Двойные листочки

Глава 12

Хэллоуин

Петя тащил огромную тыкву и думал о разговоре после урока русского. Он рассказал новеньким про маму. И про отца. Стоило ли? Петя потратил несколько лет, чтобы в школе к нему перестали относиться как-то по-особенному. И если с одноклассниками это получилось довольно быстро, то учителя никак не хотели быть с ним строгими, списывая все его ошибки на травму от тяжёлой утраты. Петя всю начальную школу то и дело впутывался в драки, спорил с учителями, прогуливал уроки и получал горы двоек. Чаще всего специально. Он буквально заставлял учителей ставить ему плохие оценки и делать замечания. Когда они перестали его жалеть и Петя почувствовал, что ему влетает наравне со всеми остальными, он начал строить свой имидж заново. Постепенно все наладилось, в девятом Петя даже вызвался быть старостой… Но поначалу, конечно, было очень плохо. Была боль, была апатия, была агрессия, много агрессии. К счастью, он научился перенаправлять её и, вместо того чтобы лезть с кулаками на окружающих, колотил вечерами барабанную установку. Отец сначала был рад, что в школе стало всё спокойно, поэтому оборудовал Пете комнату для занятий и не возражал против его выступлений и репетиций. Но после десятого класса выяснилось, что сын хочет связать с музыкой жизнь. Эта новость вызвала у отца настоящий шок и стала причиной первой серьёзной ссоры.

Пытаясь прогнать невесёлые мысли, Петя дошёл до главного холла второго этажа и аккуратно положил тыкву на пол рядом с другими, такими же большими тыквами, которые только что принесли Низовцев, Трофимов и Жгунов. Щебет девчонок за спиной свидетельствовал о том, что Марина Викторовна и им выдала реквизит для украшения холла. Каждый год после Дня учителя ребята под руководством старост создавали в школе атмосферу праздничной жути. Для украшения окон малыши вырезали на уроках труда бумажных летучих мышей и расклеивали их по школе, а старшеклассники расставляли тыквы, вешали в углах резиновых пауков и искусственную паутину. Прямо из потолка вылезали, угрожающе нависая над учениками, скелеты. За несколько дней школа преображалась, превращаясь в большой и жуткий дом с привидениями. Крыло младшей школы ограничивалось тыквами и мётлами с паутиной, чтобы малыши не пугались.

Петя пересчитал тыквы и громко обратился к одноклассникам:

– Так, народ, из этого нам нужно сделать что-то красивое и жуткое. Жутко красивое. Мы точно должны уделать прошлогодних дилетантов. Давайте сначала расставим тыквы, а потом девочки возьмут мётлы и…

– Петруша, предоставь это мне. – Вика несла большую коробку. Петя тут же коробку забрал и поставил рядом с тыквами. Вика подняла брови, на что Петя закатил глаза:

– Не все в этой школе неотёсанные неандертальцы, Вольская. Нечего тяжести таскать, могла бы дождаться, когда мы с парнями вернёмся и принесём коробки сами, – проворчал он.

– Большая перемена не резиновая, Певцов, – так же ворчливо ответила она, но Пете показалось, что щёки у неё порозовели. Может, от смущения или просто из-за подъёма тяжестей.

– Мы с девочками всё расставим, а вы лезьте наверх, скелеты вешайте. Начните с первого этажа. Побольше над кабинетом директора. Может, оживут и полакомятся… – мечтательно закончила она под смешки ребят.

– Хм, ладно, – с сомнением ответил Петя, глядя на тыквы. – А вы точно знаете, как их расставить? Тут надо…

– Певцов, не заставляй меня гнать тебя отсюда метлой, мы так ничего не успеем, а ты не обязан контролироватьвсё. У тебя есть я! – сказала Вика и замерла, видимо, поняв, что фраза прозвучала двусмысленно.

Петя отвернулся, пытаясь скрыть непрошеную улыбку, отправил Низовцева и Жгунова за пауками, махнул головой Савченко, Закирову и Бунько, которые тащили стремянки, а сам подхватил коробку, которую принесла Вика, и вместе с оставшимися парнями спустился на первый этаж украшать потолок.

