Размах крыльев.

Ответить ни я, ни Федор не успели. После трех громких ударов в гонг свет в зале из слепяще-яркого превратился в призрачно-мерцающий, зазвучала плавная мелодия, и в танце закружились первые пары.

– А вот и мой букетик, – промурлыкала Софья, приникая к Федору всем телом и доставая у него из петлицы три крохотных фиолетовых цветочка. Откуда он только появился? – Дорогой?..

Она смотрела на Федора вопросительно и явно чего-то ждала. Он медлил, на лице его отчетливо читалась борьба.

– Я ненадолго, – наконец, проговорил Федор и нехотя подхватил Софью под руку.

Через мгновение они присоединились к танцующим, а я осталась одна смотреть чужое веселье. Кроме меня не танцевали еще карлицы. Теперь я уже по-другому смотрела на них, наверное, прониклась позицией Федора. Впрочем, меня те тоже удостоили вниманием, буравя периодически злобными взглядами. Не хотелось портить вечер, и я переключилась на Федора с Софьей. А они красивая пара, нужно признать. И фигурка у нее ничего так. А ярко-желтое платье воблипон вообще отпад. И движется так плавно, не скажешь, что вместо ног у нее копыта… И почему мне так неприятно за ними наблюдать? Уж не ревную ли я? Только этого не хватало!

В попытке отвлечься, я поискала в толпе Лили или Джуди. Лучше бы я этого не делала. Эти две гарпии танцевали не в парах с партнерами и даже не друг с другом. Они кружились по залу вчетвером – гарпии и два высоких мужика. Периодически губы их сливались в поцелуях, то с одним, то с другим… Да они лизались безостановочно! Меня аж замутило от подобной распущенности. Если раньше я думала, что гарпии лесби, то сейчас поняла, что те ничем не брезгуют.

От нечего делать и чтобы не пялиться на гарпий, я наполнила бокал вином и прихлебывала его мелкими глотками. Танец закончился, и Федор вернулся ко мне. Но мы даже не успели переброситься парой фраз, как снова зазвучала музыка, и в его петлице появился очередной букетик, теперь розового цвета.

– Откуда они берутся? – изумилась я.

– Черт! – дернулся он и попытался вытащить цветы. Странно, но сделать этого не смог, а вот у Софьи получилось это с легкостью.

– Дорогой, приглашаю тебя на второй танец, – пропела она и, подхватив его под руку, снова увела в толпу танцующих.

Сдается мне, что так и просижу весь вечер одна. Не налить ли еще вина? – размышляла я, чувствуя в голове легкий хмельной туман.

– Такая красотка и скучает в одиночестве, – услышала я рядом приятный тенор.

А вот обладатель его мне совершенно не понравился. Я рассматривала высокого стройного блондина в кричащем бирюзовом фраке, отделанным золотистой парчой, и понимала, что он мне неприятен. С ужасно бледного, почти прозрачного, лица на меня смотрели какие-то бесцветные водянистые глаза. От мужчины веяло холодом, даже поежилась невольно. Даже губы его отливали синевой, словно вся кровь из них ушла.

– Потанцуем? – предложил он, протягивая ко мне белую руку с длинными пальцами и синими ногтями.

Я совершенно растерялась, не зная, что могу сделать или ответить. Только касаться его мне совершенно не хотелось. Казалось, случись это, и я моментально превращусь в ледяную скульптуру. Да и холоднее становилось все сильнее.

– Арктий! – раздался короткий окрик.

Мужчина дернулся и повернулся в сторону приближающейся к нам женщине. Настоящая цыганка! Настолько красива, что глазам больно смотреть на нее. Кудрявые волосы спадают на плечи и блестят в призрачном свете, огромные черные глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами, мерцают угрозой, коралловые губы плотно сжаты… Гибкий стан облачен в традиционный костюм с облегающим атласным лифом, переходящим в множество разноцветных юбок, украшенных золотыми монистами. Каждый шаг цыганки сопровождается мелодичным позвякиванием. Кто эта экзотическая красавица?!

– Убери от нее свои когти! – прошипела она, вплотную приближаясь к мужчине и глядя на него снизу-вверх. – Дважды повторять не стану.

Передо мной разворачивался захватывающий и очень опасный спектакль. Я даже дышать перестала, боясь пропустить хоть слово. Лицо Арктия менялось, особенно глаза. Сначала они стали черными, а потом постепенно в них разгорался красный свет, становясь все ярче, пока они не покраснели полностью. Рот ощерился, и из него показались два острых белых клыка.

