Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа!

– Ты не первая, чью душу я спасаю. Но при этом я никогда не менял местами души ялмезцев с душами землян. Это работает лишь в одну сторону – к нам. А пытками они когда-то пытались выяснить способ проникновения, чтобы воспользоваться по своему усмотрению. Сейчас же вообще остался лишь трактат о демонах из других миров, которые могут завладеть телом и душой нечестивца. О Земле даже принц не знает.

– Подожди, получается, что они не понимают, зачем необходимо сердце мира? А предки принца стерли все упоминания о том, что Ялмез – это отражение Земли? Зато сохранили знания о том, как поступать с чужими душами, если такие вдруг о себе заявят?

– Да, сейчас считается, что оно дает только безграничную силу, чтобы править миром.

– А ты подумал о том, что со мной может сделать влюбленный принц, когда выяснит правду?

– Видишь, ты уже допускаешь, что он может в тебя влюбиться. Ничего не сделает. Если он коронуется по всем правилам и сердце безоговорочно его примет, я тоже верну свою власть и сам с ним поговорю.

– И каким же образом? С чего ты взял, что в этот раз ты вернешь себе свое место?

– Я же уже говорил, как только на престол взойдет истинный наследник, а принц таковым является, все вернется на круги своя. Сердце мира сможет исправить то, что с моей же невольной помощью натворили.

– Замечательно просто! С одной стороны, у меня нет причин не верить тебе, но, учитывая, что ты тоже долгое время жил на Земле, я чую какой-то подвох. Ты недоговариваешь.

– Касаемо сердечной зазнобы принца, то ее нет. Он как ледышка! Никто не смог вызвать в нем того чувства, которое зовется любовью. Но я в тебя верю. Ты иная и обязательно привлечешь его внимание.

На этом эпическом заявлении я подавилась.

– То есть ваш принц никогда не любил? Может, он вообще по мальчикам? – я злилась.

Во-первых, бог точно многого недоговорил. И меня это напрягало. Во-вторых, я без понятия, как влюблять в себя мужика. Никогда подобной целью не задавалась. Соблазнить – да, а конкретно влюбить? Еще и того, кто никогда не влюблялся… Это непосильная задачка даже для попаданки!

– Нет, – рявкнули сверху, – принц не гей!

О как взбесился.

– Хорошо, он не гей. Но мне-то какая во всем этом выгода? Если не получится влюбить – умрут все, узнают, что я из другого мира – умру я. Как ни крути, а у меня шансы выжить еще меньше, чем у ялмезцев.

– Я обещаю, что не дам тебе умереть. И никто не узнает, откуда ты, если сама не расскажешь.

– Это может получиться невольно. Я не воспитана, как Сабина, и даже ее память мне не поможет, если я, забывшись, начну говорить о вещах, которых в этом мире нет.

– Спишешь на фантазию, – спокойно парировал невидимка, – у нас леди дневники ведут. А ты, скажем, сказки придумываешь и выдаешь их за правду.

– Мне не смешно.

– А разве я смеюсь? К тому же, Сабрина, для тебя это шанс получить семью. Настоящую.

– Ты хотел сказать, построенную на лжи? Какому мужчине понравится, если его по требованию бога в себя влюбили? Может, меня и не убьют, да женой постоянной вряд ли сделают. Мужская гордость, слышал о такой?

– Я уверен, что вы справитесь. Ты просто пока не знаешь принца. А когда поймешь, какой он, то не станешь думать о нем плохо. Поверь, аметисты ради своих женщин могут пойти на многое. У них это кровью обусловлено.

– Поясни, пожалуйста.

– Я не знаю, как это объяснить так, чтобы ты правильно поняла. Ты должна понимать, что у короля не должно быть слабостей, и если им начнет помыкать каждая понравившаяся и разделившая с ним постель леди, это может навредить всему миру. По этой причине я когда-то и выбрал аметистов. Они четко различают страсть и влечение, которое имеет мимолетную подоплеку, и не позволяют потребностям тела диктовать условия разуму.

– В таком случае каким образом они понимают, что влюблены? Потому что влюбленность и любовь два разных, но взаимосвязанных чувства, которые складываются как раз из страсти, влечения, привязанности, общих интересов. Я хочу сказать, что любовь вытекает из влюбленности. А если они сразу бракуют женщину, к которой это испытали, то шансов на любовь не остается.