В этом году основная работа по оформлению легла на плечи их класса. Старостам поручили организовать и проконтролировать украшение всей школы. Петя впервые по-настоящему радовался, что не один, Вика действительно отлично помогала. Пока он разбирал в подсобке реквизит и раздавал коробки старостам других классов, Вика проконтролировала малышей с их летучими мышами, распределила между классами вырезанные фигурки и показала, кому какие окна украшать. Петя не знал, как у Вики это получилось, но по пути на первый этаж он заметил, что большая часть окон уже оформлена и что декор отлично гармонирует с желтеющими деревьями за окном.

Дойдя до турникетов на входе, Петя дал парням знак ставить лестницы и заглянул в коробку:

– Так, кто у нас будет радушно всех встречать – скелет повешенного за пиратство или гора пауков?

– Скелет, – пробормотал Низовцев, ставя коробку в сантиметре от Петиной ноги. Судя по затруднённому дыханию Вани, коробка была довольно увесистой. – Петя согласно хмыкнул:

– Да, пожалуй, этот красавчик – то, что нужно для первого впечатления с утра. Парни, – Петя махнул остальным, – давайте мы с Низовцевым развесим скелеты, а вам тогда пауки.

Вика была права: перемена оказалась не резиновая. Петя с Ваней успели повесить только один скелет. Сначала он свисал слишком низко, и было очевидно, что каждому проходящему мимо мальчишке захочется ударить по нему кулаком. Пришлось подтянуть бедолагу повыше при помощи нескольких скрепок и Ваниной смекалки. Остальные парни продвинулись дальше – треть потолка была покрыта паутиной, к которой они подвесили пауков разных размеров.

Когда прозвенел первый звонок, Петя чертыхнулся и сказал:

– Я предупредил англичан, что мы задержимся, но не сильно. Давайте сложим лестницы и коробки к нашим шкафчикам, на следующей перемене продолжим.

В коробке Петя заметил двух крупных пауков и предположил, что они отлично будут смотреться на тыквах. Взяв пауков, отнёс коробку в гардероб, убедился, что парни поставили стремянки аккуратно, и отправился на второй этаж – посмотреть, что там натворила Вольская.

– Петь, мы скажем, что ты опоздаешь, – крикнул Жгунов, с которым они были в одной группе по английскому.

Петя показал ему большой палец и поднялся на второй этаж. По дороге его догнал Низовцев. Петя вопросительно поднял бровь.

– Вика просила подойти.

Петя кивнул и ускорил шаг. Они вышли из-за угла и встали как вкопанные.

– Ого… – сказал Ваня.

Петя был солидарен. Он ожидал, что увидит обычную гору тыкв и мётел, но он не учёл, что, когда за дело берётся Вика, ничто не бывает обычным. Впрочем, гора тыкв действительно была, за короткий срок девочки успели разрисовать их жуткими рожицами. Вместо паутины тыквы покрывали игрушечные крысы и червяки. Мётлы были сложены в ряд вдоль стены, на которой… На которой Вика, пританцовывая под саундтрек из «Гарри Поттера», рисовала баллончиком Чёрную метку – череп с выползающей изо рта змеёй, символ зла из книжной вселенной. Петя не знал, восхищаться ему или готовиться к тому, что учителя оторвут им головы.

Почувствовав их взгляд, Вика обернулась и смахнула тыльной стороной ладони упавшие на лоб пряди.

– Ванечка, дорогой, – сказала она, слегка запыхавшись, – скажи Глории, что я не приду, потому что у меня дела старосты и… я очень занята… Что меня куда-нибудь вызвали, ну, без конкретики. Тебе перевести это на английский?

Ваня посмотрел на неё исподлобья, но без злобы:

– Я не настолько тупой в английском, чтобы не суметь наврать учителю.

– Школа тобой гордится, Низовцев, – сказал Петя, подходя к Вике, которая снова принялась закрашивать стену. Ваня поспешил на урок, а Петя, с улыбкой качая головой, украдкой бросил взгляд на камеру видеонаблюдения. Интересно, могут ли их за это исключить?

– Я знаю, о чём ты думаешь. Не переживай, я скажу, что сама всё сделала.

– Ты, конечно, ни у кого не спросила?

– Конечно нет, мне бы никогда не разрешили. Но сейчас, когда дело уже сделано, им придётся смириться. Краска смываемая, так что через две недели их драгоценный коридор снова станет скучным и унылым.

– Только учителям не говори про «скучный и унылый». Ты закрасила Чёрной меткой гимн школы, – сказал Петя, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

– Ничего страшного. – Вика присела на корточки и аккуратно пшикала баллончиком, наводя последние штрихи. – Если у кого-то возникнет безудержное желание попеть школьный гимн, можно заглянуть в дневник, там есть слова.