Я бы уже бежала в страхе от этого чудовища, но смуглянка даже бровью не повела.

– Кого пугаешь, кровосос? – усмехнулась она. – Ее не трожь, понял? – указала она на меня пальцем, продолжая глядеть на бледнолицего.

Я ждала его ответа, но не дождалась. Вместо этого он перевел взгляд на меня и шумно втянул носом воздух.

– Я еще вернусь, – пообещал и исчез. Да-да, именно исчез. Вот только что стоял рядом, как его не стало. Лишь легкий холодок напоминал о его недавнем присутствии.

– А ты молодец! – проговорила цыганка, опускаясь рядом со мной на диван. – Не робкого десятка. Видела я, как ты чуть не растерзала рыжую бестию – Джуди, – рассмеялась она. – Поделом распутнице.

Я залюбовалась ею. Вблизи она казалась еще красивее и какой-то теплой. Но возможно, так думалось из-за все еще витающего вокруг нас холода.

– Не узнаешь меня?

Я потрясла головой, все еще не в силах говорить.

– А мы ведь с тобой встречались. И я едва не убила тебя, потому что ошибалась. Ты совсем не такая, какой кажешься с первого взгляда. Давай знакомиться еще раз – Василиса, – протянула она загорелую узкую кисть.

Ведьма Василиса?! Кажется, я опять открыла рот от изумления, потому что красавица покатилась со смеху.

– Привыкай, деточка, – отсмеявшись, проговорила она. – Здесь все не то, чем кажется. И остерегайся этого Арктия, – уже серьезно добавила.

– А кто он? – наконец, смогла вымолвить я.

– Демон-вампир, кровосос. Боюсь, заприметив тебя, он уже не оставит в покое. Но я теперь буду приглядывать за тобой. Видно, уж больно по вкусу ему пришелся твой запах. Вообще, девочка, остерегайся, – понизила голос Василиса и приблизила ко мне свое лицо. – Под оболочкой каждого, – обвела она глазами зал, – скрывается опасная личина. А ты всего лишь человек…

Всего лишь человек. Кажется, этот факт меня начинал тяготить. Первый раз мне захотелось обладать какими-нибудь сверхъестественными способностями, чего раньше за собой не замечала. А сейчас возникла необходимость защитить себя, если потребуется.

– А можете вы научить меня колдовству? – выпалила я, хватая Василису за руку и стискивая ее.

– Э-э-э… полегче, – высвободила она руку и немного отодвинулась от меня. А потом и вовсе начала придирчиво оглядывать, даже за спину зачем-то заглянула. – А что, это мысль. Можно попробовать, – с улыбкой заключила она. – Чувствую я в тебе потенциал.

А я-то как обрадовалась, едва ли не захлопала в ладоши. Еле удержалась, чтобы не обнять ведьму.

– Завтра и начнем, – подмигнула мне она. – Заниматься будем днем. Я сама найду тебя, не переживай. А пока, – она вытянула руки и направила их ладонями на танцующих, – сделаю ка я так, чтобы сегодня к тебе больше ни одна нечисть не пристала.

Произнеся всего три непонятных слова, она сжала руки в кулаки, а потом словно выбросила что-то и потрясла кистями.

– Ну вот, дорогая, можешь наслаждаться волшебной ночью и ничего не бояться. А я, пожалуй, пойду. Стара уже для такого…

И она исчезла. Да что же это такое! Церемониться тут явно непринято.

Вернулся запыхающийся Федор и грозно произнес:

– Больше никаких танцев! Надоела! – и метнул злой взгляд в толпу, хоть там и не видно было Софьи.

Но танцы итак закончились. Внезапно свет в зале погас и воцарилась пугающая тишина.

– Повелитель идет, – прошептал мне на ухо Федор, опаляя горячим дыханием и рождая стаю мурашек.

Глава 8

– Смотри туда, – снова прошептал Федор, поворачивая мою голову.

Я различила светящуюся точку, которая разгоралась все ярче, становясь все больше. Наконец, образовалось большое световое пятно, в центре которого на небольшом пьедестале просматривался трон с золотыми набалдашниками, который я видела не единожды.

– Трон – это повелитель? – не удержалась я от язвительности. Неизвестно почему, но представление меня раздражало.

– Не отвлекайся и смотри, острячка-самоучка, – укусил меня Федор за ухо, за что сразу же получил тычок под ребра. – Будет интересно. Повелитель никогда не повторяется.

Картинка начала меняться. Трон все больше расплывался, пока я с ужасом не увидела на его месте обыкновенное гинекологическое кресло. Дикость какая-то! Оно-то что тут делает?!