Эпоха ветра

– Нет. Конечная точка Генуя.

Она потеряла дар речи. Дома за окном все отдалялись, а бескрайняя вода постепенно заполняла собой все пространство и скоро ничего кроме нее не будет видно.

– Разве это не Santa Rosa? – чуть не плача спросила она.

– Нет. Это Santa Cruz. Похоже ты перепутала галеоны.

Он перестал улыбаться и на лице появилось что-то вроде сочувствия.

Она опустилась на пол возле двери, сняла с себя сумку, поджала ноги и совсем не понимая, что делать, стала тихонько всхлипывать.

Себастиан

Как же он устал.

Устал от этих странствий, от стычек в команде, от жестокости вокруг и постоянной дележки. От войны и необходимости плавать в чужих водах. От грабежа и смертей.

Он даже устал от этого имени.

Он никогда не считал себя Себастианом и носил это имя вынужденно, поддерживая легенду бравого вояки, а теперь отчаянного корсара.

Хотя он любил покойную матушку и чтил ее испанские корни, но третье имя, вписанное в бумаги о его рождении, было уже перебором.

Ну, где это слыхано: «Теодор Уильям Себастиан младший!»

Младший ему досталось от испанского деда.

Первые же два имени были даны ему по праву рождения в горячо любимой им Англии. Он всегда чувствовал себя Тео, хотя не стоит отрицать, что доскональное знание испанского сейчас играет ему на руку.

Однако сегодняшние новости совсем выбили его из колеи, и он готов был все бросить и вот прям так, ничего никому не объясняя, поменять курс и направиться в Британию.

Команда как никогда вела себя из ряда вон.

Здоровые взрослые мужики возмущенно наперебой рассказывали о «крысе» на борту, которой удалось нарушить их покой и пробраться незамеченной, да еще иметь наглость обзывать их позорными прозвищами, некоторые из которые, по их уверениям, они слышали впервые.

Как дети, ей Богу!

А сейчас этой девчонки и след простыл.

Только ее мне и не хватало на этом судне с кучей суеверных вояк. Нужно постараться найти ее до отплытия и высадить на берег, пока пьяные матросы не решили пустить ее ради забавы по доске на корм рыбам.

Анелла

Она проснулась за столом в пропахшей спиртом и мужским потом таверне.

Медленно села, совершенно не понимая, где находится. Подтянула ближе лежащую рядом на лавке сумку. Доела завтрак, очень надеясь, что это именно она начала его поедать перед тем, как уснуть и попросив черпак с чистой водой вышла на улицу. Затем тщательно умыв лицо и руки, вернулась на свое место – стол под лестницей и одной лавкой, на которой спала.

Открыла сумку и начала перебирать ее содержимое. Длинная сорочка, комплект нижнего белья и носовой платок с инициалами «А.В.». Мешочек с монетами. Нож с гравировкой на рукоятке. Гребень и небольшое зеркало. Сверток, из грубой ткани, внутри которого оказался золотой медальон и записка на английском с размазанными местами словами: «Этого медальона хватит, чтобы оплатить проезд в Англию! Все будет хорошо, дитя! Люблю тебя и надеюсь на скорую встречу, моя дорогая Анелла!»

Она аккуратно сложила все обратно в сумку и стала осматриваться и прислушиваться. Кругом все говорили по-испански. Удивительно, что она их понимала ведь из записки следовало, что она англичанка и зовут ее Анелла. Однако, вполне возможно, это не ее сумка и содержимое в ней ее никак не касается.

Тогда кто она?

Силясь вспомнить хоть что-то до момента пробуждения в этом месте у нее вспотели ладошки и застучало в висках.

Бесполезно!

Она ничего не помнит!

Единственное, что приходило сейчас на ум и казалось правильным – это добраться до Англии и тут она услышала, как пышная брюнетка взахлеб рассказывает о торговом судне, которое скоро должно отходить, и что они берут на борт всех желающих, кто может оплатить свой проезд до шотландско-английских островов.

Не раздумывая, она схватила сумку, кинула хозяину заведения несколько монет и прихватит на бегу буханку хлеба поспешила в порт.

***

– Если ты планируешь сидеть и хныкать, очень прошу этого не делать! Терпеть не могу женских слез! – он слегка передернул плечами в подтверждение своих слов. – Все уже случилось! Сейчас единственный для тебя вариант это дождаться первой остановки и сойти на берег. А до этого времени можешь находиться в моей каюте и, уверяю, никто тебя не тронет! Ну же, перестань разводить воду!

Он аккуратно приподнял ее подбородок и утер большим пальцем бежавшие по щекам слезы.

«Удивительно, – подумал Себастиан, – такая маленькая и хрупкая. Должно быть невероятно храбрая, раз решила пробраться на военный корабль, да еще и переругаться почти со всеми матросами! Или напротив – сумасшедшая!»

Она перестала всхлипывать и совершенно серьезно спросила:

– На каких условиях я могу здесь остаться? У меня есть деньги, я могу заплатить! – она решила не упоминать медальон, ведь совершенно непонятно сколько потом обойдется путешествие в обратную сторону.

– Мне не нужны твои деньги!

– Тогда что?! – она чуть воинственно скрестила на груди руки, давая понять, что ничего он больше от нее не получить.

– О, я тебя умоляю! Я не сплю с детьми!

Себастиан опять передернул плечами: «Неужели эта девчонка подумала, что я намерен взымать с нее плату в постели! Только этого не хватало!»

– Я не ребенок! Мне двадцать один! – почему-то сказала она сама не веря своим словам.

– А по виду не дашь и шестнадцати!

Она насупилась, больше скрещивая руки, казалось еще чуть-чуть, и они соединяться на спине.

– Ладно, предлагаю в счет оплаты ужин и всякую болтовню, чтобы не скучать. К тому же еду скоро принесут.

Она опустила взгляд и со вздохом произнесла:

– Я не могу с Вами поужинать!

– Это от чего так?!

– Я не голодна!