Больница Людей и Нелюдей

Инна:

Ближе к вечеру я готова была словно тот вампир, перекусать всех вокруг: мающийся животом престарелый гном, вредная мамаша мелкого тролля, умудрившегося сломать руку, раздражительный и нахальный домовой, язвительная кикимора, отравившаяся спорами мухоморов… Следовавший за мной по пятам Инол оттягивал часть негатива на себя, но и остатков мне хватало с головой, чтобы взбеситься и мысленно сто раз разделаться с окружавшими меня умниками, включая «обитателей» ординаторской.

На экстренном «военном совете», посвященном мне любимой, эти не очень мудрые существа решили почему-то по очереди охранять меня. Мол, меньше вреда ты, Инка, принесешь и себе, и окружающим. Начали с оборотня.

– Инол, а почему я не вижу остальной персонал? – Я глотала уже вторую чашку горячего крепкого кофе, тщетно пытаясь прийти в себя и отвлечься от засасывающей рутины. – То есть по коридорам они проносятся, конечно, но сюда, к нам, не заходят?

– Да все просто, – оборотень, в отличие от меня, «заливался» ромашковым чаем. – Это наша комната, выделенная специально для молодых спецов, которых могут смущать более опытные коллеги.

– Даже так… А где они тогда располагаются?

– Ты у куратора была? Ну вот, на том этаже, в соседних с ним кабинетах.

Я только открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, как услышала похожий на механический голос сирин:

– Человечку Инку к куратору. Немедленно.

– Пошли, – поднялся мой спутник. – Погуляем.

Я в ужасе уставилась на мужчину:

– Погуляем? На пятнадцатый этаж пешком???

Оборотень ухмыльнулся:

– На подъемнике поедем. Это завтра с тобой будет Сурина ходить. Вот с ней ты по лестнице набегаешься.

Представив в красках этот кошмар, я вздрогнула и искренне пожелала, чтобы завтра не наступало.

В лифте, высоком и широком помещении, мы ехали одни. И немудрено: медперсонал здесь обладал просто реактивной скоростью и летал по коридорам и этажам собственными ножками.

У кабинета куратора оборотень остановился:

– Меня не звали, так что иди сама. Я подожду здесь.

Как скажете. Я аккуратно открыла дверь и зашла в комнату. Сегодня она радовала глаз ярко-зеленой краской. Как я уже успела выяснить из разговоров в ординаторской, нашему начальнику часто становилось скучно на рабочем месте, поэтому он развлекался как умел. Одной из его способностей было накладывание иллюзий, очень качественных, заставляющих окружающих поверить в реальность увиденного, причем предметы даже на ощупь казались настоящими. Изредка на Сортарина альт Новуса находила блажь, и комнаты и мебель в его кабинете меняли цвет, а иногда – и очертание.

– Вызывали, норн куратор?

Инкуб развалился в кожаном кресле за своим столом, одетый в классический костюм «тройку». Красавчик, конечно. Глаза ярко-синие, нос идеально прямой, губы тонкие, волосы каштанового цвета, густые – мечта любителей париков. Как его местные барышни еще на ленточки не разорвали.

– Заходи, Инка. С тобой тут поговорить хотят.

Говорит медленно, нараспев. Барин. Скучающий барин. Ну и кого принесло по мою душу?

Худощавый высокий мужчина, сидевший на стуле напротив хозяина кабинета и проигрывавший последнему как во внешности, так и в одежде, по всем статьям, быстро вскочил, подошел ко мне, внимательно уставился на мою скромную персону, будто пытался что-то найти. «Маска, я тебя знаю». Как его зовут, того умника, что на этажах у людей криком исходил, узнав обо мне?

– Инка? Добрый вечер. Вы меня помните? Я Джадд, врач с нижних этажей, человек.

Я очень рада. И что ты, врач-человек, тут забыл?

– Добрый вечер. Помню. Вы что-то хотели?

Взгляд из просто внимательного резко превратился в холодный и колючий.

– Я пришел убедиться, что к вам не применяют никаких запрещенных методик.

– Простите, что?

– Норн Джадд захотел лично удостовериться, что мы здесь тебя не обижаем.

Явная насмешка в голосе инкуба моему собеседнику не понравилась: Джадд напрягся и, не поворачиваясь, бросил:

– Человек не имеет права находиться на ваших этажах, и уж тем более не обязан на вас работать.

М-да… Диагноз…

– Норн куратор, можно я пойду? Я сегодня жутко устала и очень хочу спать…

– Конечно, Инка. Если у норна Джадда больше нет к тебе вопросов, то ты свободна.

Да плевать мне на его вопросы. Я сейчас здесь же, прямо перед кураторским столом, лягу и усну. Фиг меня кто разбудит до завтрашнего утра.

Равнодушно пожав плечами, я вышла из кабинета, не забыв прикрыть дверь. Инола на месте почему-то не оказалось. Охранничек… Ладно, сама доберусь. Тут идти – один пролет и пару-тройку метров до перехода в общагу.

Лестница «радовала» полнейшей темнотой. Вот что, им трудно лампочку вкрутить, да? Или магический свет «включить»? Или они все чудно видят в темноте? Так я не они. Я тут слепая, аки крот. И сейчас, держась за перила, я медленно и осторожно передвигала ноги, боясь в любое мгновение сверзиться вниз и неприлично приземлиться прямиком у кабинета любимого куратора.

– Позволит ли благородная…

Я, не дослушав, взвизгнула не хуже пилы «Дружба», зачем-то резко подалась вбок, на мужской голос, стукнулась о чье-то костлявое тело, услышала приглушенную цветистую ругань и рванула вверх, по ступенькам. Подальше от всяких маньяков.

Как добежала до комнаты, не помню. Очнулась на кровати, с подушкой в руках. Угу, грозное оружие. Вздохнула, заставила себя включить мозги, ну или то, что от них осталось, встала и начала готовиться ко сну. Завтра разберусь, какой идиот хотел так оригинально свести счеты с жизнью. Все равно припрется лечиться. По синякам узнаю.

Сурина:

– То есть как это – ты бросил её и ушел??? Ин, ты что, не понимаешь, что эта идиотка способна на ровном месте и себе, и другим сто раз шею свернуть???

Оборотень виновато пожал плечами:

– Поступил вызов, я посчитал, что больной важнее…

Бездна, ну вот за что мне все это? Он думал! Больной важнее! Да с этим бегемотом мы тут все в больных превратимся! И глазом не успеем моргнуть! Вот чувствую я, что с ними со всеми так быстро свихнусь! И ведь всего вторая ночь дежурств! Думать не хочу, что будет с моей психикой к концу наказания!

– Иди уж. Рабочий день закончен, топай спать.

– Сури… Ты только не высказывай ей ничего. Ты как-то очень сильно ее невзлюбила. Не надо так.

– Ты ее защищаешь? После того, что она тут натворила всего за пару дней? Ин, я тебя не узнаю! Ладно, посмотрим, что будет завтра. Все, иди. Мне дежурить надо.