Твоя петля любви

– Рад приветствовать своего Великого Правителя Царства Тьмы – Дарксайза, слава и честь ему!

"Слава и честь!" – прокатилось по главному залу, салютующих наполненными бокалами в сторону отца.

– Демьян, ты не исправим! – покачал головой Дарксайз встав с трона, одернул пиджак из черного бархата, вышитого золотой нитью, поправил алую мантию, что обнимала его плечо. – Идём, не будем нарушать праздник гостям!

– Да, Повелитель, как прикажете, – кивнув, направился за недовольно цокнувшим Правителем Царства Тьмы, идущим к массивным дверям из красного дерева.

Мы вышли в длинный коридор, стоящая стража хотела было пойти за нами в след, но отец остановил их задумку, махнув рукой с приказом оставаться на месте. Темноту слабо освещали горящие свечи, шли молча, и эта тишина была предвестником большого разговора.

Зайдя в личный кабинет отца, я закрыл за нами двери. В центре стоял огромный стол, заваленный бумагами. Опустившись в кресло, отец снял корону из золота и черного обсидиана, положив ее на кипу бумаг, поправил темно-русые локоны с небольшой проседью волос, легкими волнами обрамляющие приятное лицо. Нашел какую-то папку и протянул её мне.

– Я присылал приглашение лично дважды. Как ты мог забыть? Колонмайн, сынок, день единения душ предков, для нашего народа – священный праздник! Вся знать собралась, ты должен был сидеть по правую руку от меня! Мой наследник, моя гордость! А сколько незамужних дев прибыло, дабы познакомиться с тобой! Мне нужны внуки!

«Каждый раз одно и тоже…». Я шумно выдохнул, прислонившись бедром к столу, недовольно посмотрел на разоряющегося отца, холодно спросил:

– Ты не оставишь попытки свести меня как породистого жеребца? Мы столько раз говорили на эту тему, отец, мне не нужна семья, поверь, всё, как и прежде, работать на благо Царства Тьмы – вот моё призвание. А на счёт внуков, так приставай с этим вопросом к Нинэль. – Я улыбнулся, вспомнив свою прекрасную сестру, продолжил уже не глядя на отца, – До сих пор не могу поверить как она согласилась выйти без принуждения за этого принца Царства Света, – сказал последнее, словно обращаясь больше к своему разуму, ибо он отказывался это понимать. Моя строптивица сестра, непокорная, статная, красивая и этот напыщенный хмырь.

Дарксайз расплылся в коварной улыбке, наклонившись к столу, подпер подбородок руками.

– Это любовь, сынок, и я каждый день молюсь всему сущему, чтоб наконец-то этот день настал у тебя.

Открыв папку, с лица Правителя тут же исчезла ухмылка. Я вчитался в отчет:

«По донесению секретной службы Царства Тьмы, произошёл конфликт между светлой и темной неизвестной группировкой на землях людей, приведшая к гибели дюжины смертных, опрос двух свидетелей прилагаю».

Вчитался в первый опрос, написанный аккуратным витиеватым подчерком:

«Я – Дериус младший, сын клана Ночи, подчиненный Царству Тьмы, будучи в отпуске, явился в Мир смертных, дабы встретиться с моей знакомой Царства Света. Хотим открыть на пополам бар, она присмотрела сдающееся в аренду помещение у кофейни „Метрополлис". Отправляясь через парк, увидел, как неизвестные мне трое тёмных и трое светлых начали потасовку средь бела дня, оскорбляя друг друга нецензурной бранью. Я остановился и услышал, как тот, что повыше из темных сказал: „Договор был на десять грамм пыльцы, так дела не ведутся", на что, светлый усмехнулся и ответил: „Скажи спасибо за пять, и проваливай с дружками в свою вонючую нору". Поняв, что это – наркосделка, поспешил обратно, еще не хватало, чтобы меня вместе с ними повязали. Но тут произошел какой-то взрыв, я свалился от ударной волны в спину, когда поднялся, увидел лишь выгоревшую землю. Смертные, что были рядом, наверное, даже не поняли, что их уже нет в живых. А тех шестерых и след простыл.»

