Блюз полной луны

– На вокальное отделение.

– Понятно. Предъявите ваш студенческий билет.

Павел предъявил, удивляясь тому, как здесь все строго и цивильно. Вот в корпусе библиотечного факультета не было никакого вахтера, заходи кто хочешь, хоть сам Усама Бен Ладен, никто тебе слова не скажет. А тут…

– Павел Лозоход, библиотечное отделение, – пробурчал вахтер, занося данные Павла в компьютер. – Можете идти. Вокальное отделение на втором этаже направо по коридору.

Павел поднялся на второй этаж и вступил, что называется, под сень муз. Здесь в коридорах не было тихо. Из-за закрытых дверей доносилось нестройное пение скрипок и валторн, кто-то выводил совершенно немыслимую мелодию на флейте… Павел повернул направо. Собственно, он и не мог ошибиться, потому что в этой части коридора звучал вокал. Хоровое пение а капелла, романсы под аккомпанемент фортепиано, арии из опер – все говорило о том, что здесь тренируют голоса будущие Хворостовские и Монтсеррат Кабалье.

– Лена, и как тебя найти? – пробормотал Павел и вдруг догадался: нюх! Ведь его волчий нюх наверняка с ним.

Павел повел носом, пошмыгал. Ничего. Видимо, нюх появляется только тогда, когда он изменяется. Оставалось одно: ждать перемены.

Павел уселся на подоконник и вдруг услышал за ближайшей полуоткрытой дверью гитарные аккорды. Под них пелась песня с такими словами:

А косы твои пахнут морем
Или травою, может статься.
И мы вдвоем у Неба молим,
Чтоб нам с тобою не расстаться.
Мы рассчитали по минутам
То лето, что случилось с нами.
Мы пили чай цветущим утром,
Мы в полночь упивались снами.
И мы молились: «Боже, Боже,
Любовь сбылась! Оставь нам это!
Мы в мире новые, быть может,
Мы как Ромео и Джульетта».
Но губы холодит разлука.
И нет для нас ролей у Бога.
А руки твои пахнут лугом
И расставанием – немного.

Павел заслушался. Глуховатый мужской голос, певший эту песню, показался ему удивительно красивым. И тут он услышал голос Лены:

– Мел, это прекрасно, но… Ты сам хотел, чтобы между нами все было кончено.

– Это неправда, – возразил парень со странным именем Мел. – Этого хотела ты.

– Но тебе не нравился мой образ жизни. Мой чердак. Мои увлечения. Как же при этом мы могли остаться вместе?!

– Не знаю. У людей это получается.

– Ты намекаешь на то, что я нелюдь?

– Но ты не совсем человек. Этот твой дар появляться только перед теми, перед кем хочешь. Наверное, ты фея, Ленка.

Наступило молчание. А потом Лена сказала:

– Да, я фея. Как ты догадался?

– По некоторым признакам. Магия тебе не чужда.

– Магом может стать всякий человек. Даже ты!

– Нет уж, я хочу только реальности.

– Вот видишь! У нас все равно ничего бы не получилось!

– Не заводись, Ленка. Хочешь, я еще тебе спою.

– Конечно, хочу.

Летний вечер тих и вечен…
Земляника на ладони.
Мы расстались. Больше нечем
Греть друг друга в старом доме.
В старом доме жили мыши,
А теперь живут лишь звуки.
Мы расстались так неслышно –
Просто расцепили руки.
Просто глянули в Иное,
Там друг друга не увидев.
Ты отныне не со мною –
Я на это не в обиде.
Летний вечер тих. И значит,
Тихо все на белом свете.
Только голуби судачат,
Да еще смеются дети.

Снова было молчание. Потом Лена сказала с болью в голосе:

– Вот видишь, ты уже и песню про разлуку написал…

– А что мне еще остается делать? После того, как ты… Как мы…

Павел понял, что подслушал достаточно. У него уже и так вовсю полыхали щеки. Он вовсе не собирался подслушивать, просто так получилось…

Он соскочил с подоконника и постучал в дверь. Та распахнулась. Павел увидел небольшую аудиторию. На столе преподавателя сидел с гитарой Мел, а рядом на стуле – Елена.

– Привет, – сказал Павел. – Извините, если помешал.

– Нет, ты не помешал, – спокойно сказала Елена. – Мел уже уходит. Верно, Мел?

– Ухожу, – кивнул тот. – Так вот кого ты, значит, себе нашла.

– Это не твое дело, Мел.

Мел зачехлил гитару и вышел из аудитории, на прощанье крепко хлопнув дверью.