Белла

Егор, как конкретный здравомыслящий человек проигнорировал мои чувства и перешел сразу к делу, он предположил, что все случилось тогда, когда я потерял паспорт, а это было как раз три года назад. Тогда я ехал из бара на такси изрядно выпивший, было день рождение Егора. Ему в тот день стукнуло 35 лет, и мы хорошенько набрались. Так вот, на следующий день я не обнаружил паспорт, поиски не дали результата и только через несколько дней я заявил о пропаже, при том указал, что паспорт исчез за день до этого.

Егор теперь думает, что его тогда целенаправленно украли и зачем-то женили меня на абхазке. Зачем женили он не придумал. А я все еще уверен, что это точно ошибка и совсем скоро моя истеричная Камилла получит меня в мужья со всеми вытекающими последствиями.

– А зачем тогда едем, – в лоб спросил Егор.

– Ну как, а вдруг что-то не так. Хочу узнать все. И точка, – ответил я.

До границы Абхазии доехали хорошо, был февраль и туристов на побережье было мало, соответственно ехали без пробок, с погодой повезло, солнечно, сухо и без ветра. По дороге останавливались кушать в ресторанах, один раз ночевали в гостинице, время пролетело быстро. И вот мы на границе, точнее на пропускном небольшом пункте в маленьком поселке. Очереди нет. Вечереет. Решили, как поедем границу сразу искать ночлег. Благо не сезон и места есть везде.

Абхазия нас встретила девственной природой, свежим здоровым воздухом, ландшафтными красотами и какими-то нереальными красками. Если река, то она зеленая, не грязного оттенка, а перламутровая. Если животные, то они как будто сошли с картин, четко очерченные, первобытные, дородние. Овцы, горные козлы, даже собаки другие, худые и на длинных ногах. А запах чернозема, смешанного со стадом только что прошедших овец, в вперемешку с дождем, он до сих пор у меня в носу. Даже небо казалось тут синее обычного. А еще скромно одетые люди. Неброско, даже можно сказать бедненько, в приглушенной цветовой гамме. И женщины, они одеты. Полностью. В длинных платьях, юбках, широких брюках, и дети тоже выглядят очень скромно и достойно. Мне даже понравилась мысль, что моя жена отсюда и воспитана в этом духе. Ну лже жена, конечно.

Не буду описывать как мы искали заявленный поселок, скажу одно сложно. Как упомянул выше пошли дожди, а здесь, как оказалось они затяжные и ливневые. Дорог практически нет, все размыло. Хорошо машина моя проходимая, и хорошо, что мы вдвоем. Мы двигались вверх в горы, не дорога, а узкая колея, вокруг лес, упавший ветки деревьев, чернозем и лужи, в горах холодно, зябко и очень сыро. В машине тепло конечно и уютнее от того, что за окном. Связи не было уже как час, поэтому навигатор можно было забыть. Как в старые времена мы ориентировался по карте, хорошо местный торговец фруктами, там внизу дал нам этот дельный совет, и мы купили карту в киоске, иначе совсем тяжко бы пришлось.

И как тут люди живут, да и живут ли вообще, размышляли мы вслух. Может быть, и нет там никакой Беллы, ну правда шансов один процент. Живет она где-то в Москве, например, или в Уфе скажем, и знать не знает обо всем этом. Хотя прописка же абхазская. Ладно без паники, долой мысли, просто двигаемся дальше. Дух приключений нас манит.

Вот я удивляюсь с позитива Егора, сидит ноги закинул на переднюю панель и ест яблоко с аппетитом, да как у него вообще оно переваривается, мы ведь не едем, мы прыгаем по кочкам, а он сидит с невозмутимо видом. Не то что я. Мне если честно хочется выйти из машины взять одно из поваленных деревьев и побить им машину, дорогу, если ее так можно назвать, потом себя. Вот в душе я все это люблю и наслаждаюсь моментом, но эта импульсивность, откуда она и что с ней делать, большой вопрос.

Вечерело и нам становилось не смешно. Темнота опустилась так внезапно, да еще и начинался дождь, а дорога все никак не приводила нас хоть в какую-то цивилизацию. Ах да забыл рассказать, ведь мы заехали в тот самый загс внизу в городе и уточнили о записи брака. И нам подтвердили ее подлинность. Развели руками и сказали обращаться в суд. Поэтому эта дорога одна надежда на истину, надеюсь, что мы будем вознаграждение в конце пути.

Егор все недоумевал, – ну правда, – говорит, – и что даст тебе эта правда. Я молчал. Я не знал ответа. Но меня тянуло магнитом в этот поселок, на ту самую улицу, и в тот самый дом, указанный на свернутом листке бумаги.

