Танец с тенью

Лер тоскливо заполнял протокол вместо дракона, упавшего на кожаный диванчик, стоявший у окна.

– И все?

– Почти.

Лад встал, подошел к сейфу, набрал сложную комбинацию на замке и достал оттуда мужской серебряный перстень с крупным фиолетовым камнем. На немой вопрос Лера кратко ответил:

– Пашкин артефакт с хибинским Аметистом. Если он не закроет – значит, единственный способ защиты от тебя… кардинальный.

Надев перстень на палец, Лад сделал пару записей в протоколе и поднял глаза на шатающегося от усталости коллегу:

– Мне уже вообще все равно – хоть без штанов. Сам силы побереги.

Лер попытался отдать мысленную команду: «Снять кольцо». Дракон оставался безучастен.

«Сними кольцо». Команда голосом тоже не произвела ожидаемого эффекта. Ледон заметно повеселел. Еще полчаса они развлекались с защитным артефактом Канина.

– Пашка – сила! – в конце концов произнес Лер, сдаваясь.

– Остался еще один эксперимент, хвостатый, и располземся. Мне еще падать в Москву, под пресветлы оченьки сиятельного Клавдия, пока сладко спящего под теплым боком своей благоверной.

– Заведи себе такую и спи. Что еще ты там придумал?

Ладон медленно собрал рассыпанные по столу листки протокола и задумался.

– Надо проверить контакт на партнере, связанном с тобой ментальной связью.

– Кстати, а почему тебя со мной не связали?

– Не знаю. Запретов не было никаких, никогда. Может, просто руки не дошли? Искать сейчас Ди и все ей рассказывать – долго и… у меня может не хватить запаса деликатности.

Лер понимающе усмехнулся. Порой только у него и хватало этого самого «запаса деликатности» в общении с белобрысой, а как Ди описать все происходившее, он не знал.

– А это значит, что сейчас мы с тобой состряпаем еще один симпатичный протокольчик, «В связи с потенциальной опасностью» обменяемся кровью, принесем клятву на очередном незаменимом ведовском творении, и вуаля. Доступ к эксперименту открыт.

Лер умоляюще посмотрел на дракона. Ему хотелось спать на своей кровати в Норе, приняв горячий душ, а этот несносный, уставший, голодный и пьяный друг…

– Хорошо, только быстро. Ты пишешь протокол, я пошел выпишу артефакт.

– Артефакт есть в сейфе. Камней хватит. Как думаешь, клятва на крови с виски – не слишком брутально?

Лад снова поколдовал над сейфом, вынув бутылочно-зеленый, практически прозрачный камень, заключенный в оправу из завитушек белого металла.

– Очередной Канинский шедевр. Ты же знаешь, Паша в основном по боевым артефактам, но для нашей группы специально наваял целую серию важного и нужного. Это молдавит. Чародейский камень для ментальной связи. В принципе, можно связываться через артефакт, но нам нужен чистый эксперимент, увы.

Дракон взял свой стакан с остатками виски, проколол палец одним из завитков оправы артефакта, уронил каплю крови в стакан. Затем то же самое проделал с мозолистым пальцем Лера, хмыкнув: «И откуда такие мозоли на правой руке у молодого морфа?», за что в ответ получил негодующий взгляд Гуло. Бросив камень в виски, Лад прошептал заклинание связи, поболтал стакан, словно камень был льдом, отхлебнул свое произведение, поморщился.

– По глоткам пьем, давай.

На последнем глотке клятвенного напитка у Лера резко заболела голова. Словно его ударили поленом по затылку. В глазах потемнело, и он с большим трудом удержался на ногах.

Сидевший рядом дракон тоже схватился за голову.

– Яги! Мы с тобой перебрали сегодня, дружище.

– Или кто-то слишком стал силен.

В голове словно бы раздались чьи-то шаги. И прозвучало надсадно – громкое, со знакомой ухмылкой: «Заждался?»

– Всю жизнь в нетерпении. Не так быстро, Лад! Ты вваливаешься в мою голову громче предстоящего похмелья.

– Попробуй ты.

Лер знал это ощущение: много лет они общались мысленно и с Ди, и с Клавдием, но в связи с Ладоном было нечто непривычное, о чем он подумает позже.

Пока думалось только о том, что до открытия метро еще полтора часа, а ему топать через все мосты, он устал и, похоже, пьян.

Лад ухмыльнулся понимающе.

– Понял, я мозголом. Потом попрактикуюсь. Давай вернемся к нашим задачам. Последнее, что мы должны выяснить – можешь ли ты дергать за веревочки членов группы «ВВ». Это открыло бы новые возможности… наверное. Но и… сам понимаешь. Поехали, остался последний рывок.

Рывок они сделали. И еще один. И пару сверху. И тройку вдогонку.

После построения мысленной связи с клятвой на крови воздействовать на Ладона росомаха Лер больше не смог. Никак. Совершенно. Ладон ничего даже не чувствовал. Что его несказанно радовало.

– Лер, я тебя обожаю. Знаешь, как омерзительно ощущать себя марионеткой? Только что ты был драконом, а тут раз – и кукла.

– Ага. Ты все это с кровью придумал для того, чтобы из пупса снова стать рептилией? Мелко и подло, сиятельный. Я найду способ страшно отомстить. В следующий раз будешь пить лишь манговый сок. И никакого алкоголя. Как тебе кара?

– Ошеломительно. Только не это, друг. Все. Ты свободен, я дописываю протокол и ползу сдаваться беспощадному Кла. Только одно еще.

– Опять? Вот так, вероломно?

Лад достал из стола еще один формуляр.

– Мелочь. Клятва о молчании. Обведи эту руну вот тут, подпиши и тут палец прижми. До особого разрешения. Все. Уползай, хвостатый, видеть тебя не могу. Только особо не далеко ползи. Очень скоро я тебя вызову.

Лер тяжело встал, надел свой уютный и теплый свитер, посмотрел на быстро светлеющее небо за окном и «уполз» домой, в Нору. К своей ненаглядной кроватке.

17. Кровавые улики и первые выводы

21 мая, Гурзуф

"Но как вам могла прийти в голову эта мысль? – Я просто допустил такую возможность." Артур Конан Дойл

Спустя полчаса после эффектного «явления Арины народу» Фил резонно предложил перенести разговор в менее многолюдное место. После недолгих споров было решено отправиться в Гурзуфский парк, благо с некоторых пор «парк Ришелье» был закрыт на фундаментальную реконструкцию, а проход через Сумерки открывал иным туристам расширенные возможности.

«Непростой» Аринин фамильяр Леонид, чуть было не ставший камнем преткновения между величайшими ведами этого мира, тихо растворился в горячем воздухе Гурзуфа. Никто не помнил, когда он исчез, и никому не было сейчас дела до непутевого гнома. То есть кота. То есть Леонида. По их негласному соглашению, этот щекотливый вопрос был отложен до лучших времен.