Последняя из рода Дариан. Книга 2. Лабиринт

Проблема быть первой в том, что все сетариаллы открыты. Можно выбрать угловые квадраты, чтобы сократить противнику выбор до трех, или, как хотел того Кираан, что-нибудь в самом центре, подставиться, но зато вывести сразу два неудобных квадрата одним махом.

Наша сторона первая. Значит, мне суждено творить и удерживать. Не хотелось, конечно же, упасть в грязь лицом, но и усложнять себе жизнь в угоду высокомерному идиоту тоже не имело смысла.

Я посмотрела на ди Тарта, который сидел в правом секторе неподалеку от четверки судей и беззвучно что-то высказывал в сторону Кираана. Поймал мой взгляд. Моментально улыбнулся, демонстрируя свою поддержку и веру в меня. Единственный такой. Даже я не могла похвастаться уверенностью.

Уняв лишнее в данный момент волнение, я сосредоточилась на сетариаллах. Слова, слова, слова. Незнакомые, дикие по своей сложности. Агрессивные на вид из-за резкого начертания. Я отыскала два знакомых, которые были из категории поддержки. Тот самый Свет. Один находился в самом центре, а второй – рядом с позицией противника.

Выбрав ближайший, я двинулась было вперед, но посмотрела на свои закованные в обувь ноги и поняла, что должна попытаться. Даже если проиграю, то хотя бы приложу все усилия. Никаких полумер! Просто успеха не добиться, если не окунуться в процесс с головой.

Ботинки остались у мерцающей голубым черты. Я переступила первую черную линию, миновала два ряда сетариаллов и остановилась у выбранного заранее квадрата.

Все или ничего. Шагать вперед лишь ради победы.

Желтый песок оказался теплым. Заключенная в печати сила отозвалась на крохотное нарушение пальцем ноги грани сетариалла. Я едва не закрыла глаза от желания полностью распробовать колдовство и набрала побольше воздуха в легкие.

Вы хотели представление? Получайте!

Печать разомкнулась, выпустив в воздух желтые крупинки. В рядах зрителей прокатился возбужденный рокот.

Колдовство истинной поддержки! То, что призвано сливаться с другими видами и усиливать их. Оно обычно не существовало отдельно, по своей природе создано для того, чтобы впитываться и исчезать.

Я подняла глаза на своего противника. Не заметила на его лице удивления – его там точно не было. Зато присутствовало понимание, что этот раунд выиграет он.

– Тридцать секунд! – объявил о начале отсчета распорядитель турнира.

Мои волосы всколыхнул ветер. Он игриво прошелся по моей спине, забрался под рубашку, заструился под рукавами и нашел выход возле запястий. Потек к моим желтым искоркам, словно я сама его вызвала, и решил затушить. Еще секунда, крохотный миг – и они слились бы с чужим колдовством. Вот только у противника ничего не вышло. Я четко чувствовала границы своей материализованной силы и не разрешала ей вступать в контакт с чужой.

Райнал выгнул брови, приблизился к черте. Теперь он вскинул руки, чтобы усилить ветер, и тот обрушился сверху, словно удар молота по наковальне, резко и безжалостно, прижал сразу все крупинки к земле. Почти сдавил. Едва не размазал…

Я дышала. Размеренно, неторопливо. Толком не видела, что делалось с моим колдовством, всецело концентрируясь на ощущениях замкнутости. Не позволить прорваться чужеродной силе, не дать собой завладеть. Между Светом и Воздухом непроходимый барьер. Пусть хоть о стены бьет, ничего не выйдет. Я выстою. Нужно лишь не потерять нить, сохранить яркость вкуса, напоминать себе о нем, напоминать, напоминать, будто снова и снова собирать слюну, растекающуюся на языке. Это просто, если не откликаться.

– Пятнадцать!

Я едва не отпустила.