– Вот поэтому тебе нужно пройти повторный ритуал. Во-первых, это полная защита для твоего ребенка. Помимо брачной вязи появится дополнительный слой на твоей ауре, который в критические моменты позволит принцу ощущать как тебя, так и ребенка. Его будет тянуть к тебе, где бы ты ни находилась. Обычно это срабатывает, когда леди в опасности, и магия оповещает отца дитяти о том, что вам требуется защита. Во-вторых, после этого ритуала вы будете не меньше трех раз видеться, при этом никаких ночных процедур, интимная близость во время беременности противопоказана.

– Ты же знаешь, что ребенку это не навредит, если правильно подходить к процессу, – усмехнулась я.

– Не уверен, у вас на Земле свои законы и способы лечения, а у нас – свои. К тому же твой ребенок будет магом, а вот ты им не являешься, и Сабина тоже рождена пустышкой. Перестраховка не лишняя, – произнес голос, а затем ехидно добавил: – Что, хорош наш принц? Слюнки текут?

Молчу. Камень в огород заслуженный.

– И в-третьих, – поняв, что от меня комментариев не будет, продолжил бог, – твой ребенок не будет считаться бастардом. Я уже объяснял, почему это важно.

Я вздохнула: пока информация в голове не особо укладывалась. Единственное, что я четко поняла: если жить хочу, то нужно играть по предложенным правилам. К тому же… Ребенок… Знал бог мое больное место. Тело-то уже мое, значит, ребенок тоже мой.

– Объясни, пожалуйста, что я должна делать во время ритуала. Потому что мне только пошлые мысли в голову лезли.

– Да, я слышал, – фыркнул невидимка, – и вместе с тобой посмеялся.

– И ты всегда слышишь мои мысли?

– Не всегда. Но часто, – дипломатично ушел от конкретики бог. – А действия следующие: ты должна придерживать чашу согласия и в нужный момент отвечать утвердительно на вопросы принца. С каждым ответом с тебя будет снято одно платье, пока вы в итоге оба не окажетесь обнаженными. Это необходимо для создания нового слоя на твоей ауре.

– А вилка-нож для чего?

– После того как вы оба полностью обнажитесь, чаша должна быть размещена на уровне твоего пупка и его, гм, паха. Если ты уберешь руку, левую, – именно ею ты должна чашу придерживать, – она не упадет, так как телами вы будете ее держать. Помнишь свадебные конкурсы, когда двум мужчинам размещают шарик на уровне груди каждого и заставляют их давить? Тот же принцип. Только вам ее давить не надо, лишь держать. Правую же руку ты разместишь над чашей, он же разместит левую, а артефактом, тем самым вилкой-ножом, одновременно проткнет вам руки, чтобы ваша кровь капала в чашу и сливалась.

– Подожди, а зачем мне левой миску держать, если она все равно не упадет?

– Понимаешь, ваша кровь, смешавшись в чаше, потяжелеет. И чтобы повторный брак состоялся, чаше нельзя упасть. Мужчина наносит рану, как защитник и глава семьи, который знает, что его действия направлены на благо его семьи. Женщина имеет право удерживать чашу, потому что она ответственна за уют своего дома и настроение, царящее в семье. Вообще, считается, если невеста ее не держала и чаша не упала, то это благословление бога, что брак будет счастливым и процветающим.

– То есть я могу рискнуть и не держать чашу? Ты же нас одобряешь? А салфетка для чего?

– Да, ты можешь ее не держать. А то не салфетка, это полотно, которое станет тончайшими лентами и свяжет ваши руки. Очень красиво смотрится… – выдохнул невидимка. – Так ты на все согласна?

– А у меня есть выбор? – усмехнулась я. – Возвращай меня в пентаграмму.

* * *

Как и в прошлый раз, перенос я не ощутила вообще. Мне потребовалось несколько минут, чтобы встать так, как я стояла до того, как оказалась в спальне. А еще я потратила лишних двадцать секунд, чтобы посмотреть в глаза будущей жертве любви. И, собственно, мысленно вспомнить, почему у мужчин может быть такой взгляд. У него от удивления глаза чуть ли не из орбит выглядывали, при этом присутствовала толика злости.

Итак, Сабрина, что ты сделала, раз уже довела мужика?

Я смеялась. Громко. Мог ли этот индивид решить, что смеялась я над мужским достоинством?

Мог.

Будем исправлять ситуацию.

Вдох, выдох – и я мысленно попросила бога вернуть течение времени.

– …виде… Почему вы смеетесь? – продолжил принц сбившуюся вмешательством невидимки речь. А ведь я уже не смеялась. Пришлось хихикнуть.