Достал второй, пришлось читать щуря глаза, и додумывать непонятные буквы самому:

«Я Комли – лесной гоблин из Царства Тьмы, находился в землях смертных, потому, что собираю бабочек. Коллекция у меня довольно большая, но многих не хватает. Я направился в Штаты, есть там Центральный парк. Прогуливался, наблюдал за людьми, высматривал бабочек. Увидел, как ругается толпа темных и светлых, их было по трое. Наши кричали что-то про пыльцу, а другой приказал ползти в свою нору, и сказать за все спасибо. Я понял, что это – наркосделка, и поспешил назад, а то вдруг облава, всех без разбора заметут. Но тут произошел какой-то взрыв, меня ударило в спину, когда я поднялся, увидел лишь выгоревшую землю, а тех шестерых и след простыл.»

Я нахмурил брови. Очень интересно…

– Демьян, вижу тебя это тоже насторожило, как под копирку. Свидетелей шантажируют. И ладно этот «любитель бабочек» – простой клерк, но сын Кроноса… Кто мог запугать его? Он из достаточно могущественного клана Ночи, высший линэр.

«Немногие», – подумал я про себя, закрыв папку, и перенеся её в кабинет моего заместителя Ордена Павших.

– Отправляйся в земли смертных, нужно оценить масштаб и свойство взрыва, и понять с кем мы имеем дело. Нутром чую подвох, займись лично! – строго, смотря мне в глаза сказал отец. – Дай распоряжение в отдел связи, пусть свалят взрыв на теракт, всё равно смертные свидетели мертвы.

– Как прикажет мой Повелитель.

Я кивнул ему, подняв глаза, увидел снова ту коварную ухмылку.

– И Демьян, раз ты отправишься в Мир смертных, загляни к Нимфете, её отец сидит уже у меня в печенках, будь добр, встреться с девочкой, не отвергай такую партию даже не познакомившись! Может она понравится тебе и ты наконец-то остепенишься? Всё, слово моё нерушимо и точка, ступай, сын. – указал на открывшийся портал Дарксайз.

«Только этого мне не хватало», – подумал я, вспоминая все те письма, с приторным лизоблюдством, и разбухающих чувств любви, которые я безжалостно сжигал в адском пламени.

Сначала займусь делом, закончив, отправлюсь на знакомство с Нимфетой, которое она так страстно хочет, и приложу всё своё обаяние, дабы отбить на корню всю ересь, занимающую, её голову.

Резко развернувшись на месте, пошел в сторону портала, почувствовал, как обнимает тьма и пламя, неся меня в Мир смертных, навстречу судьбе.

ГЛАВА 3.

– Вот козёл! Лу, а я говорила тебе, давно пора завязывать с этими отношениями, они уже ни к чему хорошему не приведут, подруга. Сколько можно позволять вытирать об себя ноги? – разорялась Дора по телефону, – Я люблю тебя Лу, правда, пора задуматься.

Я ходила по комнате взад-вперед, еще не до конца отойдя от ситуации утром и если честно, таких ситуаций было уже немереное количество за последний год, а то и больше. Заканчивались они все примерно одинаково: Коул приходил с раскаяньем в щенячьих карих глазах, с душевным терзанием о чрезвычайно вспыльчивой натуре, рассыпался тирадами о том, как ему жаль и что нет на свете человека любимее и дороже чем я, но резко съезжавшие в русло под названием «Сама виновата», либо «Ты же знаешь, что лучше меня не злить, и всё равно испытываешь судьбу».

– Дора, ты же знаешь, я с ним с восемнадцати лет, он – моя первая любовь. Мой первый мужчина… Рвать отношения только из-за его несдержанности глупо. Я люблю его  и ни чего с собой сделать не могу. Да, я тряпка… – остановившись возле зеркала, я взглянула в свои глаза.

Большие, с темными густыми ресницами, чуть покрасневшие от усталости, что еще сильнее выделяло их небесно-голубой цвет, и такие грустные… Да уж, жалости к себе еще не хватало!

