Попаданка. Любовь сквозь века

– Ричард, мы можем взять с собой Алекса?

– Конечно, – спокойно ответил хозяин дома. – Думаю, мальчишке не повредит развеяться.

Служанка помогла мне облачиться в изумрудного цвета котт, украшенный широким поясом такого же цвета, и темно-зеленый сюрко, на голову – светло-зеленое покрывало, затем – шапель[6 - Шапель – узкий обруч, изготовленный из ткани или металла, а нередко  просто венок из живых или искусственных цветов], на ноги – удобные серые пигаши.

Конюшня, высокая деревянная постройка, «порадовала» традиционными запахами конского и человеческого пота, соломы и навоза. Мои сопровождающие уже ждали меня возле стойла с красавцем конём. Рядом ошивался старший конюх, пожилой мужчина с грубым лицом, выпуклыми глазами и полным отсутствием волос на голове, явно ожидая приказаний хозяина.

Выехали минут через пятнадцать, неспешным шагом. Меня, о ужас, посадили в дамское седло. Ругаясь про себя самыми непотребными словами, я уже жалела о навязанной графу поездке. Вернее, от езды мог бы быть толк, если бы я отправилась в город со своим «пажом». Увы и ах.

Деревья на обочине лениво шевелили листвой, ветер играл их кронами, солнце неспешно поднималось к зениту. В приятной компании поездка всегда в радость. К сожалению, в этот раз компания подобралась не совсем приятная…

– Лизавета, впереди Великий Пост, после него я планирую наше венчание.

Новость чуть не вышибла меня из седла. Какой Пост? Какое венчание? Мама дорогая. Надо как можно быстрей разыскать Сару и бежать из этого дикого места. Да если народ узнает… Особенно Стефан…

Запретив себе думать о страдавшем от безответной любви монахе, я мило улыбнулась:

– Как скажете, Ричард. Времени на подготовку должно быть достаточно.

Граф удовлетворенно кивнул:

– Я тоже так подумал.

Дорога неспешно вилась под копытами лошадей. Я прилагала все усилия, чтобы не выпасть из седла и особо по сторонам не смотрела, надеясь, что, в случае чего, стажёр точно запомнил, как и куда именно мы ехали. Должен же быть от мальчишки хоть какой-то прок…

Город встретил путников шпилями церквей и колокольным звоном. Видимо, недавно закончилась очередная служба.

Хозяин замка был, судя по всему, здесь известной фигурой: стражники у ворот поклонились в пояс, увидев нашу процессию, и не стали брать плату за въезд. Что ж, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Можно и немного сэкономить.

Глава 4. Дуракам закон не писан

Всемирная история есть сумма всего того, чего можно было бы избежать.

Бертран Рассел

Стремись не к тому, чтобы добиться успеха, а к тому, чтобы твоя жизнь имела смысл.

Альберт Эйнштейн

Узкие улочки с нависавшими над ними домами выглядели непривычно чистыми. Лошади цокали подкованными копытами по вымощенным камнем мостовым, я, не стесняясь показаться наивной дурочкой (куда уж больше-то), крутила головой во все стороны. В принципе, особого отличия от испанских или итальянских городков того времени – моих постоянных мест работы – я не заметила: в кварталах побогаче – мощеные улицы, каменные дома, более-менее широкие окна, в кварталах победнее, скорее всего, будут и грязь, и солома, и узенькие окошки…

– Лиззи, – смотрите, кто проснулся! – это здесь… вчера…

Мальчишка замолчал, с явным намеком не договаривая. Впрочем, наверное, в этот раз я была к нему не права: по-другому дать понять, где именно стажер столкнулся с главой «чистильщиков», было невозможно: дом как дом, трехэтажный, как и все в городе, сложен из камня, в общем, ничего особенного, кроме одной детали – в этом районе здания с окошками, больше похожими на бойницы, не строились… Кто же проживает здесь? И от кого ограждает себя и свою семью?

– Лизавета? – в голосе графа слышалось требование поделиться информацией.

– А? – очнулась я от раздумий. – Простите, Ричард. Это здесь вчера Алекса приняли за вора. Пришлось откупаться.

– Правда? – удивился мужчина. – Что же он забыл возле дома графа Тулузского?

Упс… Кто сейчас носит этот титул? Раймунд Четвёртый, также известный, как Раймунд де Сен-Жиль, если не ошибаюсь. И что общего у этого аристократа и Эдгара Норейского, чье происхождение более чем сомнительно?

