Судьба за его плечом, или Драконов надо уважать!

Настойка правды

– Хозяин, – по-свойски, ему позволялось, просунул голову в приоткрытую дверь кабинета дворецкий, – к вам посетители. Говорят, по очень важному делу. Примите?

Лорд мимолетно окинул мысленно своё расписание. Важного впереди ничего не было.

– Проси! – махнул он рукой.

Двое, молодая девушка и солидный, важный мужчина вошли в кабинет.

Но посетитель, прежде чем изложить своё дело, попросил позвать леди. Мол, это очень важно.

Лорд пожал плечами, и попросил дворецкого передать супруге просьбу зайти к нему в кабинет.

Пока ждали хозяйку, гости сидели молча. Девушка, стараясь, чтобы это было не очень заметно, стреляла глазами по сторонам. Было ясно, что она впервые в таком помещении, и ей слегка неловко, и очень, очень любопытно. Солидный гость сидел, опустив глаза.

Хозяин кабинета тоже осторожно рассматривал гостей. Девушка была одета добротно, но не богато. Видно, что не из знати.

Мужчина…

В этот момент зашла хозяйка. Гость поднял на неё глаза.

– Агний!!! – она, всплеснув руками, кинулась на шею гостю.

Её муж, начал как-то неловко подниматься из-за стола, ничего не понимая.

Гость, поднял руку, и резким движением сорвал с себя парик и маску.

Лорд плюхнулся обратно в кресло.

– Как ты узнала его в этом обличье? – потрясенно спросил он у жены.

Та только махнула рукой. Эти мужчины!

В кабинет хозяина срочно доставили обед. Потом гостей разместили в особом крыле. Куда никому, кроме того самого очень доверенного дворецкого хода не было.

Ох, как отдыхал от надоевшей маски Агний! Кто бы только знал!

Селинку родители приняли очень хорошо. Особенно после того, как сын им рассказал о её роли в спасении его особы.

Селинка на благодарности только рукой махнула. Так бы каждый поступил! Но родители явно с ней не согласились.

Мама Агния к тому же слегка насмешливо улыбнулась, когда он представил Селинку, просто как девушку, помогшую ему спастись.

– Просто, значит? – со смешком протянула она себе под нос.

Гости передохнули. Потом Агний вновь нацепив ненавистную личину, уехал доводить дело с инспекцией до конца.

Селинка осталась в поместье. Она немного стеснялась родителей Агния, но на вопросы отвечала не таясь. Да и что ей было скрывать?

Через несколько дней она по обрывочным фразам поняла, что дело с расследованием, им с Агнием всё рассказали, топчется на одном месте.

Было понятно, что это кто-то живущий здесь же. Но кто?! Все проверены! Все работают не один год! КТО?!

Селинка думала полдня. Потом пошла к хозяину. Долго мялась. Но рассказала, что бабушка научила её варить настойку, выпив которую любой расскажет всю правду.

Хозяева, лорд, конечно же, позвал леди, переглянулись, и радостно согласились, узнав, что в остальном оно совершенно безобидно.

Хотели было предупредить особо доверенных лиц, кухарку и дворецкого. Но подумали, что будет подозрительно, если все будут пить «компотик», а они нет. Придумали, что просто отзовут их с поручениями. Чтоб те проговорились в сторонке.

А потом и вообще поняли, что без помощи кухарки не обойтись. Без боя она бы на свою кухню никого не пустила. Без особых причин. А где ещё сварить столько настойки, чтоб на всех хватило.

Наступил день икс.

Кухарка, оглядываясь как шпиён высшего левела, кралась на кухню. Её посвятили почти во всё. И она прониклась всем вот прямо вся!

За ней, след в след, как велено тихо шла Селинка.

Ах, какой необыкновенно вкусный чай подали в этот день к завтраку! Ах!

Кухарка сама просто не успевала отпить чайку, ухаживая за всеми. Да никто на это особого внимания и не обратил.

Первого пробрало кучера.

Он, рыдая, всхлипывая и утирая нос рукавом, признался, что как-то раз зажал коняшкам яблок! Вот зажал и всё!

Потом наступила очередь поварят. Они чуть ли не на колени повалились перед начальницей, признаваясь, что это они на троих приговорили ту банку абрикосового варенья, которая якобы разбилась.

Дворецкий, выпивший аж три чашки вкусного чая подряд, понесся каяться хозяину, что в прошлом году не дочистил серебряные ложки, и спрятал их в чулан. Потом вытащил, конечно, и дочистил. Но ведь, был, был грешок!

И понеслось. Каялись все! Кроме истопника, молча сидевшего в уголке.

Я самый, самый умный!

Все каялись, просили прощения друг у дружки, кто-то рвался покаяться хозяевам. Слов было почти не разобрать.

Внезапно из уголка, где сидел истопник, раздался громкий, слегка зловещий хохот.

Дядька, обычно довольно неприметный, кто будет примечать измазанного в саже по уши типа?! Внезапно поднялся, рванул себя за лохматые, сальные, тоже перепачканные сажей волосы, и, перекрывая общий гомон, сквозь гогот проорал:

– Вы! Смешные, маленькие глупцы! Накосячили тут по мелочи, и считаете, себя греховными прям грешниками! Вот я! Это да! Я, – к нему как-то незаметно подобрались парочка стражников, тех самых, – я все равно сделаю, что задумал! Да, это я отравил тогда блюдо для хозяев! Да! Это я подсыпал тебе зелья, чтоб ты чихал и кашлял!

Глаза истопника выпучились от ужаса. Он понимал, что он несет, но остановиться не мог! Никак! Очень уж чаёк был хорош.

Стражи мгновенно скрутили товарища, и потащили его в кабинет хозяина на допрос.

В кабинете тот продолжил свои пылкие речи:

– Что, дядюшка четвероюродный, не узнал меня?! Да, да! Я сын того самого твоего троюродного брата! Да, да! Он там разорился! Совсем! Я копейки собрал, чтобы приехать сюда. Хотел у тебя помощи попросить! Да узнал, что ты о моём папеньке не знаешь ничего! Ну, и решил, сначала устроиться, поработать у тебя!