– Если ты с ним порвешь, я напьюсь до потери пульса! И это от радости. Просто знай это, что есть человек, который поддержит любой твой выбор. Так, хватит о грустном, что на счет дня рождения? Надеюсь, у тебя даже в мыслях нет его переносить! Стол откуплен, мои ляшки бритые, а трусы наглажены. Я намерена обмыть твоё «очко» основательно! – сказала подруга в динамик телефона.

Мне стало смешно, ведь мои ляшки тоже были депилированы буквально вчера, куплен шикарный черный комплект белья и чулки, но после сегодняшнего утра настроение скатилось в ноль.

– Очко? – недоумевала я, расплываясь в улыбке.

– Алё-ё-ё, подруга, не тупи. Тебе ведь двадцать один исполняется? Так вот, есть карточная игра, в которой надо набрать двадцать один балл, его называют "Очко". Наверное, даже не знаешь, что двадцать два года называют "Гуси-лебеди"?

Отсмеявшись, я вытирала выступившие слёзы радости, первые за сегодня, а те, что были, до сих пор жгли душу, мне снова стало погано.

– Я еще не звонила ему, уже 17:00, но его так и нет дома, думала он приедет, и мы поговорим… Дора, столик откуплен в 20:00 ресторан «Фелиция», меню уже составлено, гостей будет не много, только самые близкие. Прошу, развлекай всех, скажи, что мы скоро будем. Я сейчас позвоню ему, и всё решим, – словно уговаривая саму себя в этом, проговорила я Доре.

В трубке я услышала длинный шумный выдох.

– Знай Лу, ты святая, ей Богу, он не заслуживает тебя. Я…

Пи, пи, пи пропел мой телефон в ухо. «Что за? Связь оборвалась что ли?» – первое, о чем я подумала. Но как банально, села батарейка. «Это ж сколько я с ней проболтала?»

Пошла в спальню, поставила на зарядку телефон, не став дожидаться включения, побрела принимать душ. Надо будет не только успеть поговорить с Коулом, но и собраться, как ни как я всё же сегодня буду в центре внимания.

Стоя под струями прохладной воды, прогоняла предстоящий разговор. Сейчас я выйду и сразу позвоню ему первая, скажу, что была неправа, останется лишь выслушать гневную речь приправленную мужским превосходством. Главное держать язык за зубами и не провоцировать его на конфликт.

А вообще, я надеюсь, что он уже перебесился и стоит где-то в цветочном, выбирает букет моих любимых красных роз, извинится, мы помиримся и поедем на ужин праздновать.

Выйдя из душа, замоталась в полотенце, с твёрдой уверенностью позвонить. Войдя в спальню, я подпрыгнула вместе со своим сердцем, на кровати сидел Коул.

– Куда-то собираешься? – протянул он, крутя мой телефон в руках, и неотрывно глядя на меня.

– Коул, ты меня испугал! Где ты был? Неужели я так сильно обидела тебя утром? – голос дрожал, но постепенно успокоившись, взяв себя в руки, двинулась к зеркальному шкафу с одеждой, – Дорогой, давай поговорим, я так переживала сегодня из-за нашего утреннего пустяка. Давай не будем сориться, не порти мне, пожалуйста, остаток дня рождения.

Я лишь краем глаза заметила, как что-то пролетело прямиком перед моим носом и врезалось в стену. Брызнули осколки стекла и на пол свалились остатки моей былой роскоши:  красный чехол и то, что осталось от телефона.

Резко встав с кровати, Коул словно вихрь подлетел ко мне, схватил за предплечье и больно дёрнул на себя, грубо хватая свободной рукой за подбородок, заглядывая в мои глаза.

– Как же ты меня заебала. Все твои упрёки, с вечно недовольной рожей, ни грамма меня не уважаешь, думаешь я не вижу? Неблагодарная сучка. Сколько можно терпеть твоё поведение? Сколько можно просить не провоцировать меня? Ты же знаешь, как легко я завожусь. – он буд-то рычал, в придачу обдавая крепким запахом перегара.