Петя усмехнулся. Им точно влетит, за это могут даже родителям позвонить, но Петя будет отстаивать этот шедевр до последнего. Даже он не придумал бы лучше.

Спустя несколько дней школа была готова. В этом году, кажется, все были в восторге. Каждый учитель хвалил Вику и Петю за то, как ответственно и креативно старосты подошли к делу. Скандал из-за Чёрной метки, которого Петя ждал, так и не разгорелся. Завуч всё-таки вызвала их с урока, но, убедившись, что краска смываемая, наказывать не стала. После этого украшение школы для всех заиграло новыми красками, и все классы решили добавить от себя креатива. Десятый класс даже забрызгал искусственной кровью плитку в учительских туалетах, а на зеркалах оставил отпечатки кровавых ладоней. Крик географички, которая заценила креатив первой, слышал весь четвёртый этаж. Ребят, которые это сделали, всё-таки наказали, но среди учеников они тут же стали легендами.

Несмотря на преобразившуюся школу и всеобщее веселье, все ждали каникул, как никогда. Особенно одиннадцатые классы. Дни в октябре сменяли друг друга с огромной скоростью, конец первой четверти стремительно приближался, и учителя решили выжать из юных мозгов всё, что могло туда попасть за одиннадцать лет учёбы. Они дружно заваливали ребят контрольными, проверочными, сочинениями, тестами, будто соревнуясь, кто из них сможет выставить больше двоек за одну учебную неделю. Пока бессменным лидером оставалась Тамара Загировна. За ней с небольшим отрывом шла Яна Сергеевна, которая после визита Петиного отца стала вести уроки немного по-другому. Они больше не отходили от программы, не отвлекались на посторонние темы и даже почти не шутили. Такая перемена пришлась их классу не очень по вкусу, но все понимали, почему так, и пытались привыкнуть к новой Яне Сергеевне, более строгой и собранной.

Остальные учителя тоже требовали с них в полную силу, так что одиннадцатый «А» под конец четверти дружно взвыл. Они всё чаще стали задерживаться в школе допоздна, вместе занимаясь в библиотеке и пытаясь коллективно справиться с той лавиной заданий, которая на них обрушилась.

В последний понедельник четверти после уроков Петя с Милей вышли из столовой и не торопясь отправились в библиотеку, чтобы присоединиться к одноклассникам, которые уже сидели за одним из больших столом в учебном зале. Петя устало опустился на стул, достал учебники и со вздохом заглянул в расписание. На завтра нужно сделать русский, математику, физику и английский. Недолго поколебавшись, он взял учебник физики, решив, что на английском завтра поупражняется в импровизации, а математику и русский сделает позже. Но от одного взгляда на задачу по электродинамике Пете стало тошно. Он решил прогуляться до кулера с водой – хотя бы ненадолго оттянуть свидание с задачей.

Петя налил воды, прислонился к стене – ходить с водой по библиотеке запрещалось – и огляделся. В учебном зале большую часть стены занимали огромные панорамные окна, но сегодня от них толку было мало – низкое пасмурное небо и мелкий дождь создавали унылую серую картину конца октября. Зал заливал верхний свет, а на столах, за которыми занимались ученики разных классов, почти все лампы были включены.

Многие столы были заняты, ученики негромко переговаривались, раздавался шелест страниц и иногда тихий смех, за которым следовали замечания библиотекарей. Петя поискал глазами свой класс, и взгляд его остановился на троице, которая выглядела бодрее остальных. Вика и Ксюша что-то с жаром доказывали Низовцеву, который только отмахивался и пытался писать и не обращать внимания на их болтовню. Петя отхлебнул воды из стаканчика и прислушался. Кажется, речь у них шла о костюмах. Конечно, о чём же ещё.

Единственное, что помогало ученикам не впадать в полное уныние, – предвкушение последнего учебного дня перед каникулами, и не только потому, что в этот день их мучения закончатся. Из-за Хэллоуина.

Так как школа была частной, некоторым правилам она могла не подчиняться: Хэллоуин праздновался с размахом – проводились тематические уроки, малыши весь день ходили по школе и играли в trick-or-treat[1], а на одной из больших перемен все ученики с огромным удовольствием обматывали школу туалетной бумагой [2] – мстили за все обиды первой четверти. Но самое главное – костюмы. Тридцать первого октября в школу пускали только в каком-нибудь образе, перевоплощаться приходилось всем, даже учителям и директору. Само собой, костюмы учителей всегда вызывали повышенный интерес, впрочем, каждый переживал и о собственном наряде, так что на последней учебной неделе все разговоры у ребят свелись к двум темам: костюмы и двойки.

