Месть Лауры Майнгрэв

Лаура толкнула тяжелую дверь, и они вошли в небольшой зал.

– Вот то, что я хотела Вам показать, – произнесла она, стараясь угадать по его лицу, что он теперь думает. – Я обожаю клинки, – глаза ее загорелись и заполыхали тем же холодным жестким блеском, как висевшие по стенам булатные ятаганы и сабли. – Мне следовало родиться мужчиной с моими пристрастиями, но вышло то, что вышло.

– Да-а-а-а, – протянул Рой, – здесь есть, что посмотреть. – Он с удовольствием снял одну саблю и пристально вгляделся в нее. Клинок был старинный, с чеканкой, украшенный в восточном стиле камнями и золотой насечкой. Рой ощутил свою причастность к чьей-то судьбе, связанной с этим клинком.– Странное ощущение испытываешь, общаясь со старинными вещами, – задумчиво проговорил он, бережно поглаживая оружие. – Знаете, Лаура, в этом есть что-то мистическое. Давно уже нет тех людей, которые ковали его, а мне кажется, что я чувствую то далекое прошедшее время.

– А Вы сентиментальны, – удивилась Лаура, – при Вашей циничности я даже не предполагала этого. Вы похожи на потухший вулкан, который совершенно неожиданно может начать извергаться. Вас просто нужно завести, зацепить.

Рой сделал вид, что не услышал ее. Он глядел на оружие и думал, что эта женщина, с ее воинственным характером, расчетливым умом, вероятно, никогда никого не любила. Она умеет добиваться цели. И даже это ее увлечение оружием говорит о том, что она способна на многое, если не на все.

– Напрасно Вы приписываете мне такие пороки, – услышал он ее голос и вздрогнул. Она будто читала его мысли, и это начинало пугать его. – Знаете, когда-то давно меня прозвали тигрицей, и во мне это есть. Но я не столь кровожадна, как эти хищники, хотя, если нужно, я буду рвать когтями и зубами. Но для этого меня нужно окончательно загнать в угол, как и этого зверя.

– Вы злопамятны? – Спросил Рой.

– Не знаю. Иногда обиды забываются быстро, иногда нет. Меня часто злят преднамеренно, как будто провоцируют. Тогда я могу ударить жестко и даже жестоко, невзирая на лица. Я не люблю, когда навязываются, даже если мне это было бы выгодно. Я всегда делаю выбор сама.

Рой ухмыльнулся. Она впервые была с ним столь откровенна. Да, жаль, ей действительно нужно было родиться мужчиной.

2

Лаура почувствовала большое облегчение, когда за машиной Роя закрылись ворота. Теперь у нее было время поразмышлять над дальнейшими своими действиями. Она не сомневалась, что Рой быстро выполнит свое обещание познакомить ее с Томми, и ей нужно было хорошо обдумать, как она с ним встретится. Она хотела понравиться этому мальчишке и вызвать у него доверие к себе. Сделать это было непросто. Она знала, каковы нравы у тех, с кем он общался, и сколько ей будет стоить труда и терпения, чтобы он повернулся к ней лицом искренне и открыто.

Она прилегла на диван и закрыла глаза. После выпитого у нее слегка кружилась голова, и тепло приятно разливалось по всему телу, расслабляя его в приятной сладкой неге. Перед глазами, сменяя одна другую, мелькали картинки ее встречи с Томми. Мозг ее, словно компьютер, просчитывал всевозможные варианты, отбирая наиболее вероятные. Она решила забыть про свой возраст и встать с ним на одну ступеньку, представив себя опять девчонкой, молодой и озорной, какой она была двадцать лет назад. Пусть он увидит в ней не богатую чопорную даму, а ровесницу, шумную и бесшабашную, с которой можно чувствовать себя самим собой, не притворяясь и не заискивая, как это бывает в таких случаях. Ей нужно расположить его, и она это сделает. А потом все будет так, как она хочет.

