Любовь на репите

Катя мгновенно разочаровалась. Не то чтобы она надеялась на романтическое приключение, нет, конечно. Но и такое элементарное объяснение, произнесенное равнодушным тоном, пусть даже и честное, показалось ей, по неведомой причине, оскорбительным.

– И вам больше некого было позвать с собой? – запальчиво уточнила она, рассматривая его в упор.

– Я об этом даже не думал. У меня не слишком широкий круг знакомых. Вы пришли мне в голову первой, и сразу же согласились.

Снова он пожимает этими своими плечами под кожей куртки, будто пытается от неё отмахнуться! Вот так всё легко и просто: он предложил, а она сразу согласилась! Да ещё и придумала себе невесть что! Ничего такого, вернее, она не думала, но могла же! Не будь у неё столько работы.

– А что, вам было бы приятнее, если бы вы прошли конкурс на место сопровождающего меня на кинопоказ? – покосился Дмитрий и Кате показалось, что он усмехнулся.

– Нет, просто хотела, чтобы не было недомолвок. Я люблю кино, вы меня пригласили, вот мы и едем в кино и ничего личного.

– Даже не претендовал!

Дмитрий отпустил руль и поднял руки, подтверждая, что и мысли не было претендовать на личное. До чего же невыносимый тип! Зачем она только согласилась?

Впрочем, манеры его однозначно похвалила бы её мама. Припарковав автомобиль, он открыл дверь и помог Кате выйти. Оказалось, что, несмотря на высокие каблуки, она всё равно чуть ниже его, такое встречалось редко и ей это понравилось. Самую капельку! В кассе Дмитрий сам заплатил за билеты, уточнил не нужно ли ей в дамскую комнату, будет ли она попкорн или пить? Катя от всего отказалась и они направились искать свой зал. Она боялась, что ей будет не по себе в темноте и в непосредственной близости от Дмитрия, но он уставился в экран, как только приземлился в кресло. А вот она никак не могла сконцентрироваться на фильме. Сначала рядом с ней ей стало просто тепло. Потом она стала отчётливее ощущать, как приятно от него пахнет. Наконец, от темноты, от его близости, запаха и тепла ей стало так спокойно и хорошо, что она расслабилась и почти заснула. Вот только на ноги её он ни разу не посмотрел, хотя ноги у неё что надо!

Зато после фильма неожиданно предложил:

– Хотите кофе? Обсудим фильм и… поболтаем.

Кофе Кате не очень хотелось, она вообще предпочитала чай, а сейчас была голодна и лучше бы съела что-нибудь основательное и горячее. Но, кофе так кофе! Ведь Денис ещё даже ни разу не звонил, пусть мучается дальше!

– Хорошо, давайте. Только недолго!

– Здесь недалеко, я вас не задержу, – теперь он точно усмехался.

Не надо было соглашаться! Вот бы он удивился, привык, поди, что никто ему не отказывает!

Но было поздно: они уже мчали по городу, припорошённому тенями, и Катя любовалась его красотой, пользуясь случаем. Почти всегда она была за рулём, а это значит, что возможность глазеть по сторонам выдавалась редко, приходилось следить за доро?гой. И сейчас она с удовольствием рассматривала здания, фонари, мосты, прохожих.

Она любила осенний Петербург больше всего. Зимой здесь было слишком холодно, ветер бесцеремонно задувал в уши и шею, хоть шапку надень, хоть шарфом укутайся. А от влажности мороз, даже незначительный, всегда казался ещё более невыносимым. Весна сначала долго не отличалась от зимы, а потом резко заканчивалась. Летом город был во власти туристов, становилось слишком громко, суетливо. Надо было помнить про развод мостов, не забывать зонт.

А вот осенью, она была в этом уверена, всё становилось так, как задумывал Пётр. Улицы постепенно пустели, и никто, до самого декабря, не мешал любоваться умытыми дождями зданиями. Долгие пешие прогулки так приятно было завершить в кафе, и продолжить оттуда наблюдать за размеренным течением жизни и величественным городом. Это было время года, идеально подходящее ему по ритму. Осень была к лицу Петербургу.

Кофейня, действительно, располагалась недалеко, можно было и пешком дойти! Она оказалась крошечной: миниатюрная барная стойка из дерева, витрина с десертами и три круглых стеклянных столика. Один из них, у единственного панорамного окна, был свободен.

Здесь вкусно пахло кофе и выпечкой, приглушённый свет от мудрёных светильников разбивался о стены тёмно-коричневого цвета и образовывал приятный полумрак. Из-за стойки, едва зазвенел колокольчик на двери, выпорхнула девица с пирсингом в носу и обеих бровях, джинсы каким-то чудом держались на её бёдрах, до того низкая у них была посадка. Она расплылась в улыбке, явно более широкой, чем того требуют стандарты обслуживания в общепите, и прощебетала:

– Здравствуйте, Дмитрий! Ваш столик свободен!

– Здравствуйте, Анастасия, благодарю. Кофе нам сразу принесите, пожалуйста, мне как обычно, а девушке – капучино.

