Две души

– О! Ирина Николаевна, какие туфли! Это же последняя коллекция Москино! Шикарно смотрятся! С прошедшим вас! – Так. А вот это ценная информация. Спасибо, Аннушка. Недаром я тебя держу в секретарях. Значит, этого самого Москино больше не покупать.

О небо! Как же устали щеки от этой надоевшей улыбки! Когда же этот сумасшедший день закончится??? Подарки и презенты от подчиненных собраны приличной высокой горкой в дальнем углу кабинета. Надо бы на яд проверить. Вдруг кто постарался, решил пойти по стопам Медичи. Да, знаю, шутка глупая. Но вот не верю я в их искреннюю любовь ко мне, тем более выраженную лишь раз в году.

Что, ресторан? Какой еще ресторан??? Самый модный в этом городе, хоть и недавно открывшийся? Откуда он вообще появился в моем расписании? Ах, подарок от постоянных партнеров… Ну да, ну да. Партнерам, конечно, сегодня отказать никак нельзя. И где там мой ламборджини?

Вечер запомнился мне плохо: кто-то говорил долгие и нудные тосты в мою честь, кто-то тщетно пытался, пока я сижу рядом во хмелю, выдавить из меня согласие на какие-то непонятные и не выгодные фирме контракты, даже бумаги на подпись подсовывал, там же, за празднично накрытым столом. Угу, разбежалась, аж три раза. Я это еще в свои двадцать, даже в дупель пьяная, научилась пресекать. Ела я мало, как-то совсем не хотелось. Больше пила, причем старалась не мешать напитки – завтрашний рабочий день еще никто не отменял.

Домой я добралась только поздно ночью, не чувствуя ни рук, ни ног, ни остального своего многострадального тела. Закончив наконец гулять вместе с партнерами, кое-как погрузилась в собственное авто и потом мчалась, утопив педаль скорости в пол, по пустому ночному городу, просто молясь, чтобы остановили гайцы: так хотелось поругаться, выпустить наконец пар. Не повезло. Даже в этом не повезло. До дома я, к своему неимоверному удивлению, доехала без приключений. Видно, не время помирать, не берут меня там, на небесах, в свою вечную юдоль грусти, значит, надо как-то смириться с фактом своего тридцатилетия и постараться жить дальше… Вот только зачем…

Раздевшись и приняв наскоро душ, завалилась спать.

Ирма:

Этой ночью мне снился необычный красочный сон, оставивший после себя ощущение реальности всего происходившего в нем: яркие, часто мигающие огни огромного иностранного города, громко жужжащего, будто раздраженный пчелиный улей, жуткие, быстро мчавшиеся многочисленные чудовища на улицах, куда-то постоянно спешившие измученные люди и сумасшедшая, еще молодая, властная женщина с отвратительным настроением и тоской в душе, одетая довольно необычно, прямо как мужчина. Я почему-то была в её теле и внимательно наблюдала за её жизнью её же глазами. Она запросто общалась с мужчинами любого возраста и социального положения и командовала ими, словно они были ее личными рабами. И что самое необычное: они, свободные люди (ошейников на них я, сколько ни приглядывалась, не увидела), без возражений ей подчинялись и выполняли разнообразные её приказы.

Утро… Терпеть не могу утро… Оно приносит мне боль и разочарование… И в этот раз, как обычно, мои личные горничные в строго определенное время без малейшего стеснения зашли в мою комнату, аккуратно разбудили меня, сразу же, еще сонную, посадили в огромную ванную, наполненную горячей водой, практически кипятком, почти час тщательно мыли и скребли мое тело и умащивали мою кожу ароматическими маслами, затем пришел личный раб и массажист супруга и долго разминал мои непослушные мышцы, а я старалась не завыть от непереносимой боли под его сильными опытными руками.

Потом те же горничные облекли меня в очередное шикарное розовое платье в форме трапеции с длинными рюшами и воланами повсюду, предварительно зашнуровав в узкий, полностью мешающий дышать и двигаться корсет, профессионально накрасили, уложили мои длинные густые темно-русые волосы в мудреную высокую прическу, модную в этом сезоне среди высокородных дам, намертво закрепив их несколькими заколками-невидимками, и я сама себе стала напоминать молочного поросенка, долго томившегося на небольшом огне в духовке, а потом с особым тщанием выложенного на блюдо и залитого сладким яблочным соусом, с узкими дольками экзотических фруктов по бокам.