Лаура приятно потянулась. Тело ее еще было сильное и молодое, оно слушалось ее, и она понимала, что ей предстоит интересная и захватывающая игра, возвращающая ее в молодость. Она счастливо засмеялась. Ей и самой понравилась эта идея. А сколько будет сплетен, домыслов, ехидных шепотков за ее спиной! О, это общество умеет цедить сквозь зубы. Уж она постарается дать им как можно больше пищи для подобного жевания и пусть набивают оскомину, она вдоволь посмеется над ними, вот только жаль, что про себя.

Лаура тихо погрузилась в густую чернильную синеву и уснула. Она дышала ровно и спокойно. И ей снилась мать, совсем еще молодая и красивая, какой она помнила ее в детстве. Это была удивительная женщина. Сметливый природный ум, цепкая хозяйская хватка помогали ей двигаться вперед и глубоко прорастать корнями в суровой почве жизни. Она была красива, упорна и немногословна, но отсутствие должного образования не дало ей шагнуть наверх и навсегда упрочило в ее сознании необходимость фундаментальных знаний и определенного круга людей, с которыми можно было бы занять достойное место в жизни. В матери было намешано несколько кровей и, вероятно, это сказалось не только на ее внешности, но и на характере и талантах, которыми она обладала во множестве. Ее умение проникать в чужие души и подчинять своей воле других, в немалой степени передалось и Лауре, а любовь к пению и танцам бурлила в ее крови с детства.

Мать ласково улыбалась ей, но ничего не говорила, а только нежно прижимала к себе, как будто жалела и хотела оградить ее от чего-то. Она была еще сильная, как до болезни, и в ее объятиях Лаура чувствовала себя совсем маленькой девочкой, беззащитной и наивной. Мать была ее ангелом-хранителем. За ее спиной было тепло, надежно и беззаботно. А с ее уходом на плечи Лауры, как из рога изобилия, стали валиться различные беды и напасти. Сколько с тех пор утекло времени, сколько произошло событий, сколько было затрачено сил, чтобы выжить, выплыть, а потом подняться с колен и взлететь вопреки всему!

Не давая себе расслабляться, карабкаясь, цепляясь, вгрызаясь, она упорно двигалась к своей цели. И никто не догадывался, какие слезы и боль стояли за ее беззаботностью, уверенностью и привычным веселым видом.

«Почему мне так тяжело, мама?» – Спросила она мать, прижавшись к ее большому теплому телу.

«Не спеши», – коротко ответила она и, выпустив ее из объятий, пошла прочь.

Лаура ощутила легкий толчок и проснулась.

В комнате было сумеречно. Она быстро поднялась и вспомнила, что сегодня ей нужно было быть на вилле у ее подруги Сары Куинн. Ехать не хотелось, и она решила сказаться больной. Лаура нехотя набрала ее номер и услышала сладенький, елейный голосок Сары.

– Да, слушаю Вас.

– Это я, Сара, – усталым голосом начала Лаура, – прости меня, дорогая, но я не приду к тебе сегодня. Кажется, я где-то подхватила простуду и придется несколько дней посидеть дома. – Она покашляла, изображая свое недомогание, и продолжала, – мне очень жаль. Но ведь ты не обидишься на меня, лапуля. Ведь ты знаешь, как я к тебе отношусь.

– Боже мой, – заклохтала на том конце провода Сара, – как некстати ты захворала, милочка. Сегодняшний вечер обещает быть на славу. Без тебя будет не так пикантно. Ведь ты знаешь, как у нас бывает скучно, если нет кого-нибудь с острым и жгучим язычком, как твой. – Она притворно вздохнула, стараясь показать свое сожаление.

Лаура только усмехнулась. Она знала цену этим светским раутам. Опять будут сплетничать, осматривать друг на друге наряды и злословить по каждому поводу. Все они ужасно надоели сами по себе, и с большим интересом встречали каждого новичка, дающего пищу их любопытству и едкому языку.

«Интересно, кого они будут драконить сегодня?» – Подумала она про себя. А вслух опять томно проворила:

– Сара, дорогая, не расстраивай меня. Ведь ты расскажешь мне, если произойдет что-то интересное. Позвони мне потом, я очень буду ждать. Ты же знаешь, как я любопытна. – Она еще раз покашляла. – Извини, милая, я пойду прилягу. Целую тебя и жду звонка.