На итоговом классном часе Марина Викторовна объявила, что Бунько поставил новый школьный рекорд, получив за одну неделю семь колов по математике.

– Я на Хэллоуин приду в костюме учебника по геометрии, – беспечно ответил тот под хихиканье одноклассников, – Тамара Загировна растает и всё мне исправит!

– Смотри, чтоб целоваться не полезла, – хохотнул Трофимов.

– И родится у них куча маленьких методичек, – сказал Жгунов, и все засмеялись.

– Одиннадцатый «А», проявите уважение! – призвала к порядку Марина Викторовна, не скрывая улыбки. – Вам не о костюмах надо думать, а об учёбе!

– Не переживайте, Марина Викторовна, всё исправим, всё будет в лучшем виде, – Бунько показал знак «о’кей».

Марина Викторовна с сомнением хмыкнула и перевела взгляд на Петю:

– И пожалуйста, Певцов, давайте в этот раз на вас будет больше одежды, чем в прошлом году!

Петя и остальные парни рассмеялись. В прошлом году Петя всех подговорил: их класс ходил по школе в одних только белых простынях, важно приговаривая, что они – римский сенат.

– Вы не чтите историю римлян, МаринВикторовна! – ответил Петя, и все снова засмеялись.

– Певцов, ты староста, давай-ка посолиднее.

– Я весь год солидный! Фанаткам нужно разнообразие, знаете ли, – вальяжно откинувшись на спинку стула, сказал Петя.

– Фанатки не любят ленивых, Певцов. Исправь географию и приходи, в чём хочешь, – сказала Мария Викторовна, и Петя тут же поймал её на слове.

Сейчас, стоя в библиотеке и допивая воду, он пытался расслышать, в чём придёт Вольская и её друзья, но они сидели слишком далеко. Оставив попытки что-то узнать, он выбросил стаканчик в ведро и вернулся к своему месту – за большим столом уже собралась добрая половина одноклассников.

– Миль, – Петя сел и ткнул её ручкой в локоть, – ты костюм придумала?

– Придумала. – Миля списывала задачу из его тетради по математике.

– Ну и?

– Ну и не скажу.

– А я тоже придумал! – вклинился Трофимов.

– И что же ты придумал?

– Решил, что оденусь в кого-нибудь, кого обожают все девчонки! – Трофимов задумчиво отклонился так, что его стул остался стоять на двух ножках. – Может, в супергероя. Или моряка. Нет! – Он резко выпрямился, и стул со стуком опустился на пол. – Я буду пляжным спасателем! Точно! Приду в одних плавках!

– А уйдёшь без них, – Петя скептически хмыкнул. – Мариша с тебя шкуру сдерёт за плавки. Впрочем, я даже готов заплатить, чтобы посмотреть, как она на тебя наорёт.

Трофимов вздохнул и снова стал раскачиваться на стуле.

– Певцов, тебя где-то специально учили портить всё веселье?

Петя отсалютовал ему двумя пальцами:

– Одарён от природы, Данич.

Трофимов хмыкнул:

– Сам-то в чём придёшь?

Петя закинул руки за голову и зевнул.

– Лучшие, Трофимов, свои секреты не раскрывают.

– Интересно, в чём придет Тамара Загировна? – спросила Миля со смешком, возвращая Пете его тетрадь.

– В костюме смерти, ей подойдёт, – ответил Даня Жгунов.

– Она и так в нём каждый день ходит, а моя жизнь уже почти у неё в руках, – сказал Бунько, и все рассмеялись, чем тут же заслужили шиканье Галины Андреевны.