– Я отправила парня погулять по городу, хотела остаться одна, – как можно легкомысленней пожала я плечами, – кто же мог знать, что его прогулки закончатся обвинением в краже.

Да, действительно, бойницы. Не удивлюсь, если там, на верхних этажах, и решетки есть. В самом деле, в этом неправильном Средневековье уже нашлись и вилки, и зеркало. Почему бы не быть решёткам?

– Не думаю, что нам стоит надолго останавливаться здесь. Граф в последнее время стал чересчур подозрительным, – сухо заметил мой спутник и, подавая пример, поехал вперед.

Поездку по улицам богатых кварталов никак нельзя назвать увлекательным путешествием: с двух сторон сплошной камень, давящий на психику. Без графа я бы давным-давно переоделась в конспиративном доме и попыталась наладить связь с людьми попроще, возможно, даже с самого «дна». Но, боюсь, его светлость не поймет странных порывов дражайшей невесты.

Мы неспешно пересекали площадь, поддавшись моему капризу и направившись в церковь, когда я краем глаза заметила подходившего к одному из домов «чистильщика». Всех их в лицо я, конечно, не знала, но этот парень давно дружил с Мартином, частенько бывал у нас дома, когда я еще жила с родителями, так что здесь я точно ошибиться не могла. Что ж, вывод ясен: Алекс не ошибся, он действительно встретил вчера самого Эдгара Норейского.

Одетый в короткую верхнюю тунику, гамаши и полукруглый плащ, всё в фамильных цветах графа, золотом и зелёном, стажёр до этого мирно, ехавший сбоку от меня, вдруг дал шпоры лошади и с криком понёсся на практически зашедшего в здание парня.

Я опешила.

– Лизавета…

– Ричард, я не знаю, что с ним.

Действительно, что могло заставить мирного Алекса броситься на незнакомого мужчину? Или знакомого? Паранойя, молчи…

Тренировали «чистильщиков» на славу, и те, кто работал в этом отделе, могли, в случае необходимости, увернуться и от гладиуса[7 - Гладиус – римский короткий меч (до 60 сантиметров).] древнеримского легионера, и от палаша[8 - Палаш – рубяще-колющее клинковое холодное оружие с широким к концу, прямым и длинным – до 100 см – клинком.] воина эпохи Возрождения, что уж говорить об одном психованном, безоружном пареньке из будущего. Естественно, уже через минуту мой ненормальный напарник лежал, уткнувшись носом в пыльную землю. Сотрудник «конторы» оглянулся на нас, несколько секунд внимательно смотрел то на Ричарда, то на меня, потом хмыкнул, повернулся к двери и зашел в незнакомый дом. И что это было?

– Вы с ним знакомы? – поинтересовался Ричард.

– Конечно же, причем лично, – буркнула я недовольно, стараясь сдержать рвущийся на язык сочный мат.

– Не обижайтесь, Лизавета, – качнул головой мой «жених», – но этот человек… Странный он какой-то.

– Полностью согласна, – я уже спешивалась: нужно было всё же подойти к стонавшему на земле Алексу. – Только я-то тут при чём?

Судя по тому, как резво подскочил напарник при моем тихом, но весьма эмоциональном обещании сдать его начальству и добиться перевода на бумажную работу, ничего серьезней ушибов у него не было. Что ж, и на том спасибо.

– Лиззи, – жалобно заканючил мальчишка, испуганно косясь на подъехавшего к нам графа, – это он! Он закричал, что я вор! Без него меня не схватили бы!

– И ты решил, что нужно сломя голову нестись восстанавливать справедливость? – язвительно фыркнула я. – Голову дома забыл? Вот приедем мы домой…

– Лизавета, мальчишка чересчур горяч, – нахмурившись, заметил наш спутник. – В его возрасте нужно уметь держать себя в руках.

– Не поверите, Ричард, но я твержу ему то же самое, – проворчала я, усаживаясь на лошадь. – Иди лови свою кобылу, и доедем в конце концов до церкви.

– Я пешком, – мрачно буркнул отряхивавшийся стажёр.

– И подаришь чужое имущество местным жителям?

Алекс хмуро взглянул на меня, затем на графа, и поковылял в сторону отбежавшей на несколько шагов лошади.