– Я позвоню, – чмокнула в трубку Сара, – выздоравливай, милочка.

Лаура поморщилась. Она прекрасно понимала, что Сара притворяется и ей абсолютно все равно, что с ней. Впрочем, вероятно, она догадалась. Но это ерунда, мало ли кто что думает.

Сара была ее единственной подругой. Остальных женщин Лаура просто терпела, а порой и просто отторгала, не заботясь о том, что они скажут. Она хорошо знала женщин и всегда помнила наказ матери, что с женщинами не стоит быть слишком откровенной. Мужчины всегда подходили ей больше. Они не столь изощренно врали, были более простыми в общении и более открытыми, с ними всегда было легко и комфортно. Кроме того, Лаура всегда могла напомнить им о том, что она женщина и воспользоваться этим своим преимуществом.

Сара побаивалась ее. Она признавала превосходство Лауры и была под ее большим влиянием. Злословя про кого-либо, она постоянно всматривалась в лицо подруги, пытаясь определить по нему, какое впечатление производит на Лауру ее рассказ. Лаура слушала спокойно и равнодушно, по крупицам собирая интересующую ее информацию. Просеивая всю эту словесную шелуху, она собирала, как золотые песчинки, все, что касалось слабостей, интересов и просто увлечений окружавших ее людей, чтобы потом изучить, рассчитать и вычислить их.

Глупышка Сара и не подозревала, какую бесценную услугу она оказывала ей своей болтовней. Впрочем, Лаура по-своему любила ее. Она знала, что Сара непременно распишет ей всеми красками этот званый вечер, упоминая каждый штрих и каждое сказанное там слово.

«Интересно, а будет ли там Рой? – Пришла ей в голову неожиданная мысль. – Почему я не упомянула об этом? Он бы обязательно сказал, кого там ждут, и стоит ли туда идти».

Лаура покачала головой. Так захотелось отделаться от этих липких мыслей, ползущих в голову, как улитки. Она зажгла свет и подошла к столику, на котором стояли две пустые бутылки. Внезапное чувство голода взбудоражило ее, она почувствовала, как противно сосет у нее под ложечкой и разливается желчью в ее голове. Лаура посмотрела на часы: время ужинать. Она совсем забыла про еду. Теперь, отдав распоряжение прислуге, она уселась в блаженном ожидании.

Она не была притязательна в еде. Простое воспитание приучило ее довольствоваться малым. Но новая среда внесла свои коррективы и постепенно сделала ее настоящим гурманом. Лаура неплохо разбиралась в тонкостях кулинарии и, несмотря на строгую диету, которую она соблюдала, чтобы сохранить свою внешность, иногда позволяла себе настоящее обжорство. В сегодняшний вечер она решила расслабиться и посвятить его себе.

Тяжело постоянно держать себя в узде. Лаура никогда не понимала женщин, которые, выйдя замуж, быстро переходили на халат, застегнутый на одну пуговицу. Психология их была примитивна: они смотрели на мужа, как собственницы, приобретшие их в вечное пользование. «Куда он теперь денется? – Думали они. – Я в свое время постаралась, и теперь могу пользоваться плодами своего труда, не заботясь ни о чем. И пусть кто-нибудь попробует отнять у меня мое кровное!». Быт засасывает сам по себе, но когда он становится неряшливым, это усугубляется в разы. Несчастные мужья, прозревшие, наконец, после пылкой влюбленности и увидевшие приземленный вариант своей единственной и неповторимой, бросаются во все тяжкие и часто, вопреки всем скандалам, упрекам и угрозам бегут на сторону к тому образу, который они лелеют в своей голове.

Лаура любила мужчин и всегда прислушивалась к их советам. Она давно поняла, что им нравится в женщинах, и умело этим пользовалась. Правильно подобранная косметика, одежда, красивые побрякушки – все это и составляет шарм женщины. А если к этому прибавить добротное образование и неплохой природный ум – для женщины нет ничего невозможного!

