Эпоха тридцать три. Воспоминания о себе

Я буду сражаться за право любить друг друга!
Вскакиваю, дрожа, и включаю свет.
Тебя дома нет. За окном начинается вьюга…

7.

Зов осени

Лето кончалось внезапно. Все чаще рассвет
Заставал нас под пледом. Мы стихи читали до ночи.
Все вокруг направленье меняло и, кажется, цвет,
И тянулись все чаще к луне беспокойные строчки.
Воздух – точно стекло тончайшей выделки. Мне
Все теперь показалось прозрачным и слишком понятным.
Распустился цветок на целованном солнцем окне.
Облака превратились в Роршаховы пятна.
Так пускай же приходит царственная она!
Потрепет деревьев рыжие листья-уши!
Мы когда-то вино выпивали, ты помнишь, до дна.
И оно обжигало, как осень – и взгляд, и душу.

8.

Старой деревне

Начать: в том тридевятом царстве,
В плену мифических болот,
Наперекор годам, пространству
Меня дом деревянный ждет.
Чуть покосившиеся стены,
Певучесть старого крыльца,
И неподвластны переменам
Наличиники его лица.
Войду. Все та же, с детства, сырость,
Вязанки дров, сверчков галдеж.
Здесь не надеешься на милость
Бога. Здесь просто ты живешь.
У старой, с изразцами, печки
Золы столетние следы.
Здесь прочитала я при свечке
Онегина. Из бересты
Крутили, помню, обереги,
Ночами, при большой луне
Катиться на большой телеге
За молоком парным… И мне
Все так же хочется вернуться
Туда, как много лет назад.
…Луны оранжевое блюдце
И неба синие глаза.

9.

Безумие отступило, и спала жара.
Я спала на балконе, я утром встречалась с небом.
Кого-то любила, кого-то просто ждала,
Чтобы дома принять, угостить теплым чаем и хлебом.
Все так же скрипели качели, кончался быт.
Начиналось столетие веры в зимнюю сказку.
Приближался сентябрь, как обычно, цветаст и размыт,
Словно странным художником