Пари с последствиями

Только в машине и на приличном расстоянии от дома я вдруг сообразила, что ничего не узнала об объекте. А учитывая, что Громов мне все больше казался темной лошадкой, я поняла, что не знаю, чего от него ждать, как и не верю ему. Ну и эти мысли породили страхи.

– Новый дом Игоря Дмитриевича, – отозвался водитель. – Он за городом, в коттеджном поселке.

– Понятно. А хозяин?..

– Ждет вас там.

На этом наш короткий диалог закончился, и весь оставшийся путь мы проделали молча. Разве что, водитель сделал громче музыку, которую я и вынуждена была слушать, хоть и терпеть не могу шансон за редким исключением.

Коттеджный поселок, где обитали сильные мира сего, раскинулся в очень живописном местечке сразу за чертой города. Можно было даже сказать, что он еще в городе, хоть сам город разве что проглядывался с небольшого пригорка. А поселок был окружен хвойным лесом с вековыми соснами, уходящими верхушками в небо.

Мы медленно ехали по широкой аллее, по обе стороны от которого располагались симпатичные дома – стильные, ухоженные, с приусадебными участками. Очень мало домов пока строились, основная масса выглядела уже обжитыми.

Аллея вела к небольшому парку, как узнала вскоре, со скамеечками и скульптурами. А посреди парка раскинулось искусственное озеро, которое в это время года казалось несколько запущенным, но до ужаса очаровательным. Должно быть, летом в этом парке приятно прогуливаться и дышать хвоей. А еще тут были несколько фонтанов, которые сейчас тоже не работали.

Машина затормозила возле высокого бетонного забора, больше похожего на крепостную стену. За забором почти ничего не проглядывалось, разве что, крыша дома.

– Сидите. Заедем на территорию, – проговорил водитель, когда я сделала попытку выйти из машины.

И почти сразу же зашуршали металлические ворота, плавно распахиваясь и приглашая нас внутрь частной территории. Вот теперь мне картина открылась целиком.

На довольно большом участке стоял двухэтажный дом, наружная отделка которого подходила к завершающему этапу. Кроме самого коттеджа на участке еще имелись домик охраны – возле самого забора и что-то типа гостевого дома, который показался мне очень симпатичным и вписывающимся в общую архитектуру. В отличие от большого дома, маленький выглядел вполне себе обжитым.

Свободной земли на участке было совсем мало, в основном тут царила тротуарная плитка. Мне сразу стало понятно, что огородники в доме жить не будут, и максимум, что тут будет расти, так это цветы или небольшие деревца. Но пока и этого не наблюдалось.

Я увидела здоровенного охранника, который вышел нам навстречу, когда въезжали на участок. Двое работяг занимались тем, что облицовывали парадное крыльцо. Еще двое замешивали цемент неподалеку.

– А где хозяин? – поинтересовалась я у водителя, прежде чем выйти из машины, когда та затормозила возле крыльца.

– Должно быть, в доме, – пожал он плечами. – У них спросите, – и посмотрел на меня характерно, мол, ты собираешься валить отсюда, а то у меня еще куча дел?

– Спасибо! – вежливо кивнула я и распахнула дверцу.

Сразу же продрогла на небольшом ветру. Но тут, за городом, он ощущался сильнее.

– Доброе утро! Не подскажете, где мне найти… Игоря Дмитриевича? – не сразу получилось вспомнить имя Громова. А вот фамилия его прочно засела в моей голове.

Один из отделочников выпрямился и хмуро так посмотрел на меня. Аж не по себе стало от такого взгляда.

– В доме он – прораба освежевывает, – буркнул дядька.

– Что, простите? – не поняла я.

– Там ищи его, красавица, – ткнул мне рабочий на входную дверь. – Если сильно надо, – почему-то добавил.

Ну а поскольку мне это точно было надо, я смело распахнула дверь и вошла в пахнущий цементом дом.

Я оказалась в большой комнате, что потом будет служить холлом, по всей видимости. Но сейчас это было просто коробкой с черновой отделкой. И чтобы со временем эта коробка превратилась в подарочную, нужно будет сильно постараться. Кому-то… Оставалось надеяться, что этой кем-то стану я.