Наконец мучительный, но необходимый каждодневный ритуал был завершен, и мне позволили спуститься к завтраку вниз, в обеденный зал, где уже ждал меня мой супруг для ритуальной совместной трапезы.

– Как ты спала, душа моя?

Дежурный вопрос, как тот же утренний ритуал, заданный с постоянной ленью и грацией сытого породистого кота. Полное безразличие в голосе. Ему даже это не интересно. И мой дежурный, вполне предсказуемый ответ, этакое клише:

– Благодарю вас, ваше сиятельство, я спала глубоким спокойным сном.

Почему-то рассказывать мужу о том, что мне снилось этой ночью, мне совершенно не хотелось. Незачем. Еще заинтересуется и пожелает залезть мне в голову, конечно же, не спрашивая моего согласия. Мало ли что он может там прочитать и увидеть.

Ели, как обычно, молча (в этом доме большинство действий производилось молча): я – легкий фруктовый салат в неглубокой позолоченной тарелке, которым и первый голод утолить было сложно, не то что наесться, он – жареную отбивную с кровью и острой приправой (запах доносился даже до меня, сидевшей на другом конце длинного обеденного стола), выложенную на широкое блюдо и украшенную по традиции свежими сезонными овощами.

Завтрак подошел к концу. Пришедшие горничные отвели меня в малую гостиную, куда буквально сразу же впорхнули мои безмозглые фрейлины и активно начали обсуждать последние сплетни при дворе Императора. От их трескотни у меня уже через минуту сильно разболелась голова, но приходилось сидеть с приклеенной улыбкой и терпеть всю эту великосветскую чушь, ибо таково было желание моего мужа – каждодневное длительное общение с дамами, равными мне по образованию и социальному положению, чтобы я, его супруга, ни в коем случае не скучала в одиночестве. И опять он не соизволил поинтересоваться моими желаниями.

Вот и конец моим мучениям. Теперь можно с помощью слуг подняться наверх, позволить подошедшим горничным меня раздеть и рухнуть без сил в постель. Теперь до обеда меня никто не будет беспокоить…

Ирина:

Тихо шифером шурша… Нет, явно пора к психологу. Или как он там называется? Психотерапевт? Психиатр? Нет, последнее, по-моему, уже не из той оперы. Как бы то ни было, то, что мне уже вторую ночь снится эта непонятная чушь с продолжением про закомплексованную бабу-амебу и её подробные душевные переживания, как-то совсем ненормально. Вот же… Святая мученица. Ну вот что ей стоило хоть раз в жизни взятии и проявить характер, например, выгнать этих болтавший дур, фрейлин, из комнаты? Или неожиданно наорать на мужа, сбив с него таким образом всю спесь и вернув ему нормальный человеческий облик? Тпру, Ира, тебя явно занесло не в ту степь. Сегодня наконец-то долгожданный выходной, а ты все еще лежишь в постели и сама с собой обсуждаешь действия этой великовозрастной идиотки.

В моей жизни лишь две сильных страсти: лошади и мотоциклы. И каждую неделю я стараюсь их чередовать. Сегодня, например, я еду в свой любимый байкерский клуб. Его постоянные участники знают меня уже лет пятнадцать, не меньше. И для них я просто Ирка, девчонка, не побоявшаяся усесться на мотоцикл одного из них в дальней юности просто потому, что ей понравился тот «мощный железный зверь». Они при разговоре со мной не оценивают мой внешний вид и не пытаются произвести на меня впечатление, чтобы заполучить желаемое, не манипулируют мной и не вызывают у меня чувства жалости и вины. Им все равно, сколько денег у меня на банковском счете. Они не выбирают слова, когда я рядом, и способны даже послать мое ненаглядное величество по матери в далекое пешее эротическое путешествие, если по дурости нарвусь. Рядом с ними я каждый раз отдыхаю душой.

Легкий завтрак: йогурт, мюсли, два банана. Обедать я буду в их компании, и там уже от мяса и пива никуда не денешься. Где там мой гардероб?

Старые потертые джинсы, видевшие меня еще студенткой, кожаная косуха, бандана на голову и любимый байк. Всё, теперь я готова пугать прохожих.