Прошло еще два часа, мы ехали молча, прилипнув к лобовому, видимость была практически нулевая, мы очень устали, глаза болели от перенапряжения. И тут как-то резко справа мелькнула постройка. Вернее, что-то громадное и темное. Фонаря у нас не было, благо есть на телефоне функция фонарика, на безрыбье как говорят и рак рыба. Кстати, что за поговорка. Вы видели вообще сколько раки стоят сейчас. Я даже подумывал бизнес открыть еще один, потом отбросил эту затею. В общем постройкой оказалось полуразрушенное каменное здание, похожее на огромный дом. Плюс кое-где просматривается покосившейся деревянный забор. Нас это и порадовало, и огорчило. Вдруг тут все такие дома. Через минуты две езды начали появляться небольшие домики, но жилые или нет было непонятно в темноте. Нам стало совершенно ясно, что необходим ночлег. В этой тьме мы вряд ли найдем то, что ищем.

Решили вернуться немного назад к тому заброшенном дому, съехать с дороги и скрыться за ним от глаз посторонних. Надо сказать ночевать тут нужно иметь стальные нервы. Мне было не по себе. Думаю, Егору тоже. Не выходя из машины, мы кое как дождались рассвета. Поспать так и не удалось. Ночью зарядил такой дождь, что мысли были только о том, чтобы машину вместе с нами не смыло потоками, зато мы не боялись местных. Кто решится выйти из дома в такую непогоду. Да никто.

Рассвет не заставил себя ждать и в положенные время все пространство было залито мягким золотым светом. Мы помятые, голодные и злые поняли, что по размытой дороге не сможем проехать как минимум до обеда пока вода хоть немного не сойдет.

Сидеть в машине не было сил, да и желания и мы решили рискнуть и отправиться пешком на поиски нужного адреса. Ну или хотя бы узнаем в том ли мы поселке находимся. Егор переживал что не может позвонить жене, та, наверное, вся извелась. Я переживал, что мои кроссовки промокнут и я замерзну. С таким настроением мы отправились покорять новый мир.

Ренат и Рузанна. Истина дороже

Нам с Егором было непривычно находиться так далеко от цивилизации и от этого было как-то не по себе. Дома в поселении были либо из бруса, либо саманные, все очень бедное, с низкими заборчиками из досок или прутьев. В домовладениях кое-где стала попадаться местная живность, это нас радовало. То тут, то там кудахтали куры, важно прохаживаясь с цыплятами, гоготали гуси, курлыкали индоутки, а где-то неподалёку мы услышали лай собаки. Было так сыро, что казалось влага пробирается сквозь одежду и кожу к костям, зубы стучали.

– Да, Егор, оделись мы не по погоде, конечно, – проворчал я.

– Да плевать, скоро согреемся, – радостно ответил друг.

Я подкатил глаза к небу, его позитив ничем не искоренить. Ох Всевышний, думал я, зря мы, наверное, сюда приехали, но я не мог иначе.

Так как опознавательных знаков, в виде табличек с номерами домов, или хотя бы улиц в поселке не было, мы стали высматривать людей. Через некоторое время решили начать стучаться в дома. В первом к нам никто не вышел, а вот во втором больше повезло, вышел молодой мужчина, как мы были ему рады, он оказался очень приветливым и говорливым, подтвердил, что поселок тот самый, улыбнулся, когда спросили улицу, сказал она тут одна и домов жилых мало. Спросил кто именно нам нужен. Подозревая склад ума абхазцев, я, не вдаваясь в подробности сказал, что нужна семья, где дочь зовут Беллой, а её дочь Дианой. Абхазец сразу махнул рукой на соседнее строение, ехидно улыбнулся, цокнул, подмигнул мне, и ушел посвистывая.

Ну вот мы и у цели. Волнуюсь. Стучим. А в ответ ти-ши-на.

– Хозяин, – крикнул я.

– Хозяйка, – крикнул Егор.

Молчание. Егор со словами: «Ой, короче», открыл скрипучую калитку и вошел. Постучался непосредственно в дом. Никто не открыл. Я решил обойти дом и двор. Завернул за угол и сразу наткнулся на пожилого мужчину. Со стороны он смотрелся как неотъемлемая часть этого маленького мира, как будто это не человек вовсе, как будто это ожившая картина художника. А он просто сидел на лавке, опершись спиной о стену дома и перебирал что-то в кастрюле. Я на миг почувствовал себя героем старого фильма, где цветовая гамма в коричневых, грязно-белых и черных тонах. Все было именно таким. Казалось, воздух был окрашен в серый цвет, ещё эта влажность, она обнимала все пространство вокруг и оседала капельками на железных листах крыши, медленно стекая по ним и падая на глинистую, итак, сырую землю, оседала на голых черных стволах деревьев, делая их еще темнее и насыщенные. Влага была и на разбросанных по двору алюминиевых мисках для кормления кур, даже на светло коричневые штанах хозяина дома, все было захвачены влажностью.

