Чайки над Каспием

– Да, – улыбнулась девушка, – мы еще вместе успели поступить на международные отношения в БГУ. Вчера был выпускной, – улыбаясь, ответила Эмма.

– Я почувствовал себя очень старым, – огорченно произнес Мурат.

– А вы куда поступили? – спросила в ответ Эмма.

– «Нефтегазовая инженерия» в Университете нефти и промышленности, – ответил Руфат.

– «Финансы» в Экономическом университете, – сказала Марьям, – где мы и познакомились, – ласково погладив по щеке Мурада, добавила она.

– Руфат, помнишь, Али не хотел поступать в университет и хотел работать? А потом бум – и полетел учиться в Англию, – издевательски спросил Мурад.

– И чтобы не возвращаться, его занесло на магистратуру, – поддержал его Руфат.

– Кто бы мог подумать – Али и степень магистра, – саркастически выговорил Мурад и подмигнул Али. Все трое, кроме рядом сидящих девушек, понимали подтекст сказанных слов.

– Да, Али, я все хотела у тебя спросить. Когда Мурад нас познакомил, у тебя и в планах не было возвращаться в Баку. Я помню, ты рассказывал, что нашел там работу? Так почему ты вернулся? – заинтересованно спросила Марьям.

Все взгляды были обращены на Али, а тот упорно молчал. Руфат и Мурад нервно переглянулись, зная, насколько заданный вопрос раздражал Али. От Эммы не ускользнули взгляды, которые Али бросал на Руфата. Ее жутко стала интересовать история, которая скрывалась за таинственностью этого парня.

– Мне не понравилось работать на кого-то, когда как в Баку я могу работать на себя, – надменно ответил Али. – Да и, работая в Сити, не замечаешь, как пролетает жизнь, – более шутливым тоном добавил он.

– А теперь ваша очередь, – сказал Руфат и сменил тем самым тему разговора, – как вы познакомились?

Али и Эмма начали свое повествование о вчерашнем дне, пытаясь опустить детали аварии Салима. После все по порядку стали делиться тем, как сложилась их жизнь. Кто где работал, чего хотел и что обрел. Вскоре перешли на обсуждение общих знакомых: кто-то женился; кто-то уже успел развестись; были те, кто уехал из Баку насовсем. В этом заключалась изюминка маленьких городов: в комнате незнакомых тебе людей обязательно найдется тот, кто знает тебя через сестру бывшей невесты двоюродного брата.

Мимолетно Эмма взглянула на часы: шел шестой час вечера. Али, заметив это, предложил подвезти ее домой. В этот раз он не спрашивал дороги у девушки. Завернув с улицы имени Салатын Аскеровой направо, он подъехал к знакомому зданию и проводил девушку до самой двери ее квартиры. Как он и ожидал, подруги Эммы вместе ждали их у открытой двери. Парень одарил их своей самой чарующей улыбкой. Он чувствовал, что их расположенность к нему пойдет лишь на пользу. Девушки заулыбались в ответ и предложили ему остаться на чаек, но он отказался. Чай будет другим предлогом, чтобы прийти сюда еще раз, решил парень. Да и он видел, какие взгляды они бросают на саму Эмму. Поблагодарив Али еще раз, та закрыла за ним дверь и, вернувшись в гостиную, села на широкий диван. На журнальном столике перед диваном были поставлены три чашки чая и лежали любимые печенья Эммы. «Подруги приготовились серьезно, и в этот раз убежать от них не получится», – подумала Эмма. Севиль и Лала уселись рядом.

– Начинай! – скомандовала первая.

Эмма пересказала события вчерашнего и сегодняшнего дня. Девушка ожидала услышать упреки в безрассудстве, но подруги ее удивили.

– Значит, он привез тебя к Салиму? – переспросила Лала. Эмма кивнула. Лала продолжила, словно разговаривая с самой собой, – а потом позвонил узнать, как все с ним?

– Откуда он знает твой номер? – вставила Севиль. Эмма непонимающе на нее посмотрела, ведь она и не задумывалась об этом раньше. Девушка пожала плечами.

– Но он знает, что ты можешь переехать? – грустно проговорила Лала, проигнорировав свой заданный прежде вопрос. – Эмма кивнула еще раз.

– И при этом он хочет с тобой видеться и проводить время? – докончила она.

– Ты не сказала, почему он вернулся? – прервала сентиментальности Лалы здравомыслящая Севиль.

