми, кто пытается выдать себя за того, кем не является, и согласились. Решив, что если ей за день не удастся найти натворившего, то они возьмут дело в свои руки.

Салинта потерла ручки. И почему-то Темычу стало даже немного жалко тех, кто им навредил. Но потом он подумал, подумал, и решил, что жалеть таких нечего.

Такой вкусной воды, как в этот день никто из сотрудников никогда не пил! Никогда!

Вода была искрящейся, очень прозрачной, и почему-то приносила полный покой в душу, и чувство, что ты всё делаешь правильно.

В кабинет Тёмыча, где он вместе с Салинтой и ещё парой сотрудников наводил порядок после разгрома, ворвался второй ведущий врач.

Стас Михайлович был импозантен, носил аккуратную бородку, мнил себя непризнанным гением, играл на виолончели, и смотрел на всех слегка свысока. Но не сейчас.

Сейчас его глаза горели фанатичным огнём правдолюбца и борца за всё тоже.

– Что?! – взвизгнул он в совершенно несвойственной ему тональности, – захапал себе всех богатых клиентов, берешь лучшее, ещё и открытия какие-то решил открыть?! А я тебе всё закрою! Всё! Уже закрыл и всё закрою!

– Так это вы включили обогреватели в помещении, где хранилась кровь?

Спокойно и вкрадчиво спросила Салинта.

– Я! Ха, ха, ха! Я! Я гениален! Ну, и как ты теперь себя будешь вести?!

– Вы были один?

Стас не успел ответить, потому что в кабинет влетели две медсестры, с явным намерением вцепиться в волосы Салинте.

– Что?! Захапала лучшего жениха в городе, и довольна! Ничего!!! Мы тебе всё обломим! Всё! Он теперь будет думать, что это всё ты разгромила! Ха, ха, ха!!!

– Вы помогали Стасу Михайловичу? – не менее вкрадчиво уточнила Салинта.

– Помогали, и ещё поможем!

– Ну, это вряд ли, – один из помощников распрямился, вытащил из кармана удостоверение, и уважительно посмотрев на русалочку, сказал ей, – быстро вы, однако! – и уже в той троице, – вы задержаны, неуважаемые, сейчас вас отвезут в отделение для дачи показаний.

Те, с вытаращенными от ужаса глазами, продолжали выбалтывать всякие секреты.

И то, что Стас Михалыч левых клиентов берет, в обход кассы, он признался. Пытался сам себе рот закрыть, но ничего не получалось.

То, что сплетни распространяют про всех, и даже про Ван Ваныча, которому скоро на пенсию, дамочки вывалили.

Да много всякого. Из них лилось и лилось. Даже то, что одна из них в школе стащила у одноклассника деньги, и подставила другую девочку. Даже то, что вторая постоянно воровала варенье у соседки по даче, хотя своего было не съесть.

Вываливалось всё.

Тём Тёмыч со следователем стояли, широко распахнув глаза. Салинта только грустно улыбалась. Она видела многое и многих насквозь, и все эти откровения не были для неё новостью.

– Пройдемте, товарищи! – приказал следователь кающимся, но потом с тревогой посмотрел на Салинту, – а они потом не отопрутся?

Салинта с усмешкой взглянула в сверкнувшие надеждой глаза троицы, и покачала отрицательно головой:

– Сутки эффект будет сохраняться в полном объёме. Но и потом полностью не пропадёт. Они не будут вываливать всё и всем, но и соврать больше никогда не смогут. Никогда!

Понурившуюся троицу вывели из кабинета, и увезли куда следует.

Артём Артёмыч, когда за ними закрылась дверь, вдруг повернулся к Салинте, и попросил её выйти с ним.

Он вывел её на улицу, подальше от лишних ушей, взял за руку, и глядя в глаза сказал:

– Дорогая Салинта, я влюбился в тебя с первого взгляда! Ещё тогда, когда ты провожала меня из дворца. Но боялся сказать, из-за разницы положений. Всё- таки ты дочь царя! Да ещё морского! Но может быть, твой отец согласится выдать тебя за меня замуж?

Салинта аж задохнулась. Если честно, то она только надеялась, что найдутся вредители. О побочных эффектах в тот момент даже не думала.

Русалка взвизгнула, и кинулась на шею своему любимому, самому лучшему в мире стоматологу.

– Ещё бы он не согласился!

А в клинике весь день творились чудеса. И продолжались признания.

То тот, то другой хватал трубку и звонил жене или мужа:

– Дорогой, дорогая, – в зависимости от того, с кем говорили, – я был, была так не прав, не права! Прости меня! Я тебя так люблю! И жить не могу без тебя!

– Милая, ты выйдешь за меня замуж?– спрашивал ещё один врач у девушки, за которой уже давно ухаживал, но никак не мог решиться сделать предложение.

– Мамочка, – сопел в трубку третий, великовозрастный сын, считавший раньше, что всё это телячьи нежности, и нечего тут, – я очень давно тебе не говорил, что вы с папой у меня самые, самые лучшие! Я вас очень люблю! Очень! Вечером приеду! Так соскучился!

– Мамуля, прости меня, пожалуйста, это я тогда, в пять лет разбил ту вазу! Но я так испугался, что спрятал обломки, а потом выкинул! Прости меня, пожалуйста!

Такие и похожие признания звучали весь день. А вечером продавцы цветочных и кондитерских магазинов сбились с ног, обслуживая очень, очень вежливых покупателей, желающих купить всё самое лучшее, для самых, самых любимых!

Салинта только смеялась до слез.

Иван Иваныч, проживший в браке уже очень, очень много лет, еле удержался чтобы не испортить сюрприз, и только попросил по телефону у супруги, чтобы та нарядилась, и вышла к нему из дома.

Вечер в ресторане был совершенно волшебным!

А через месяц, чего время-то тянуть, сыграли свадьбу Салинты и лучшего стоматолога города.

Ох, какую свадьбу!

А сколько там было невероятно прекрасных гостей, со странными, как будто сверкающими от росы волосами молодых людей и девушек.

И, наверное, совершенно не стоит удивляться, что теперь по вечерам на набережной было очень, очень, очень много гуляющих влюбленных пар. Больше, чем за всю историю города.

А! Да, акулы согласились сдать кровь повторно. Черный, редчайший жемчуг каждой в корону и грамота, лично от царя, очень этому способствовали.

И теперь Тём Темыч, вместе с любимой женой активно занимаются исследованиями. Морской царь очень в этом заинтересован. И помогает всем, чем может.