– Здравствуйте, – уважительно произнес я, – извините, что так ворвались.

Дед поднял глаза и посмотрел мне прямо в душу. Повисло молчание.

– Здравствуй, добрый человек, – сказал он.

От него веяло спокойствием и мудростью. Тут подоспел Егор, но увидев, что мы говорим, остановился, и стал ждать в стороне.

– Как бы это объяснить, – начал я неуверенно, – тут ошибка произошла в документах и вот я приехал разобраться, мне нужна некая Белла.

Дедушка сидел молча, потом так же без слов встал и шаркая ногами обутыми в массивные рыбацкие сапоги, скрылся за дверью дома. Мы с Егором переглянулись. Через минуту другую дверь открылась и на пороге показалась женщина средних лет, довольно пышная фигурой, черноволосая и очень красивая даже для своих лет.

– Заходите, – зычным голосом приказала она.

И мы вошли. Внутри было сухо, тепло бедно и уютно. Коридора не было. Мы попали сразу в комнату, стены потолок и пол деревянные, в углу печь, деревянные также стол и две лавки. На полу три тюка сена, связанных канатной ниткой, на стенах висит кухонная утварь, и черно-белые фото.

– Ухх как интересно, да мы в прошлом Марат, – прошептал мой друг.

Нас усадили за стол и налили в железные чашки травяной чай.

– Очень вкусный, спасибо, – похвалил и поблагодарил я.

– Белла собирала, – сказала женщина.

У хозяев дома был очень виноватый вид, что меня настораживало, они опускали головы и смотрели в основном в пол, женщина перебирала белокожие пальцы рук. Тут из соседней комнаты донесся плач ребёнка. Наверное мой, усмехнулся я про себя. Я осмелился и начал рассказывать историю своей женитьбы. У Егора был озадаченный и даже расстроенный вид, казалось, что он все понял и ждал моей бурной реакции. Закончив рассказ, я замолчал и вопросительно взглянул на женщину.

– Не смотри на неё, это моя вина, – произнес дед. – Никакая не ошибка это, это я все устроил.

Я опешил как так спрашиваю, а сам думаю дед наверно из ума выжил. И тут женщина просто бросилась ко мне со слезами и стала умолять не судить их, и не привлекать полицию.

– Да что происходит, – взорвался я, – объясните.

Глаза мои горели огнём ярости. Дед встал, и неровной походкой проследовал к двери, через мгновение он вывел оттуда под руку девушку, всю с ног до головы закутанную в одежду по типу сари, на голове был платок, он закрывал не только волосы, но и все лицо, даже глаз не рассмотреть. Как она дышит подумал я. Рядом с девушкой находился ребенок, девочка, лет трех, красивая черноволосая и кудрявая. Она смотрела на меня с вызовом и интересом, глаза выдавали озорную натуру.

– Вот они, вот, мы все перед тобой, смотри, смотри и прежде чем поднимать голос или действовать думай, они не в чем не виноваты, – крикнул он дрожащим голосом и толкнул девушку в мою сторону.

Как я понял передо мной была Белла с дочерью, она не произнесла ни слова, схватила ребёнка и скрылась за дверью, вскоре я услышал всхлипывания.

– Ты я смотрю горячий, импульсивный, – отчитал меня дед, – а надо уметь себя держать, – строго выговорил он.

Нет ну вы подумайте он ещё меня воспитывает, снова закипал я. Взрыв мозга. Ладно я сделал глубокий медленный вдох и успокоился, йога все-таки полезна в жизни, отметил про себя я. Вслух уже спокойно произнес: «Еще раз прошу расскажите мне все как есть, и я решу, как быть». На самом деле мне их было уже жалко. Убогое жилье, бедная одежда, какие-то они несчастные, энергия тяжести и груза, я уже думал в какую беду они попали и как им помочь. Но для начала надо все спокойно выслушать, и я произнес: «Все я готов и слушаю вас».

И тут неожиданно для меня и думаю Егора последовал печальный долгий откровенный рассказ о их жизни.

– Примерно четыре года назад, мою внучку Беллу, – начал дед, – сватал один парень, в деревне мало людей и она отдаленная от всех, замуж и не за кого выходить, аналогично и девушек в округе несколько, да и те почти все замужем уже или уехали, вот и навязался на наши головы этот гнус, – процедил сквозь зубы дед.

– Как вас зовут, – спросил я.

– Ренат.