Лауру почти никто и никогда не видел без макияжа. Зачем выдавать свои секреты? Нет, она не боялась своей натуральной внешности. Просто она чувствовала себя так, будто ее раздели догола. Она испытывала чувство неловкости, неуверенности и общего дискомфорта.

Даже Сара никогда не видела ее неубранной и расхристанной. Это была и ее сила, и ее слабость.

За окном уже совсем потемнело, и по стеклу забарабанил противный нудный дождь. После ужина тело Лауры отяжелело и размякло под приятной сонной ленью. Она приняла ванну и с ногами уселась в кресло перед телевизором. Нажимая на кнопки, она то и дело перескакивала с канала на канал. Яркая навязчивая реклама лезла в глаза то там, то тут. Это ужасно злило и раздражало Лауру. Она любила смотреть все целым куском, а когда реклама прерывала передачу, она фыркала, как кошка, и так же, как она, уходила прочь, шурша полами длинного халата.

Была уже глубокая ночь, когда Лаура, наконец, легла в постель. Она быстро уснула, распластавшись по своей широкой большой кровати. Внезапный резкий звук врезался в ее сознание, прогоняя теплую сонную муть, окутавшую ее своим покрывалом. Лаура поднялась в постели и затрясла головой. Кто-то настойчиво и долго звонил ей по телефону. Было два часа ночи.

– Черт бы побрал кого-то, – досадливо сказала она, снимая трубку. – Я слушаю.

– Алло, Лаура, это Рой, – раздался пьяный голос, – я выполнил Вашу просьбу. Хотите, я познакомлю Вас с Томми прямо сейчас. Мальчишка просто зажегся встретиться с Вами.

– Подите к черту, Рой, – разозлилась Лаура. – Сейчас глубокая ночь, и я не намерена возиться с двумя пьяными дураками.

– Полегче, мадам, – огрызнулся он. – Это Вы рано ложитесь спать, для нас это просто детское время. Смените гнев на милость, или не просите меня больше ни о чем. Я битый час расписывал Вас на все лады, чтобы заинтересовать этого юнца. Не думайте, что я буду выполнять каждый Ваш каприз. И потом… – он сделал паузу, – Вы зря не поехали туда сами. Сара угостила нас такой штучкой, что просто пальчики оближешь. Если Вы хотите, чтобы я Вам все рассказал, перестаньте ругаться и приготовьте нам что-нибудь выпить из Ваших запасов.

Лаура представила, как он самодовольно улыбается в предвкушении их встречи. Этот ночной визит совсем не входил в ее планы. Но женское любопытство все же взяло верх. Лаура постаралась успокоиться и как можно более равнодушным голосом, наконец, сказала:

– Хорошо, Рой, приезжайте. Но учтите, я не намерена слушать Ваш пьяный бред и нянчиться с Вами всю ночь. Я делаю для Вас исключение только из-за Томми.

– Вы не пожалеете, Лаура. Мы едем.

В трубке раздались гудки, Рой отключился. Лаура посмотрела на себя в зеркало. Бледное лицо без макияжа было чужим. Ей жутко не хотелось гримироваться, и она решила принять их так. «Интересно, – подумала она, – что скажет Рой, когда он увидит меня в таком виде? И этот мальчишка, привыкший глазеть на раскрашенных девиц в своем шоу-бизнесе? А ведь это действительно оригинально и дерзко с моей стороны».

Лаура слегка подправила прическу и села к столу в ожидании. Она слышала, как подъехала машина, и пьяные голоса мужчин раздались у ее дверей. В доме сразу стало шумно и неуютно, а пьяные выкрики Томми напомнили ей обезьяний вопль.

– А вот и мы, – вваливаясь в комнату, обдал ее винными парами Рой. Рядом с ним стоял невысокий чернявый парень с веселыми наглыми глазами и самодовольной ухмылочкой. – Познакомьтесь, Лаура, это и есть вожделенный Томми Браун, с которым Вы так жаждали встретиться. – Парень неловко согнулся, пытаясь поймать ее руку. – Убери свои мокрые губы, – цыкнул на него Рой, – это не твои шлюхи из кабаре. И не строй из себя галантного джентльмена. От тебя за версту несет кабаком и дешевыми девками.