И где же хозяин всего этого чернового великолепия? Я прислушалась и различила какие-то голоса, доносящиеся до меня со второго этажа. Туда я и направилась. И чем отчетливее слышала голоса, тем все больше замедляла шаг.

Разговаривали двое – мужчины. И у меня получилось даже урвать часть диалога.

– …Так положено по нормам…

– Я тебе что-то говорил про нормы? Кажется, я ясно дал понять, что и где хочу видеть. Ты же решил по-своему.

Если первый мужчина почти кричал, а еще сильно нервничал. То тот, кто отвечал ему, оставался совершенно спокойным, судя по голосу. Наверное, это и есть Громов, которого чем-то не устроила выполненная работа.

– Ломай и начинай все заново. Стоимость материалов вычту из твоей зарплаты.

– Но!.. Ничего я не буду ломать! Мы с ребятами уходим…

Повисла пауза, и я замерла, не доходя до двери. А потом снова прозвучал спокойный мужской голос:

– Иди. Но ты и копейки не получишь от меня. И найти тебе замену мне будет не трудно, как ты понимаешь. Подумай об этом. И чтобы завтра тут все было так, как я хочу!

Я и сообразить ничего не успела, как дверь распахнулась, а в коридор вышел мужчина. Да еще какой мужчина. Высокий, плечистый, подтянутый. Я сразу же узнала Громова, только вот почему-то думала, что он гораздо ниже и не такой… внушительный. Он же остановился и внимательно смотрел на меня. Оглядывал всю – от кончиков моих ботфортов до макушки. И при этом лицо его не выражало ничего.

– Вы дизайнер? – наконец, заговорил Громов.

– Галина, очень приятно! – протянула я ему руку в знак приветствия.

Еще какое-то время он рассматривал мою руку, а потом все так же равнодушно изрек:

– Женщинам я руки не жму. Идите за мной, – развернулся и быстро начал удаляться от меня по коридору.

Подумаешь! А что тут такого – пожать женщине руку? Причем тут гендерная принадлежность, если речь идет о деле, а точнее, о найме на работу специалиста? Впрочем, работу эту мне еще только предстояло получить, как и зарекомендовать себя с лучшей стороны. Ну а на то, каков мой работодатель, в спину которого я сейчас глядела, в общем-то, плевать. Главное, чтобы не хамил и платил вовремя!

Путь наш оказался совсем коротким, и вскоре я переступила порог не очень большой комнаты с такой же черновой отделкой, как и все в этом доме.

– Что это будет, как думаете? – в лоб спросил меня Громов.

Довольно странный вопрос. Откуда же я знаю, что будет в комнате, которая сейчас представляла из себя голую неотделанную коробку. Но когда спрашивают, следует отвечать. И тут главное запрятать подальше эмоции. А еще лучше, добавить в голос толику лести. Но вот беда – этого как раз я и не умела.

– Кабинет? – сказала я первое, что пришло в голову.

С таким же успехом хозяин может устроить тут столовую, к примеру.

– Не угадали. Минус один балл, – на полном серьезе отреагировал Громов. У меня же готовы были взлететь на лоб брови, но и их мне пришлось приструнить.

– Минус один балл куда, извините? – сочла нужным уточнить.

– В шкалу вашего успеха. Если минусов наберется три, то нам с вами придется распрощаться, – посмотрел на меня Громов в упор своими ледышками. – Здесь будет спальня.

– Вот как?

Ну а что еще я могла сказать, чтобы хоть как-то отреагировать? И мне было до ужаса обидно, что вот так вот запросто и ни за что мне влепили кол. Да еще и с минусом. К чему все эти шарады и проверка на вшивость, если к моему профессионализму это не имеет никакого отношения. С этим мужчиной явно было что-то не то. Взять хотя бы тот факт, что за все время он ни разу не улыбнулся, тогда как я выдавила этих улыбок из себя не меньше десятка. Это же банальная вежливость, которой нас учат с детства. Но его, похоже, воспитывали несколько иначе.