Наконец все исправили свои колы, получили зачёты, оценки за четверть и всё-таки дожили до последнего учебного дня. Петя пришёл в школу пораньше, показал дежурным на входе пакет с костюмом и отправился переодеваться в туалет. Костюм Пети требовал тщательного и кропотливого подхода, так что, когда он закончил, школа уже успела заполниться учениками. Постепенно входя в образ своего персонажа, Петя вразвалочку подплыл к своему шкафчику под одобрительные взгляды проходящих мимо привидений, гномов, принцесс и супергероев, с шумом швырнул туда вещи и замер. Рюкзак. Не подходит. К его. Костюму. Он совсем забыл, что ему сегодня могут понадобиться учебники. А впрочем, сегодня он обойдётся без них, так даже лучше. С этими мыслями Петя радостно захлопнул шкафчик, бодро крутанулся вокруг своей оси и упёрся взглядом в Низовцева, который тоже уже был в костюме. Глаза обоих на миг округлились. Низовцев хмыкнул и кинул пакет с вещами в свой шкафчик. Он, как и Петя, был без сумки и без учебников. А ещё он был графом. Чёрные туфли, серые брюки со стрелками, белоснежная рубашка с открахмаленным воротничком, жилет и что-то наподобие фрака, кажется, это называлось сюртук. Волосы Вани были уложены назад, что делало его взрослее, а надменно-меланхоличный взгляд окончательно превращал его в героя романов девятнадцатого века. Миля наверняка упадёт в обморок, когда его увидит.

Петя подошёл к зеркалу, чтобы ещё раз поправить свой костюм. Ваня встал рядом, чтобы завязать на шее тёмно-бордовый шелковый платок. Петя ещё раз оглядел Ваню, покачал головой и не без восхищения сказал:

– Черт возьми, Низовцев, а я-то думал, что взгляды всех девчонок сегодня будут прикованы только ко мне.

Ваня перевёл взгляд на отражение Пети и с ухмылкой спросил:

– Теперь половина моя?

Петя прищурился:

– Треть.

Оба усмехнулись. Петя потрогал ткань на Ваниного рукава.

– А если серьёзно, это отличный костюм. Где взял?

– Ведьма на метле принесла, – раздался у них за спиной знакомый звонкий голос. Петя обернулся, и сердце его ухнуло вниз.

Перед ними стояла Вольская. И выглядела она… Впечатляюще. На высоких каблуках, с чёрной остроконечной шляпкой в руках, которую, видимо, собиралась надеть. Обычно прямые рыжие волосы лежали на плечах объёмными небрежными локонами. Броский макияж делал зелёные глаза ещё ярче. Пете всегда было сложно отвести от них взгляд, но… не сегодня. Сегодня взгляд его поневоле скользнул ниже глаз, ниже губ, накрашенных чёрной помадой, нише шеи, на которой висел крупный остроконечный кулон. Ниже… На её… костюм.

Вика пришла в облегающем чёрно-фиолетовом платье с рукавами, расширяющимися от локтей. Многочисленные браслеты и кольца в сочетании с платьем смотрелись очень эффектно. Но Петин взгляд опустился ещё ниже. Платье, с недлинным шлейфом сзади, спереди было… Коротким.Очень коротким. И Викины ноги… В колготках в сеточку… От этого вида у Пети на миг исчез из памяти весь алфавит.

Певцов осознал, что уже довольно долго пялится на Вику, когда она со смешком сказала:

– Петруша, хочу тебе напомнить, что у меня есть глаза, и они немного выше.

Петя резко поднял взгляд:

– Ты … – Он прочистил горло: – Ты не можешь так ходить. По школе. Это…

Вика растянула уголок губ:

– Это горячо. Знаю.

Петя услышал Ванин смешок и уже собирался ответить Вике, но тут в гардероб влетел хохочущий Трофимов:

– Парни, вы должны это видеть, там Бунько… – Он встал столбом, узнав Вольскую, и его смех перешёл в восторженный возглас: – С ума сойти, Вика! Ты сегодня просто… Вау!

Трофимов вытаращился на неё таким голодным взглядом, что Петя ощутил жгучее желание накинуть на Вику свой пиджак. В этот же момент он вспомнил, что у него есть кости в теле, и сделал несколько шагов вперёд, сунув руки в карманы.

– У тебя тоже прелестный костюмчик, Данич, – нараспев сказал Петя, глумливо осматривая Трофимова. Тот пришёл в костюме Халка, точнее, просто обмазал голый торс какой-то зелёной дрянью. Трофимов не обратил на Петю никакого внимания.

– Что красотка-ведьма делает после классного часа? – спросил он Вику, прислонившись к ближайшему шкафчику. Низовцев смерил Трофимова презрительным взглядом, отчего Петя почувствовал к Ване неожиданный прилив симпатии.

– Н-не знаю. Иду домой? – Вика ответила скорее вопросительно, как будто растерявшись.

