Ты больше не уйдешь!

– Ты доводишь меня до таких поступков… – пробормотала я.

– Хочешь свалить вину на меня? – хмыкнул он. – Ладно. Тогда ты не будешь против, если я за это свалю вину на тебя?

– За что?

Его рука двинулась с шеи к затылку, сжала там волосы у корней, надежно фиксируя мне голову, чтобы не отвернулась, чтобы не улизнула. Я уперлась свободной ладонью ему в грудь, но он с легкостью преодолел сопротивление. У меня перехватило дыхание. Сердце возбужденно застучало. Адам с яростным жаром впился в мои губы. Я сцепила зубы, напряглась всем телом, чувствуя нестерпимое желание укусить его до крови, треснуть чем-то тяжелым. И вырвать, вытурить этот мучительный трепет из своей груди.

Наконец он отпустил мое запястье, и в занемевшую кисть хлынула кровь. Его рука, словно тяжелая цепь, обернула меня вокруг талии и резко притянула к мощному телу. Казалось, горячая патока стекается вниз моего живота. Я таяла? Меня с головой окунуло в бурлящий котел ярких ощущений. Не выбраться. Не спастись.

Губы Адама с напором меня целовали. Я даже не заметила, в какой момент его рука отпустила мои волосы и надавила пальцами на скулы, заставляя разомкнуть зубы. Наглый язык вторгся в мой рот. Откусить его. Не могу. Меня разрывало на части. Тело заколотило. Мне нужно попытаться выбраться из кольца его рук. Не могу. Мысли начали ускользать от меня… В голову ворвался хмельной туман.

Перед внутренним взором, как назло, пробуждались картины наших ночей. Диких. Горячих. Безумных. В них так много наслаждения, что можно потерять рассудок, забыть свое имя. И они звали к себе, манили. Вот, прямо сейчас, в этой комнате, стоит лишь отбросить напряжение, ненависть, отдаться эмоциям – и будет награда. Острое удовольствие, сладкое блаженство.

Его руки комкали на мне тонкую ткань футболки-платья, с жадностью, до красных отметин. Мне правда казалось, я вишу над пропастью, держусь за хлипкую веточку и вот-вот сорвусь. Голова кружится, как пьяная. Безнадежно надеяться спастись. Между ног жгуче покалывало. Адам задрал край платья и врезал ладонью по моей ягодице, сжал ее пальцами. Меня пронзило болью на грани с кайфом. Я замычала или застонала Адаму в губы, и он начал собой напирать на меня, заставляя отступать, пока моя спина не врезалась в стену.

Он подхватил меня под бедра, и я невольно ухватилась за его плечи. С яростью впилась в стальные мускулы. Адам сильнее вжал меня своим телом в стену.

Сознание ускользало, но там ярким красным пламенем горело: это плохо закончится, я обещала себе не сдаваться, я на самом деле не хочу быть с ним, что бы он ни говорил.

Тонкий ремешок сумочки, в которой лежала флешка, вонзался в плечо. Я сюда пришла отдать ее и изо всех сил стараться больше не видеться. Влажные губы спустились к шее, я начала хватать ртом горячий воздух, пропитанный его запахом. Где моя хлипкая веточка? Я еще держусь?

– Флешка… – пробормотала я непослушными губами. – Я ее принесла.

Адам замер. И через секунду поставил меня на ноги и треснул по выключателю ладонью. В глаза хлынул колючий свет.

– Где она? Покажи быстро!

Я проморгалась и полезла дрожащими пальцами в сумочку.

– С тебя пять тысяч.

Этот гад вырвал сумочку из моих рук и быстро выудил оттуда золотистую флешку. Уголок его губ пополз вверх.

– Надо же, какая ты быстрая, малышка. – Одержимый взгляд черных глаз заскользил по моему телу, пока я пыталась разгладить складки на платье. Сволочь, даже не признается, что в действительности не терял флешку. Ну что ж. Подыграть?

– Я старалась, – улыбнулась.

Он достал бумажник из кармана, отсчитал пять купюр и протянул их мне.

– Честно заработала. Не забудь похвастаться успехами отцу.

