Двойные листочки

– Из-за вас вся рассадка сейчас посыплется. Как фамилия твоя? – резко спросила она, указав подбородком на Ваню.

– Низовцев.

– Низовцев меняется местами с Беззубовой. Ей первая парта больше ни к чему, а тебя ещё научить надо.

– Может, и не надо, – не сдержался Ваня, сгребая в охапку тетради, ручки и учебник.

Математичка хмыкнула, как показалось Ване, довольно презрительно:

– Господин Низовцев решил, что он умный, раз прошёл сюда отбор? Ничего, это заблуждение мы исправим через пять минут.

Она сверлила Ваню взглядом, пока он шёл к первой парте. Руки у него были заняты, поэтому, когда он отступил в сторону, чтобы дать Ксюше пройти к заднему ряду, не смог удержать на плече сползающий рюкзак, и тот свалился на парту Камиллы Геюшовой. Ручки и учебники Камиллы с шумом упали на пол.

– Прости, – пробормотал Ваня, наклоняясь, чтобы помочь всё поднять. Но в него тут же выстрелил голос учительницы:

– Встал к своей парте! Пока не разворотил всё вокруг!

Ваня непонимающе поднял брови. Что с ней не так…

Камилла быстро подняла свои вещи с пола, не удостоив Ваню даже взглядом. Он молча подошёл к своей парте под прицелом сердитых тёмно-карих, почти чёрных, глаз математички.

– Твоя фамилия? – теперь учительница направила подбородок на Вику.

– Вольская.

– Вольская, значит, – учительница прищурилась. – Да, говорили, что дочка Софьи Вольской к нам присоединится в этом году. Я думала, ты младше.

– Извините, что разочаровала, – язвительно пробормотала Вика.

Ване показалось, что Вика не планировала, чтобы математичка её услышала. Но она услышала.

– Не надо хамить мне, Вольская. Впрочем, это мы тоже быстро исправим. Меняйся с Александровой.

– Она Александрова, – сказала Вика.

– Она Алина, – добавил, не сдержавшись, Ваня.

По классу пронёсся общий смешок удивления, и Ваня чуть ли не кожей почувствовал, как только что слегка поднялся в глазах одноклассников. Вика подошла к парте сразу за Ваней, а Алина, почти незаметно улыбнувшись ему, тихо и стремительно, как ветер, пересела на последний ряд с явным вздохом облегчения.

Учительница в упор посмотрела на Ваню:

– Какие-то дерзкие новенькие у вас в этом году. Посмотрим, соответствуют ли их знания уровню их дерзости. К доске, оба. Остальные – сели. Сегодняшняя тема – повторение функций логарифмов. На доске два примера, один Низовцеву, второй Вольской. А вы в тетради решайте оба. У вас ответы должны появиться раньше, чем на доске. Число уже у всех написано!

Класс вышел из оцепенения и зашелестел тетрадями.

ПЕТЯ

Петя смотрел на доску и быстро вертел ручку между пальцев. Вот обязательно Вольской надо было спорить? Если бы промолчала, к доске бы никто не вышел. А теперь, если новенькие не решат примеры, это их приговор до конца учебного года. Но Петю не должно было это волновать, скорее должно радовать – если училка будет орать на этих двоих, то это обеспечит некоторую безопасность на уроке всем остальным. Он продолжал нервно перекатывать ручку в руке, следя за тем, что появляется на доске. Вроде бы правильно.

– Певцов, ты не за барабанной установкой! – рявкнула Тамара Загировна. – Прекрати свои пляски пишущими предметами, где твоё решение?!

Петя отвёл взгляд от рыжих локонов и быстро начал писать в тетради.

– Как я скучал по математике, – тихо протянул с первой парты Бунько.

– Математика, Бунько, у тебя была в начальной школе. Если у твоей кровати нет бортиков, то и математика для тебя закончилась. Теперь существуют только алгебра и геометрия. Не унижай науки своим невежеством.

– По вас мы тоже скучали, Тамара Загировна, – сказал Бунько, медленно переписывая с доски пример, который решал Ваня.

– Займись делом, Бунько, ты цифру пропустил вот здесь! – Тамара Загировна раздражённо ткнула красным ногтем ему в тетрадь.

Петя поднял глаза от своего решения и обменялся улыбками с Милей. Тамара Загировна была единственным учителем в школе, которого побаивались не только дети, но и родители. Очень строгая, очень громкая. Ход урока часто напрямую зависел от её настроения. Но, надо признать, учила она на совесть, что заслуживало уважения. За результаты, которые её выпускники выдавали на экзаменах, не только российских, но и международных, ей прощалось всё или почти всё. Школьники от неё выли, но потом, выпустившись, многие приходили к ней с цветами, толпой засиживались у неё в кабинете, хвастаясь, какие в универе все тупые и что на парах по высшей математике они блистают. По школе ходили шутки, что улыбаться ученикам Тамара Загировна начинает только после выпускного.

Нынешние одиннадцатиклассники, как их предшественники, математичку не любили и старались лишний раз её внимание не привлекать. Единственным исключением был Игорь Бунько, который не только не боялся Тамару Загировну, но, казалось, даже стремился контактировать с ней как можно больше. К огромному сожалению Тамары Загировны и к бесконечному удовольствию остального класса, Бунько в математике был туп как валенок. Наблюдать, как он выводит из себя математичку, было любимым развлечением и отдушиной на её уроках. Пока Бунько испытывал на прочность терпение Тамары Загировны, задавая ей по десять вопросов в минуту, остальные украдкой могли что-то списать. За это они чествовали его как героя после каждой контрольной.

Спустя несколько тихих минут Тамара Загировна обернулась на доску:

– Итак, смотрим, что получилось у Вольской. Кто согласен с тем, что написано на доске?

Наступила пауза.

– Я согласен, – сказал Ваня, бегло просмотрев Викин пример.

– Я спрашиваю не Низовцева. Ты свои познания уже изобразил. Класс, я повторяю свой вопрос: у кого получился такой же ответ?

Все молчали. Петя тоже никак не мог сообразить, почему у него получился другой ответ и кто из них ошибся – он или Вика. Скорее всего, Вика.

– Всем два. Пример решён абсолютно верно. Вольская стирает с доски и садится на место. А вы не списываете, а исправляете сами! Так, смотрим, что у Низовцева. – Тамара Загировна задержала взгляд на Ванином решении. – Здесь тоже верно. Ладно, может, в этот раз администрация наконец ко мне прислушалась, и отобрали не совсем безнадёжных. Низовцев стирает с доски, и побыстрее!

Петя заметил, как Ваня переглянулся с Викой, подняв брови, та в ответ покачала головой и, скорее всего, закатила глаза.

Тамара Загировна резко повернулась к классу:

– Считаю до трёх, сдаём тетради! Раз. По поводу того, что всем поставлю двойки, я не шутила. Два.

Класс передавал тетради вперёд, даже не пытаясь что-то дописать.

– Три.

Тамара Загировна протянула руку, и те, кто сидел за первыми партами, передали ей тетради.

– А нам с Ваней по пятёрке? – с явным вызовом спросила Вика.

Петя сжал пальцами переносицу. Тамара Загировна слегка скривилась:

– Вам с Низовцевым отсутствие двойки. Скажите спасибо.

– Но мы же работали на уроке и всё решили правильно. Почему нам нельзя поставить пять, если ошибок не было?