– Он сказал, что не смог найти там подходящую работу, но мне в это не верится, – неуверенно ответила девушка и, словно вспомнив, добавила. – А еще он, кажется, пошутил, что расстался со своей девушкой и после не мог там больше оставаться.

– А вдруг он не пошутил? Может, даже он ее не забыл, – озадаченно проговорила Лала. Эмма пожала плечами. Эта причина не нравилась ей. Ощущая направленное к ней внимание парня, ей не хотелось думать, что оно было, а возможно, и сейчас направлено к другой.

– Или, может, совершил преступление и теперь скрывается в Баку? – настороженно проговорила Севиль. Лала и Эмма переглянулись и громко засмеялись.

– Севиль, не выдумывай! А когда вы увидитесь в следующий раз? – ехидно обратилась Лала к Эмме.

– Не знаю. Мы не говори…

– Он сегодня познакомил тебя со своими друзьями, так? А когда ты познакомишь его с нами? – перебив подругу, произнесла Лала.

– Ну, технически, я была знакома с ними до него, – ответила Эмма. Девочки отмахнулись от ее слов.

– Ну ладно, обещаю познакомить вас до вашего обручения, – намеренно напомнила о предстоящем событии Лале Эмма. Она знала, стоит ей об этом упомянуть, как подруга безостановочно начнет рассказывать о своем платье, списке гостей и намеченных на празднество сюрпризах. И Лала попалась на это в очередной раз.

Севиль же под поводом поставить чайник тихо вышла из комнаты. Стоя у плиты, девушка раздумывала над произошедшими в последние дни событиями. Она очень любила Эмму и то, каким преданным другом та была. Ее минус заключался в том, что она была такой со всеми, даже с теми, кто этого не заслуживал. И, как казалось Севиль, Салим был из ряда последних. Она еле-еле сдерживалась от грубости в адрес Салима всякий раз, когда тот неосторожными словами обижал Эмму. Сейчас девушка раздумывала об Али и о том, как он повлияет на девушку. Может быть, этот таинственный парень займет Эмму, и она немного отдалится от Салима и его вечных проблем. У нее это никак не получалось, а у Али получилось сделать это в первые два дня знакомства.

Между подругами была разница всего лишь в один год в возрасте, но Севиль была намного мудрее весело болтающих в соседней комнате девушек. Возможно, этому способствовали события, которые девушка пережила еще подростком. Отец Севиль был школьным товарищем Джахангир-бея. Когда тот приезжал погостить в Баку, Халил-бей приглашал его с семьей к ним в гости. Но беззаботное детство Севиль было прервано трагической смертью ее отца от инфаркта. На тот момент ей было всего 13 лет. Она любила папу больше всех на свете, и его утрата оставила глубокую рану в ее сердце. Несмотря на все усилия бабушки Хадиджы, которая всегда жила с ними, Севиль так и не смогла не смогла восполнить утрату. Но худшее было еще впереди: через два года ее мать вышла замуж во второй раз и переехала с мужем в Турцию, оставив пятнадцатилетнюю дочь на попечение свекрови. Вначале они общались с матерью раз в неделю, но чем больше времени проходило, тем меньше женщина звонила дочери. Поняв, что она не нужна матери, Севиль прервала с ней все связи.

Ее шестнадцатилетние совпало с возвращением Джахангир-бея с семьей в Баку. Приняв на себя, обязательство заботиться о сироте близкого друга, Джахангир-бей часто привозил Севиль к себе домой. Там она подружилась с его дочками, а Зулейха-ханум ухаживала за ней больше ее собственной матери.

Через год Севиль поступила в университет, а обучаясь на втором курсе, при помощи Джахангир-бея она нашла работу и стала финансово помогать своей семье. Едва ей показалось, что жизнь наладилась, как ее любимая бабушка перенесла инсульт. Уже при смерти Хадиджа-ханум рассказала внучке, что все это время Джахангир-бей материально их поддерживал. Девушка чувствовала глубокую благодарность к нему и всей его семье. После смерти бабушки кровных родственников у Севиль не осталось, и Зулейха-ханум вместе с мужем собрали все ее вещи и после поминок привезли девушку к себе домой. Севиль стала частью их семьи, а их дочки ее сестрами. И сейчас она при любом случае пыталась отплатить им за их помощь. Девушка успешно взяла на себя роль старшей сестры и всеми силами оберегала Эмму и Маю, когда они обе были рядом. А последние два года не сводила глаз с Эммы. В отличие от нее Севиль никогда не пропускала звонка ни от Зулейхи-ханум, ни от Джахангир-бея, а уж тем более не пыталась что-либо скрыть от них. И они знали, что на нее можно положиться.