– Обязательно! – Пришлось приложить усилие, чтобы выдрать деньги из пальцев Адама. Я покосилась в сторону двери. Чем я поплачусь за то, что сейчас сделаю ноги? Стопы будто приросли к полу.

Адам вернул сумочку. И поправил мне платье на плече.

– Беги уже.

Я в недоумении впилась взглядом в его глаза – там плескалось удовлетворение. Конечно, он доволен тем, что урвал. И явно трахать меня в какой-то комнате клуба не так интересно, как на его огромной кровати в каюте. Или он намеренно меня дразнил? Чтобы я сегодня мучилась в постели ночью, сжимая одеяло между ног.

Но раз отпускает – надо скорее удирать, пока не передумал. Я вылетела из комнаты и быстрым шагом поспешила по коридору.

Скоро у него найдут алмазы, и он перестанет быть довольным. А если это не сработает – у меня припасено еще несколько способов, как его могут вытурить с лайнера. Больше нельзя оказываться с ним наедине. Ни в коем случае.

Ибо я совсем себя не контролирую… Еле сдерживалась, чтобы по дороге к каюте не начать плакать и тереть губы рукой. Ну почему я такая слабая… Я ведь могла не поддаваться. Могла.

Подозрительно, что он меня отпустил. Возможно, уже знал, когда мы останемся наедине в следующий раз в более интимной обстановке? Ловушка… О которой не подозреваю. Но я больше не собираюсь никуда ходить в одиночестве.

В каюте брат накинулся на меня с вопросами. Конечно, мне следовало бы дать ему пару ответов, хоть что-то рассказать про флешку, но я хотела только в душ, только драить себя мочалкой под ледяной водой часами.

– Что это? – Ростик осторожно взял меня за предплечье и поднял его на уровень глаз. От жесткой хватки Адама остались слабые, но заметные синяки. – Марта, что случилось?

Я в растерянности потупилась, словно была не старшей, а младшей сестрой. Выложить ему все?

– Знаешь, Ростик, после того как ты меня шантажировал моей тайной, охота тебе что-либо рассказывать вообще пропала!

– Мартуш, ну прости! – Брат свел брови домиком. – Я бы не стал никому на самом деле рассказывать! Ты же меня знаешь, ну? Просто ты не соглашалась помочь, и я не знал, как мне быть… Само как-то с языка сорвалось.

И что с ним теперь делать? Лицо такое виноватое. Ореховые глазки печальные.

– Если ты кому-то расскажешь, я тебе голову оторву, ясно?!

– Да никому я не расскажу. Нет ничего важнее моей сестренки. – Он широко улыбнулся, но спустя пару мгновений серьезно нахмурился: – Так кто это сделал?

– Адам… – Я мешком свалилась на кровать. – Он меня затянул в клубе в какую-то комнату и… – На губах зудели следы поцелуев. Я поднялась. – Нет, пойду умоюсь.

Брат с воинственным видом преградил мне дорогу.

– Что он делал с тобой в той комнате?!

Если солгу, мне Ростик не поверит. По тому, какая я взъерошенная и нервная, и так можно догадаться, что мы там в комнате не мультики смотрели. И губы у меня наверняка распухли от тех его яростных поцелуев.

– Он домогался меня. Но ничего страшного, больше причин видеться с ним нет, деньги он заплатил.

– Ничего страшного?! – вспылил Ростик. – Я ему сейчас рожу начищу!

У меня сердце оборвалось. Адам выше него, старше и как минимум в два раза шире. Уже не говоря, о груде стальных мышц и мощной силе…

– Ты что, сдурел?! – Я схватила брата за руку и отдернула от двери. У него аж лицо от гнева раскраснелось. – Ты начнешь драку и тебя же потом накажут за это! Кругом камеры!

Раздувая ноздри, словно маленький дракон, Ростик поджал губы.

– Да, ты права. Под камерами лучше это не делать.

– Вот-вот. – Я мысленно облегченно вздохнула. – Просто ходи рядом со мной везде. Адам же не станет утаскивать меня, когда ты под боком…

– Рядом с тобой… Я постараюсь! Но… – Его глаза вдруг загорелись. – Ты видела ту красотку? Просто обалдеть! Она сама ко мне подошла! У меня чуть челюсть не отпала.

– Ты ей не говорил про алмазы? – с опаской спросила я.