Стамбульские сказки (собрал и записал Наки Тезель)

– Я вообще ничего не ем, что же нам теперь делать? Давай до завтра сохраним.

Этот ответ очень понравился мужу, он отдал ей сорок один ключ и наказал:

– Сорок дверей отопри, а сорок первую не отпирай!

Девушка послушно стала открывать двери. Дойдя до последней, засомневалась, но после тоже открыла и вошла внутрь. Внутри увидела железную дверь. Открыла она железную дверь, и оттуда внезапно высыпалось золото на землю. Девушка же собрала все монеты до единой.

На следующий день скупец протянул ей десять пара:

– На эти деньги иди в хаммам и пять пара принеси обратно.

Девушка взяла банные башмаки и принадлежности и отправилась в хаммам. Выйдя из него, дала несколько припрятанных золотых банщику, а, придя домой, отдала мужу его деньги и сказала:

– Я в бане вымылась задаром.

После этого скупец вышел из дома. Идя по дороге, увидел он, что двое детей дерутся из-за птицы, и, дав каждому из них по пять пара, купил у них эту птицу. Придя же домой, сказал жене:

– Возьми эту птицу, одна ножка – тебе на месяц, вторая ножка – на другой месяц, голову будешь есть два месяца, а тело – восемь месяцев, так растянешь птицу на целый год.

В тот день в дом были приглашены квартальный судья, имам и староста. Хитрая девушка подала на стол вместе с ранее приготовленными блюдами и эту птицу целиком. Когда человек увидел это, то потерял разум и начал причитать:

– Всё, всё, всё, всё, всё, всё…

В это время девушка, повернувшись к имаму, судье и старосте, сказала:

– Вот видите, он говорит: все мое имущество пусть твоим будет, будьте свидетелями.

И действительно: скупой человек умер, а девушка забрала все его имущество, вызволила своих сестер, отправилась вместе с ними к матушке и жили они в довольстве и сытости. Они достигли своего желания, мы же достигнем нашего дивана.

2

Сказка о купце Мустафе-эфенди

Было ли, не было ли, жил-был купец Мустафа-эфенди*. И была у него жена-красавица. А в доме по соседству жил его слуга по имени Мехмет и служанка-арабка, которую звали Кадемхаир.

Мехмет накопил пятнадцать лир* из своего жалования и попросил у своего господина разрешения съездить в родную деревню. Прежде чем отправиться в путь, он пошел на рынок, чтобы купить подарки. В самом центре рынка стоит один зазывала и выкрикивает:

– Продаю мудрые слова… Продаю мудрые слова…

Мехмет спросил:

– Почем продаешь?

Зазывала ответил:

– За пять лир.

Напало на Мехмета такое расточительство, что он вытащил из кармана пять лир и протянул зазывале:

– Вот тебе пять лир, давай, говори свои слова.

Зазывала положил деньги в карман и так сказал:

– Не предавай тот дом, в котором ешь свой хлеб.

Мехмет же и говорит:

– А… Так я эти слова знаю.

Зазывала и виду не показал:

– Я тебе эти слова продал, хочешь – бери, хочешь – нет.

Мехмет загрустил и побрел дальше. Снова пришел он на рынок, а там другой зазывала тоже продает слова. И этому зазывале он отдал пять лир. Тот произнес:

– Иди туда, где тебя ждут, не иди туда, где тебя не ждут.

Мехмет же, купив эти слова, поплелся к выходу. На краю рынка он увидел третьего зазывалу и тоже отдал ему пять лир.

А зазывала такие слова ему продал:

– Хорош тот, кто сердцу люб.

Мехмет и эти слова купил, но остался без гроша в кармане. Вернулся он к своему господину и сказал, что передумал ехать в родную деревню. Мустафа-эфенди остался этим очень доволен, а через несколько дней, позвав Мехмета к себе, сказал так:

– Я собираюсь в хадж, свою семью и свой дом оставляю на тебя, – и сам отправился в Мекку.

После отъезда господина Кадемхаир-калфа* стала каждый день приговаривать:

– Мехмет, госпожа тебя к себе наверх зовет.

Мехмед же, приговаривая: «Я не предам дом, в котором ем свой хлеб», – прогонял арабку.

Когда Мехмет шел на базар и его земляки хотели пригласить его в кофейню, он отвечал отказом и никогда не оставался на чашку кофе:

– Дом без присмотра, господин мне его доверил.

И вот в один день вернулся господин из хаджа и спрашивает у своей жены:

– Довольна ли ты Мехметом?

Жена же ответила:

– С самого дня вашего отъезда он не давал мне покоя, все наверх ко мне просился.

Очень рассердился на это Мустафа-эфенди и в гневе воскликнул:

– Я знаю, что с ним сделаю!