* * *

В квартире № 87 на улице Ахмеда Джавада открылась дверь. Едва войдя в собственную квартиру, Али бросился в спальню. Аккумулятор телефона был на нуле, и теперь он искал зарядное устройство в тумбочке рядом с его кроватью. Подключив смартфон к нему, он увидел, что пришло голосовое сообщение от Пола. Они были близкими друзьями, когда Али жил в Англии. Пол звал его на свою свадьбу в октябре в Лондоне. Конечно, его свадьба будет скромной вечеринкой по сравнению с пышными церемониями, проводимыми в Азербайджане. На несколько секунд Али представил Пола и Эмми в кругу 400 гостей, по очереди танцующих с родственниками жениха, а после невесты. Пол, конечно, бы отказался танцевать на протяжении 5 часов церемонии, но это могли б счесть за неуважение к родственникам. Если бы такое произошло по отношению к стороне жениха, то все его родственники осуждающе прозвали бы его излишне женолюбивым, а в случае с родными невесты – они бы прозвали бы его нахальным наглецом. Поэтому и Полу бы не оставалось ничего, как улыбаться и плясать под народные песни. А свободномыслящая Эмми, платья у которой с глубоким вырезом, точно бы подверглась критике тетушек и дядюшек, причем приглашенных с обеих сторон. Али вновь усмехнулся своей мысли. Написав в ответ короткое сообщение, он не стал обещать ничего другу, но и отказываться от приглашения не стал. К тому времени он обдумает все и решит. Да и вообще надо многое обдумать. Но вместо этого он направился в душ, после которого завернулся в одеяло и уснул.

Так и бывает. Люди склонны обдумывать каждое непринятое решение. Даже если это касается того, чтобы выпить чай или кофе на завтрак. Когда же речь заходит о действительно важных жизненных шагах, все старательно избегают оставаться наедине с собой, опасаясь самоанализа и самокопания. И в результате проживают свои судьбы импульсивно и с наскоро принятыми решениями.

Глава 6. Чайки

Воскресным утром Эмму разбудил звонок телефона. Девушка недовольно приоткрыла глаза и посмотрела на экран: «Мама». Мельком взглянув на часы, показывающие одиннадцать утра, девушка в тревоге приподнялась. Быть может, от резкого движения или страха ее сердце заколотилось: она трижды прошедшим днем отклонила ее звонок и после забыла перезвонить. Вдохнув воздух полной грудью, девушка ответила на звонок:

– Ма? – нехотя звонко прозвучал ее голос.

– Родная, привет! Ты как?

– Хорошо, мам. Ты что так рано?

– Рано?! У тебя сейчас 11 дня! – недовольно ответила Зулейха-ханум. – Да и где ты была все эти дни? Я никак не могла до тебя дозвониться!

– Я не могла взять трубку, когда ты звонила, потому что… – в голове вертелись разные варианты того, как она могла солгать, но мама ее перебила.

– Потому что была в клинике, да? Рядом с Салимом? – утешительно спросила она.

– Откуда ты знаешь? – все еще сонно задала вопрос Эмма, но уже через секунду знала ответ.

– Нам надо поговорить, Эмма. Папа тоже рядом. Поспишь потом.

Следующие 20 минут разговора с собственными родителями целиком смыли остатки сна. Она выбралась из постели и услышала шум из гостиной. Конечно же, подруги слышали ее разговор с родителями и ее запоздалые оправдания. Эмма вяло направилась в комнату, по пути надевая домашние угги-шлепанцы. Подруги уже накрыли стол и уселись за завтрак. Эмма молча присоединилась к ним и отпила чаю.

– Ну не смотри ты на нас так! Тетя Зулейха никак не могла до тебя дозвониться после выпускного. Она позвонила мне, и пришлось ей все рассказать. Ты же знаешь, я не могу ей врать, – стала оправдываться Севиль.

– Дядя Джахангир был в ярости, когда узнал, что ты была в клинике весь день. Он тебе что-то сказал? – призналась Лала.

– Они хотят, чтобы я переехала к ним в Лиссабон, пока у отца там служба, – еле выговорила Эмма.