Сценарий для Голливуда 2

– Как ты себя чувствуешь? Получше?

Ей не хотелось с ним ни то что говорить, а даже дышать одним воздухом с Майклом Лау казалось девушке отвратительным. Она дернула ручку дверцы, чтобы выйти, и, когда у нее ничего не вышло, напряженным от сдерживаемой ярости голосом, произнесла: "Выпустите меня".

– Кажется, я спросил тебя о чем-то, Алекс – он продолжал смотреть на неё- мужчина, красивый как Бог и порочный как сам грех, и его взгляд словно обнажал перед ним всю ее. Он отметил про себя, что девушка по-прежнему была очень бледна и явно нуждалась в отдыхе. И, конечно же, без сомнения ее самолюбие сильно уязвлено его поступком.

– Ты ответишь или предпочитаешь сидеть здесь до скончания века?

Дрожа от бешеного желания закричать или запустить в его самоуверенное лицо ногти и расцарапать до крови, она молча поглядела на него, будто спрашивая взглядом, сколько еще он намерен ее мучить.

Майкл понял, что не добьется от нее ни слова: таким гневом и болью были наполнены эти огромные зеленые глаза, с немым упреком взиравшие сейчас на него.

– Ладно, девочка, иди. Мы поговорим с тобой в другой раз, когда ты успокоишься. Кстати, Алекс, ты отлично смотрелась сегодня без своего обычного дурацкого костюма. Впрочем, – он не смог удержаться, чтобы не поддеть ее – Лотер Хайзер, скорее всего, уже опередил меня с комплиментами.

Девушка выскочила из автомобиля и почти бегом направилась к широким железным воротам, за которыми находилась вилла Кевина Лау. Видеокамеры,

установленные по всему периметру ограды, передали ее изображение на пульт охраны, и она была впущена внутрь безо всяких проволочек. Однако она напрасно мечтала отделаться, как можно скорей, от ненавистного Майкла Лау – он последовал за ней с разницей в несколько минут.

– Алекс,– вкрадчиво окликнул ее бархатный баритон Майкла – и все-таки, удели мне немного времени, девочка, пока нам никто не помешал.

Они находились неподалеку от центрального входа на подъездную аллею, непосредственно ведущую к вилле, в гуще буйной растительности и высоких

пальмовых деревьев и расчет мужчины был поразительно верен: вряд ли кто-то

со стороны сможет заметить их здесь. Александра больше не чувствовала страха перед ним, но одно его присутствие выводило ее из себя, живо напоминая об унижении, которому он подверг ее совсем недавно.

– Что еще?! – обманчиво спокойно проговорила она – Вы еще не наигрались, издеваясь надо мною?!

Майклу, конечно, не импонировало то, каким извергом он представлялся этой девушке, впрочем, ему и вправду не нравилось свое поведение, и поэтому он сделал еще одну попытку исправить положение: "Алекс, пойми, ты сама провоцируешь меня! Я всего лишь хотел немного проучить тебя, пару раз наподдав по мягкому месту. И уж, конечно, не собирался тебя насиловать или как-то обидеть. Бога ради, прекрати дуться и позабудь об этом маленьком происшествии".

Внезапно ее крепко сжатые кулачки замолотили по широкой груди мужчины:"Маленькое происшествие?! Да вы – действительно бесчувственный

сукин сын, если думаете, что я с легкостью позабуду, как вы насильно впихнули меня в машину, а затем принялись лапать".

Майкл никогда не обладал таким замечательным свойством как терпение: багровые пятна гнева выступили на его скулах, а бешеный взгляд словно почерневших глаз был направлен на девушку, осознавшую, наконец, что ей не следовало бы сейчас спорить с ним, а уж тем более обзывать. Он перехватил ее руки и рванул к себе и теперь с садистской жадностью наслаждался тем испуганным выражением, которое появилось на бледном лице Александры.

– Ну, девочка, довольно! Наверное, ты кажешься себе очень смелой и взрослой, когда оскорбляешь меня, не смотря на разницу в возрасте и, главное, на то, что я совсем не заслуживаю этого. Ни одна женщина не раздражала и не злила меня так, как умеешь это ты. Чего ты хочешь? Почему ты постоянно цепляешься ко мне? Разве я не дал тебе работу? Что-то подсказывает мне, что таким образом ты пытаешься решать свои внутренние личные проблемы, к которым я не имею никакого отношения. Разве ты – ребенок, чтобы не понять, какая разница между мной и теми мужчинами, которые обидели тебя?! Нет сомнения, что я не так добропорядочен, как скажем, мистер Хайзер, но и вовсе не то мерзкое чудовище, каким ты выставляешь меня. И, кстати, я не "лапал" тебя, дорогуша, ты, вероятно, приняла желаемое за действительность, когда я всего лишь оголил твой очаровательный задик.