– Правильно. Идёшь домой. Со мной, – Трофимов показал на себя двумя пальцами и подмигнул Вике. Она собралась что-то ответить, но он спешно оторвался от шкафчика и махнул ей: – Нет, отказы не принимаются, как видишь, я уже ухожу, ничего не слышу. Буду ждать тебя у выхода, пока!

С этими словами Трофимов картинно заткнул себе уши и выскочил из гардероба. Ваня с Викой переглянулись. Низовцев вопросительно поднял брови, а Вика пожала плечами. Петя почувствовал, как его неприятно кольнуло за рёбрами.

– Будь с Трофимовым поосторожнее. Вам не стоит общаться, – сказал он без всякого выражения, готовясь к Викиному колючему ответу, что это не его собачье дело. Но промолчать не мог. – Трофимов не слишком благородный парень, если ты понимаешь, о чём я.

Вика на секунду замешкалась, потом обернулась с насмешливой улыбкой и демонстративно окинула Петю быстрым взглядом:

– Сказал Джек Воробей.

Петя растянул губы в ухмылке и ответил ей с самым нахальным видом:

–Капитан Джек Воробей, милая.

Он сопроводил эту фразу взмахом рук, подражая герою фильма, и… Вика хихикнула. Он бы не поверил, если бы не увидел это собственными глазами. Внутри что-то ёкнуло. Вика втянула носом воздух, приблизилась к Пете и снова сделала вдох. Затем отстранилась и с удивлённой улыбкой спросила:

– Капитан Петруша, ты что, купил парфюм с запахом океана?

Петя открыл рот, чтобы ответить, но его опередил Низовцев:

– Красота в деталях, дорогуша.

Ваня сказал это так вальяжно и так похоже на Петю, что тот не удержался от смеха. Вика тоже расхохоталась. Продолжая заданный тон, Петя посмотрел на Вику и сказал нараспев:

– Всё верно, милая. Как видишь, не все в этой школе дилетанты.

Вика с Ваней снова рассмеялись. Настроение у Пети подлетело к потолку. Он перевёл взгляд в зеркало, поправил сбившуюся треуголку и ещё раз себя оглядел. Свободные коричневые штаны, высокие сапоги, льняная рубашка, расстёгнутая до середины груди, тёмно-коричневый кафтан, а на голове – платок и шляпа, как у Джека. Петя заранее заказал кучу колец, браслетов, огромный ремень и сегодня, чертыхаясь, нацеплял это всё на себя битых полчаса. Даже одолжил у Мили чёрный карандаш и по-пиратски подвёл глаза. Удостоверившись в безупречной небезупречности костюма, он повернулся к Вике и мотнул головой, приглашая её посмотреть в отражение:

– Смотри. Оказывается, пират и ведьма неплохо смотрятся вместе.

Вика ответила ему усмешкой:

– Оставь свои фантазии, Капитан Петруша, гроза-школьных-островов. – Она игриво повела плечом: – Ведьмы не водятся с пиратами. У нас ничего общего.

Петя хмыкнул и, снова подражая своему персонажу, подошёл к ней вплотную, наклонился к её уху и прошептал:

–Повторяй это себе почаще, милая.

Он развернулся на пятках и вразвалочку пошёл к выходу. Вслед ему пронёсся Викин тихий смех. Настроение подлетело до крыши.

На большой перемене Петя стоял напротив кабинета русского вместе с Милей, которая сегодня пришла в костюме рокерши, вся в чёрном. Ей шло, но после десяти лет пышного розового платья принцессы её костюм смотрелся очень непривычно. Впрочем, другие парни то и дело подходили к Миле с комплиментами или, как в случае с Трофимовым, с пошловатыми шуточками. Миля всех отшивала, и они с Петей продолжали стоять и глазеть на костюмы других учеников и отпускать на их счёт комментарии. Они поаплодировали учителям английского, которые всем составом прошли мимо них в костюмах хиппи и, переглянувшись, хмыкнули, когда математичка пронеслась в красной королевской мантии. Отдельным героем дня был Бунько. Он действительно сделал себе костюм учебника по геометрии, а на голове у него болталась неоновая антенка с формулой. Бунько выглядел до того уморительно, что к нему то и дело подходили фотографироваться ребята и даже некоторые учителя. Петя с Милей как раз с ним фотографировались, когда раздался звонок на урок. Обычно Яна Сергеевна всегда их встречала и приглашала в кабинет, но сегодня дверь оставалась закрытой, и ребята, немного помявшись, вошли сами, от чего в дверях началась какая-то толкучка.