День откровенно удался, и домой я, после непрерывной трехчасовой гонки по шоссе, приехала поздно вечером, трезвая, голодная, уставшая, но невероятно довольная собой и жизнью. Теперь есть стимул работать в этой адовой фирме и дальше.

Ужин, состоящий из фруктов и несладкого чая, душ.

Пора спать. Время недетское.

Ну что, здравствуй, моя уже ставшая родной шиза. Давненько мы с тобой не виделись, дорогая. Интересно, что ты теперь мне покажешь?

Ирма:

Вечером пришел личный слуга мужа, мажордом Алекс, и официальным тоном уведомил меня, что мой супруг сегодня ночью пожалует в мои покои для очередного выполнения супружеского долга. Ответа или согласия от меня никто не требовал. Незачем. Меня просто поставили в известность. Как обычно.

Супруг появился глубокой ночью, когда я уже собиралась спать. Тихо скрипнула входная дверь, в комнату сначала вплыл большой магический шар, освещая бледным желтым светом пространство, следом за ним зашел мой муж в расшитом золотом и серебром длинном парчовом халате. Скинув одежду прямо у кровати, он позволил мне несколько секунд полюбоваться его накачанным идеальным телом с ровным бронзовым загаром, а затем хлопком погрузил мою спальню в непроглядную тьму. В темноте он лег рядом на постель и стал шарить холодными руками под моей длинной ночной рубашкой. Мне было стыдно и неуютно, хотелось сжаться в комок и завыть от страха и унижения, как всегда, когда он трогал меня. Но приходилось покорно лежать, изображать расслабленную супругу и терпеть его действия. Наконец все закончилось. Одевшись при вновь возникшем магическом свете, муж ушел к себе, несильно хлопнула дверь, и только тогда я позволила себе тихонько, беззвучно заплакать.

«Вот же козел!» – пробормотал негодующе кто-то в моей голове. Я вздрогнула и испуганно сжалась. Он что, прислал лазутчика? Вселил его прямиком в мой мозг? За мной кто-то следит?

«Кто? – удивленно спросил голос. – Этот твой ненаглядный муженек, что ли?»

Не зная, как ответить, я кивнула и тут же осознала, что это было глупо. Но странный голос, видимо, и так все прекрасно понял, потому что невесело хмыкнул и успокаивающе произнес: «Не бойся, я, слава Богу, никак с ним не связана».

Не связана? Говорит о себе в женском роде? «Ты… женщина?» – отважилась спросить я.

«Угу, – пришел немедленно ответ. – И вот уже третью ночь наблюдаю за вашими непонятными отношениями. Телешоу «За стеклом», ночная смена, 18+, блин. Слушай, почему ты его на место не поставишь? Мужик явно совсем зарвался».

Она говорила уверенно и так странно, используя непонятные мне слова и выражения, что я сразу поверила в отсутствие любой связи между ней и моим мужем.

«Мама учила меня, что мужа надо почитать превыше всех богов», – заученно ответила я.

«И что, теперь безропотно терпеть все его издевательства? – язвительно поинтересовался почему-то разозлившийся голос. – Скажи честно, ты мазохистка?»

«Не знаю, – честно ответила я. – А кто это?»

На том конце вдруг закашлялись, словно голос внезапно поперхнулся чем-то.

«Это нехорошие люди, которые любят, когда им делают больно», – ответили мне наконец. Причем у меня появились ощущение, что моя собеседница стала относиться ко мне, как к наивному глупому ребенку. Странно, почему?

«Нет, я не люблю, когда мне делают больно, но муж – мой хозяин и господин. К тому же, он – сильный маг, и в его власти наказать меня за любое непослушание».

Голос что-то ответил. Но я примерно поняла только одно слово, очень грубое, подслушанное однажды случайно в разговоре между слугами на конюшне.

«Ты ругаешься?» – удивленно уточнила я.

«Нет, гимны пою, – огрызнулся непонятный голос. – Слушай, ты и так в его руках. Он в любом случае может сделать с тобой все, что захочет. Так почему ты не сопротивляешься?»

«Не знаю, – повторила я. – Мама меня этому не учила».

На этот раз голос замолчал надолго. Я уже испугалась, что он совсем исчез, а было бы жаль, так как с ним мне не было тоскливо. Наконец меня спросили:

«Как тебя зовут, чудо ты в перьях, и сколько тебе лет?»

«Ирма, – послушно ответила я. – Недавно исполнилось тридцать».

Ирина: