Мать-одиночка для Темного Князя

Портал – и Арчибальд в столичном доме. Целоваться с этой пьяной идиоткой, владеющей вербальной магией?! Он не самоубийца!

Женишок, не особо церемонясь, стащил ее с пегаса, и Лена сделала себе еще одну зарубку показать ему, что с женщинами так обращаться не стоит. Но это позже, а пока она, поджав для большего тепла ноги, уселась в кресло, стараясь согреться. «Хоть бы воспаление легких не подхватить, – запоздало проснулось в ней чувство самосохранения, – хороша я буду, чихающая и кашляющая. В замке и так холодрыга».

– Пейте, – в руки ей ткнулась кружка с непонятным оранжевым напитком. – Не отрава это. До свадьбы точно доживете.

Лена подавила вздох: с каждым днем свадьба была нужна ей все меньше и меньше. А уж брачная ночь с этим нахалом – тем более.

Горячая жидкость обожгла пищевод, и по телу начало разливаться столь желанное тепло. Дрожь стала уходить. Лена согревалась, чувствуя на душе приятную легкость. Теперь жених больше не выглядел нахалом. Наоборот, Лена отметила, что ему невероятно идут и рога, и хвост. Этакий миленький самодельный демоненок. Что называется, собери себе демона из доступных деталей.

– А ты ничего так, симпотный, – заявила Лена, уверенная в правильности своих действий. – Брюнет, главное. Других, блин, брюнетов не нашлось. Тебя подсунули. За каким хреном, спрашивается?

Она попыталась встать, но кружившаяся голова упорно не позволяла быстро подняться. Мир вокруг почему-то плыл.

– Ну что, женишок, поцелуемся? Прямо в губы? А? – все же кое-как поднялась из кресла Лена, шагая к жениху и держась при этом за стоявший неподалеку журнальный столик. – Ты куда?! Мы с тобой это… обручены уже. Куда, гад?!

Перед ее носом захлопнулся портал, Лена грязно выругалась. Вот урод. Напоил и оставил одну.

В коридоре послышались чьи-то голоса, шаги…. Кого еще там несет?

– Мама? – в голосе Миши послышалось удивление. – А мы думали…

– Мам, – оборвала брата Даша. – Тебе плохо?

– Мама устала, дети. Мы с ней сейчас пойдет в ее комнату, потом я вернусь к вам, – демон, друг этого козла женишка, взял Лену за руку, не обращая внимания на ее сопротивление, открыл портал, затащил ее туда, усадил на кровать в комнате. – Вы что пили? Нельзя же так в хлам перед детьми.

– Отвянь, – огрызнулась Лена, сама удивившись своей грубости. Обычно она вела себя более сдержанно, а тут ее прямо несло. – Нашелся учитель. Они, между прочим, мои дети! Я им молодость отдал, – к горлу подкатил ком, на глаза навернулись слезы. Лена всхлипнула. – Молодость, да. Ненавижу! Всех ненавижу! Уроды мужики!

Истерика все же прорвалась сквозь поставленную внутри плотину, эмоции вместе со слезами хлынули наружу потоком. Лена рыдала, оплакивая что-то, что, и сама не знала. Ей хотелось выть от ощущения безнадежности и бессилия. Дети, жених, демон, гадание, дурацкий мир – все сплелось в один тугой ком. Лена жалела саму себя, такую красивую и совершенно, по ее мнению, никому не нужную.