Катя с Дмитрием сели в мягкие кресла из красного кожзама. Девица немедленно исчезла, через секунду появилась с меню, а еще буквально через минуту – с кофе и сахарницей. Кофе подавали на серебристых подносах, в крепеньких белоснежных чашках, в комплекте к нему шли высокий стакан воды и изящные печеньица, на один укус.

– Почему вы решили, что я люблю капучино? – немедленно сцапала печеньице голодная Катя. Немного подумала и съела печеньице, полагающееся Дмитрию.

– Во-первых, вы пили его в пятницу, во-вторых, надеюсь, что, если бы я ошибся, у вас хватило бы смелости возразить.

– Вы наблюдательны! – похвалила она Дмитрия и тот пожал плечами. Опять!

– А вот вы – не особенно. Что, кстати, странно, учитывая тот факт, что вы – аналитик.

– А вы кем работаете? – предпочла она пропустить оскорбление мимо ушей и принялась разглядывать фотографии на стенах, с них на неё смотрели улыбающиеся и серьезные люди с чашками, в чашках, вестимо, был кофе.

– А я работаю на заводе. У меня мебельный завод, на нём я и работаю. – Дмитрий отхлебнул глоток кофе из чашки, казавшейся кукольной в его крупной руке.

– А пароход у вас есть? – засмеялась Катя и перевела взгляд на своего собеседника.

– Парохода нет. Есть катер, – сообщил Дмитрий и стало очевидно, что или тема не слишком подходящая для шуток, или этот владелец завода начисто лишен чувства юмора.

– Катер – это тоже неплохо! – подбодрила Катя. – А сколько же вам лет, раз у вас уже завод имеется?

– Мне 28. Завод достался мне в наследство, от отца. Он скоропостижно скончался в прошлом году. Сердечный приступ. А завод остался и достался мне, теперь я им руковожу, – он крутил в руках салфетку и паузы в его и без того неспешной речи стали вдруг чуть заметнее.

– Нравится? – неожиданно даже для себя спросила Катя.

– Не особенно, – он улыбнулся, и улыбка смягчила черты его лица, сделав невыносимо привлекательным. – Я не собирался становиться буржуином, мне по душе кино. Я закончил сценарный факультет, мечтал писать сценарии. Но всё сложилось вот так.

– А я хотела бы шить, – разоткровенничалась Катя, – стать модельером. Но родители сказали, что финансист – это звучит гордо. Вот я и стала финансистом.

– Вы любите родителей?

– Странный вопрос. Конечно! А вы нет?

– У меня были сложные отношения с отцом. Я, разумеется, не желал ему смерти, но и участия его в своей жизни не допускал с момента, как закончил школу. Мама была в ужасе. Я же уехал в Москву, поселился в общежитии, непонятно чем питался, неизвестно с кем спал. Деньги от них не принимал, что самое оскорбительное для них! Дедом Морозом подрабатывал!

Катя засмеялась. Он начинал ей нравиться. Может быть, он просто неловкий, и не хотел её обидеть, просто не знал, как лучше объяснить, что хотел именно с ней пойти в кино?

– …а мне и в самом деле было нормально. Я перетрахал всех девиц в общежитии, они меня за это кормили, а приятелям помогал с зачетами, любой был меня рад напоить. Отличное было время!

Так, стоп, а зачем ей знать, кого он там трахал? Цену себе набивает? Что же её так кидает из стороны в сторону? Никак она не может решить, милый он или ужасный!

– А когда вы вернулись?

– После института я, конечно, пытался работать по специальности. Не вышло. Устроился в рекламное агентство, писать сценарии для роликов. Даже преуспел и получил несколько наград. Не «Каннские львы», конечно, но тоже недурно. А потом умер отец. Мама осталась одна, вариантов у меня не было. Так что я почти два года, как вернулся и теперь мебельщик.

– А Лену? Вы встретили здесь? Или привезли из Москвы?

– Я её не совсем встретил. Она дочь друзей семьи. Матушка моя ещё на похоронах начала намекать, что вот – приличная партия. Так всё и закрутилось.

– Ясно. А…

– Катерина, простите. Завод работает с восьми, у меня привычка приезжать ещё раньше. Я просыпаюсь в пять утра и мне пора спать. Давайте я вас отвезу домой, – распорядился Дмитрий и попросил у официантки Анастасии счёт.

Нет, все же он отвратительный, невыносимый тип! Ну и ладно, она уже несколько раз чувствовала вибрацию телефона в сумке. Хватит, пожалуй, воспитывать Дениса, пора возвращаться в семейное гнездышко.

Автомобиль плавно подрулил к дорожке у подъезда, и Катя немного напряглась: вечер надо было как-то завершать, а как именно было не особенно понятно. Романтических видов у Дмитрия на неё не было, он сказал об этом прямо, да и у неё на него тоже, а дружить со взрослыми мужчинами ей не приходилось. Похлопать его по плечу? Просто попрощаться?