Девушка закатила глаза и фыркнула:
– А ещё говорят, что это крутая школа. С манерами у вас тут явно туговато. Прежде чем выспрашивать фамилию и интересоваться родителями, было бы неплохо сначала узнать моё имя, красавчик, тебе не кажется?
Петя хлопнул глазами. Идиот.
– Как тебя зовут?
Рыжая хмыкнула и повела плечами:
– Меня зовут Неважно, а фамилия моя – Проехали.
– Твои родители с фантазией! – Петя пытался сохранить самообладание, хотя чувствовал себя очень глупо. Девушка не грубила открыто, даже улыбалась, но явно была не слишком-то рада знакомству. Петя не привык видеть в девчачьих глазах что-то кроме восхищения. Это раздражало.
– Мои родители, к сожалению, настолько с фантазией, что запихнули меня сюда, – буркнула рыжая, вытащив Петю из размышлений.
– И ты не рада?!
Петя так оскорбился за школу, что на мгновение даже перестал думать о задетом самолюбии.
– Как здесь может не нравиться? – Он помахал рукой перед глазами новенькой: – Ты точно зрячая?
Ксюша хихикнула, а Петя не отводил взгляда от лица рыжей. Та задумчиво осмотрела коридор. Крыло химии было нежно-сиреневого цвета, стены расписаны формулами, рисунками пробирок, а на самом видном месте красовался портрет Менделеева.
– Здесь красиво, я не спорю. Стильно, модно, дорого. Но даже роскошный дворец станет клеткой, если затащить туда человека насильно. Мне и в предыдущей школе было хорошо.
Петя понимающе склонил голову набок:
– Жаль, что так вышло. Ты могла бы полюбить это место.
Рыжая вздохнула и дёрнула уголком губ:
– Могла бы. Но не в этой жизни. Возможно, в одной из параллельных вселенных я стою сейчас в этом коридоре абсолютно счастливая.
Петя улыбнулся. Он тоже любил теорию мультивселенной.
– Почему родители тебя заставили…
– Мама, – перебила девушка. – Мама заставила.
– Почему?
Новенькая открыла было рот, чтобы ответить, но тут мимо них вихрем пролетела учительница и рывком открыла дверь кабинета. Петя достал из кармана телефон, быстро написал Миле, чтобы возвращалась, и зашёл вместе с толпой в класс.
Кабинет химии представлял собой просторное квадратное помещение. Четыре ряда одиночных парт – по четыре парты в каждом. Слева – два больших окна, выходящих во внутренний двор. По бокам от двери – стеклянные шкафы с лабораторными приборами и принадлежностями для опытов. Во всю стену растянулась чёрная грифельная доска, а перед ней, по центру, стоял учительский стол.
Ребята не спеша заполняли класс. Последними в кабинет зашли Миля и новенький. Миля быстро прошагала к месту, которое ей заняла подруга, а новенькому ничего не оставалось, как занять единственную оставшуюся свободную парту в первом ряду – прямо перед учительским столом. Новенький вздохнул, быстро прошёл через класс и сел. Слева от него, скрестив руки на груди, сидела рыжая и угрюмо смотрела на огромную доску.
– Так, друзья! – бодро обратилась ко всем Марина Викторовна, и последние разговоры в классе стихли. – Не знаю, как вы, а я очень рада вас видеть, вы все такие красавчики!
– Мы знали, что вы скучали по нашей неземной красоте, – манерно сказал Петя, наигранно поправляя волосы.
– Отрадно видеть, что твоя самооценка за лето не пострадала, Певцов.
Рыжая резко обернулась, и Петя решил, что фамилия семьи наконец-то добавила ему шарма в её глазах. Довольный, он вальяжно откинулся на спинку стула.
– Да, знаете, летел с предками на море летом и на высоте десяти тысяч метров увидел в окно свою самооценку. Красивая!
Класс засмеялся, Марина Викторовна хмыкнула.
– Мы по вам тоже скучали! – воскликнул кто-то из девчонок.
– Врёте, конечно, но приятно. Прежде чем я начну вас развлекать планами на наше ближайшее будущее, давайте официально представимся. Для новеньких, а также для тех, у кого лето прошло особенно удачно, я напоминаю – меня зовут Марина Викторовна и я ваш классный руководитель.
Марина Викторовна сделала шутливый реверанс. По классу пронеслись смешки.
– У нас в этом году двое новоприбывших, и мы, – она посмотрела на новичков, – очень рады, что вы с нами. Прошу любить, жаловать и всячески поддерживать Ивана Низовцева. – Кто-то пару раз хлипенько хлопнул, Марина Викторовна присоединилась, и жидкие овации всё же состоялись. – И Викторию Вольскую.
Петя, сидевший через ряд от Вики, резко выпрямился:
– Вольская? – Он в упор посмотрел на новенькую и на миг лишился дара речи: – Ты… Ты что, дочка Сони Вольской?!
Рыжая медленно развернулась вполоборота и ответила с дерзким смешком:
– Для тебя – Софьи Николаевны Вольской.
Тон её не имел ничего общего с тем, как она разговаривала в коридоре. И это было объяснимо. Петя вдохнул, собираясь ответить, но Марина Викторовна призвала их к тишине, постучав ручкой по столу. Петя откинулся обратно на спинку стула и уставился в потолок, оценивая масштаб катастрофы. С ним будет учиться Вольская-младшая. Это плохо. Это очень-очень плохо.
Классный час продолжался, а Петя, погрузившись в размышления, едва улавливал, о чём шла речь. Но тут услышал свою фамилию.
– Я надеюсь, что вы поможете ребятам быстро влиться в нашу школьную жизнь и они её полюбят ещё до осенних каникул. По всем вопросам можете обращаться ко мне или к старосте, в прошлом году это был Пётр. Кстати, давайте решим, оставляем Певцова или хотим новую кровь?
Ей ответили с нескольких сторон.
– Певцова.
– Петруша пусть будет!
– На фиг это надо ещё кому-то, МарьВикторовна.
Марина Викторовна посмотрела на Петю:
– Петруша, ты как? Возьмёшь всех под контроль ещё на год?
Петя с готовностью кивнул:
– Легко! Всё равно эти балбесы утонут без меня через два дня.
В ответ раздалось коллективное возмущение: ребята имели другое мнение по вопросу, кто тут балбес. Марина Викторовна снова постучала ручкой по столу, чтобы всех утихомирить.