На крохотный миг потерялась, почувствовала чужеродное присутствие, яркую примесь, перебивающую основное блюдо. Почти забыла вкус своего Света. Он мерк. Но я вовремя подобралась, заметила, с какой неистовой силой ветер кружил мои крупинки в пределах двух активированных сетариаллов, и обратилась к началу, к моменту, когда призвала колдовство. Каким оно было нежным, как ластилось ко мне, какие вызвало чувства? Ласковая мягкость, податливость, стремление поддержать…

Снова вернув вкус, я запретила крупинкам растворяться. Они созданы не для этого ветра. Их нужно удержать!

Но защита трещала, истончалась. Не поддаться становилось все сложнее. Свет срывался с поводка, стремился сделать то, для чего сотворен – безвозвратно раствориться в стихии.

Нет! Он предназначен не Ветру. Тьма! Точно, он создан для Тьмы!

Ждать.

Я приказала ждать!

Мой Свет не поддастся ни на что, не станет отзываться. Он мой, значит, мне решать, что усиливать. Я им повелеваю!

Крупинки медленно начали выпадать из разворачивающегося смерча. Не ветер – его я не выбирала. Лишь Тьму! Даже близко не похожую на стихию, совсем другую материю, неощутимую, лишь изредка видимую глазу. Они зависли передо мной, словно окончательно выбрали сторону, и засияли поочередно в ожидании скорого слияния, перестав реагировать на любое проявление постороннего колдовства. Ведь оно – не Тьма.

– Ноль! Раунд за Нааринской академией.

Я выдохнула. Позволила себе расслабиться и едва не покачнулась – настолько выжигающей была концентрация. Не подняла на поверженного противника взгляд и, разрешив Свету развеяться, уверенным шагом направилась к сиротливо стоявшим ботинкам. Подхватила их. Добралась до своей команды, встречающей меня загробным молчанием, и встала поодаль.

Кто бы знал, как сейчас хотелось сесть или лечь. Внутри все подрагивало от перенапряжения. Грудь снова стягивало, как этой ночью, когда невидимая рана только начала заживать. Я все же покачнулась и вдруг оказалась в руках прорицательницы.

– Ты очень бледная. Тебе плохо?

– Нормально. Нужно немного подышать.

– Это было грандиозно, – зашептала она. – Кираан зубами чуть не скрипел от злости.

– Жаль, я этого не видела, – закрыла я ледяной ладонью лицо и полностью оперлась на девушку. – Помоги сесть.

Плевать, что подумают окружающие. Я победила. Победила и теперь должна восстановиться ко второму кругу, чтобы вновь сойтись с противником. А гордость и достоинство, с которым следовало бы держаться, мне сил не придадут.

– Очень плохо?

– Нормально, просто я после неприятного ранения. Мне нельзя перенапрягаться. И спасибо тебе, – сказала я, уже опустившись на землю. – Прости, не запомнила твоего имени.

– Я Мариэль. Мариэль ди Глори. Скажи, ты ведь с нашим деканом не того, ну, не… кхм, кхм, ты с ним не…

Было видно, как ей неудобно об этом спрашивать, но любопытство брало верх.

– Нет. Неужели все так думают?

– Слухи разные ходят. Ты с ним на лекциях, на его тренировках, на практических занятиях. И в команду попала в последний момент. Немногие верят, что ты просто его помощница, другие считают тебя его бедной дальней родственницей, которую он таким образом проталкивает. Кираан и некоторые ему подобные настаивают на постели.

– А я популярна, однако.

Девушка сморщила свой вздернутый носик и усмехнулась.

– Ты выделяешься, – сказала она все так же шепотом.

– Своими босыми ногами? – пошевелила я пальцами на них.

– Нет, ты просто такая…

– Эй, первогодка, ты следующая, – позвал Мариэль Кираан.

– Подожди, – схватила я ее за руку, не позволив встать, – какая?

– Непробиваемая, наверное. Да, точно, это слово подходит лучше всех. Кажется, тебе все нипочем. Ты и принца на дуэль вызвать можешь, и с иэн Баглезом вступить в словесную перепалку, хотя с ними обычно никто не связывается, а уж тем более не вступают в конфликт – себе дороже. А ты…

– Первогодка!

– Иду, – подскочила она и, оставив мне восхищенный взгляд, побежала к позиции для ведущих игроков.