Метро 2033. Переход-2. На другой стороне

Черные зрачки ментала расширились, заполняя все поле зрения.

* * *

Что-то с силой ударило мародера в левое плечо, рука повисла плетью. Он, не чувствуя боли, рванулся вперед, поскальзываясь на обледеневших ступенях, ведущих в подземный переход. Схватился облаченную в прорезиненную перчатку защитного комплекта, ладонью за металлические перила и буквально выбросил себя наверх.

В него стреляли. Еще одна пуля попала в живот и, наверняка, прошла навылет.

Нельсон схватился здоровой рукой за дробовик и, нажав на спусковой крючок, хотел отпрыгнуть в сторону. Но не смог, потому что его достали короткие очереди сразу с двух точек.

Автоматные пули нафаршировали грудную клетку мужчины осколками его же ребер и разорванными легкими. Последнее, что он успел увидеть – группа людей в навороченных комбинезонах, бежавших в сторону входа в переход…

Боль внезапно прекратилась, но только затем чтобы вернуться с новой силой.

По ушам ударила взрывная волна, перед глазами плыл туман, будто по голове изо всех сил врезали кувалдой. Нель схватился рукой за противогазную маску с разбившимся стеклом, отшвырнул ее прочь и жадно вдохнул воздух, наполненный запахами сырого мяса и толового дыма.

Основную массу осколков приняли шедшие впереди люди… Все они лежали на ступенях, единственным, кто остался на ногах, был Нельсон. Можно было бы сказать, что ему повезло, если бы не разорванный на животе защитный костюм.

Мародер попытался сделать шаг вперед, но не успел.

Отряд в навороченных костюмах уже достиг верхних ступеней лестницы.

С огромным трудом Нель вскинул дробовик и выстрелил в одного из нападавших, угостив его зарядом крупной дроби в грудь, но тут же упал сам, буквально разорванный на части несколькими длинными очередями.

Тело мародера развернуло, и он упал на лестницу, закашлялся, чувствуя, как кровь течет у него по подбородку, поднял голову и встретился взглядом с совсем молодым парнем, пытавшимся задвинуть створки гермоворот…

Мародер ощутил боль в горле, он тщетно пытался вдохнуть, но не мог. Нель наконец опознал костюмы, в которые были облачены нападавшие. Самые современные на время начала войны, «Ратники». В городе было только одно место, где у людей имелось такое навороченное снаряжение.

Это – бункер под мэрией.

Мародеру помогли поднять голову, и он увидел, что сам он также облачен в «Ратник». Двое парней в таких же костюмах обступили его и горячо заспорили, как лучше бинтовать шею мародера, в которой дробь оставила огромную рваную рану.

Нель видел свою шею, она отражалась в панорамных масках. Мужчина понимал, что жить ему осталось считанные секунды, а в душе была только досада. Нужно было надеть воротник бронежилета, который, возможно, помог бы уберечься.

Парни перестали спорить. Один из них взялся за автомат, второй повернул голову мародера на бок.

На периферии поля зрения Нель заметил что-то знакомое: решетчатый забор, лампы для освещения футбольного поля, трибуны, но мгновение спустя его сознание полностью затопило болью.

Мародер громко закричал от дикой головной боли, которая по интенсивности превосходила любой, даже самый сильный из его приступов. Наверное, нечто похожее испытывает человек, голову которого пытается просверлить дрелью обезумевший маньяк.

Или пациент, которому делают трепанацию черепа без анестезии.

Нельсон не выдержал и закричал.

– Хватит! – завопил он со всей яростью, на которую был способен. – Прекратите немедленно!

Он умер несколько раз, переносясь из одного тела в другое. На секунду Нельсону подумалось, что за свои грехи он попал в ад, в который не верил, и теперь ему придется бесконечное множество лет скитаться, переходя из тела в тело и умирать, умирать, умирать.

Боль исчезла без следа.

Мародер вновь находился в своей камере, перед ним вновь стоял ментал.

Чувствительность потихоньку возвращалась к нему. Он почувствовал запах крови, пота и кислого желудочного сока, почувствовал, что по лицу текут слезы. После всего, что он пережил, боль во всем теле казалась приятным покалыванием… Эти ощущения были привычными, практически родными.

Нель всегда считал, что боль – неотъемлемая часть жизни, что любое живое существо испытывает ее, но еще никогда ему не приходилось ощущать такого.

На момент, когда упали бомбы, ученые так и продолжали спорить: имеются ли у человека специальные болевые рецепторы, или боль – результат воздействия сверхсильных раздражителей на нервные клетки. Нельсон склонялся ко второму варианту, но после сегодняшнего кошмара понял, что уже никогда не станет никому доказывать свою правоту.

– Что это было? – спросил мародер.

Ментал отдернул руку, посмотрел на свою ладонь, и только после этого ответил:

– Это была смерть.

– Чего? – переспросил мародер.

– Я чувствую сильные эмоции людей. Перед смертью вы все испытываете всплеск эмоций, и я могу перенаправить его на кого-то. Дать ему прочувствовать, прожить последние секунды жизни умирающего человека.

– Так, значит… – начал мародер, и, не закончив фразы, погрузился в свои мысли.

Если монстр не пугал его галлюцинациями, то, значит, ублюдки из-под мэрии напали на один из переходов и, хоть и не без потерь, но взяли его. А, значит, Карина, не дождалась, вернулась к себе домой и начала новую, возможно, еще более кровопролитную войну.

– Предательница, – выплюнул Нель. Из его уст это звучало, как самое грязное ругательство. – Вот, сука. Не надо было ей верить.

– Она убила своего отца, – ответил ментал, прекративший, наконец, разглядывать свою ладонь. – Мы с братом просканировали ее на мосту. Задушила во сне.

– Как будто для тебя это что-то значит, – усмехнулся мародер. – Вы-то, наверняка, почкованием размножаетесь.

– Для нас это значит ровно столько же, сколько и для вас.

– Это точно не туфта? – спросил Нельсон, не особо надеясь на честный ответ. – Все происходило именно так и там, где я видел? И когда?

– Последние несколько минут, – так же безэмоционально ответил монстр. – Выброс эмоций не держится долго. И да, все это было действительно так.

– Значит, они взяли «Гренаду», – Нель поморщился и помотал головой. – Вот ведь умора. Золотые детки из бункера решили взять в Челнах власть. Какие-то непонятные «пришлые» сидят в одном из переходов и пытаются узнать, что происходит в городе. А я сижу в камере-одиночке, в плену у этих самых «пришлых». И в голове у меня мутант, который может управлять людьми.

– И к чему ты это ведешь? – спросил монстр.

– Извини, но ты – не тот сокамерник, которого я бы хотел, – Нельсон усмехнулся, на этот раз совсем невесело.

– В плане?

– В плане, с тобой ни байки потравить, ни о прошлом поговорить. И даже не поплакаться в плечо о так несправедливо сложившейся судьбе, – он посмотрел монстру в глаза, больше не боясь его. Будто желая проверить, действительно ли ментал не способен взять под контроль его тело. – А если меня убьют здесь, что будет с тобой?

– Я тоже умру, – ответил мутант, и в его голосе мародеру послышались тревожные нотки. – Я не смогу переселиться в другое тело, если рядом не окажется подходящего носителя. Да и вообще, мне нужен брат. Когда мы вместе, наши силы возрастают на порядок.

– И что ты предлагаешь? – Нель снова откинулся, облокотившись спиной о стену.

– Мне нужно в Логово, – ментал, видимо, решил говорить прямо. – Ты поможешь мне добраться до него. Оно за городом, относительно недалеко, по твоим меркам.