Александра, не находя достойного ответа на эту наглую и беспардонную отповедь, попыталась вырваться из каменного капкана его рук, но Майкл крепко держал ее и не собирался отпускать пока не расставит все точки над "i".

– Давай, Алекс, выложи все свои обвинения – лучшего случая у тебя, возможно, больше не будет.

Девушка прекратила сопротивляться, понимая, что тем самым только осложняет свое положение: он продолжал удерживать ее, прижимая к своему напряженному жесткому телу, и она слишком отчетливо ощущала его чисто мужскую реакцию на их невольную близость.

– По-моему, мне нечего добавить к тому, что вы уже слышали.

– И все же, в чем еще ты меня обвиняешь? Будь смелей, дорогуша! Иначе я решу, что ты струсила.

Она резко вскинула голову и взглянула на него: на лице Майкла играла легкая

снисходительная улыбка, однако, выражение, застывшее в синих глазах, вовсе не показалось ей добродушным. Оно было довольно странным, словно он хотел что-то сделать, но силой воли удерживался от этого.

– Мне кажется, что я давно уже высказала все, что намеревалась, – уклончиво

проговорила Александра, не желая усугублять неприятную ситуацию, в которой оказалась, и вызвать у Майкла Лау новый всплеск злобы.

Он злорадно засмеялся:"Ага, девочка, ты точно трусишь! Так знай же: ты- и впрямь еще ребенок, если думаешь, что твои детские выходки и нелепые упреки могут как-то задеть меня. Ты только вступила во взрослую жизнь и думаешь, что весь мир у твоих ног. Но это ни так! Конечно, быть идеалисткой и осуждать других куда проще, чем признать, что и тебе свойственны ошибки. А теперь давай говорить прямо, Алекс. Твое поведение мешает мне и моей работе, ты флиртуешь с моими актерами и пренебрегаешь моими указаниями и, как бы я ни хотел не портить отношения с родственниками, но, если и дальше это продолжится, буду вынужден указать тебе на дверь".

"Гадкий, мерзкий тип! Он еще смеет осуждать мое поведение! А сам ..! Он ведь и вправду намеревался подвергнуть меня порке, если не чему-нибудь похлеще… И весь скандал из-за того, что я опоздала на полчаса!"

– Отпустите меня немедленно!– потребовала она, воинственно сверкая по-колдовски зелеными глазищами и, конечно, не подозревая, что он откровенно любуется ею.

Майкл, скрепя сердцем, признался себе, что сестра Анны вызывает у него вполне определенные эмоции и что он уже продолжительное время находится, что называется "на взводе". Ситуация складывалась довольно абсурдной: они терпеть друг друга не могли, хотя налицо было явное физическое притяжение, существующее между ними. Сделав невероятное усилие, он разжал объятия, позволив девушке выскользнуть из его рук.

– Алекс, я предлагаю договориться мирным путем: ты перестаешь обращать внимание на мои в кавычках "недостатки", а я, в свою очередь, постараюсь не замечать твои. Не стоит расстраивать Анну, как ты думаешь?– примирительно предложил он.

– Ну, уж нет! Я ей все расскажу. Обязательно! В конце концов, сколько я могу терпеть ваши издевательства?!

Майкл, прищурившись, ухмыльнулся:" Что ж, валяй, девочка! Но только и я

оставляю за собой право рассказать эту историю, но уже с моей точки зрения. И тогда твоя поездка с нашей группой в Форестрок не состоится. А ведь ты, кажется, мечтала о ней".

Задыхаясь от собственного бессилия, она гневно поглядела на его абсолютно

бесстрастное лицо: "Ничего не понимаю… Вы совсем меня запутали. Чего вы хотите от меня?"

Майкл охватил единым взглядом ее расстрепанные волосы, сбившуюся одежду и спокойно сказал: "Я хочу, чтобы ты вошла в дом, привела себя в порядок и пораньше легла спать. Ты отвратительно выглядишь… А завтра, как обычно, приходи на съемки. И хоть сейчас ты похожа на пугало, все же есть в тебе что-то, Алекс, что мне нравится. Пока я не решил, что именно, но решу, обязательно решу, обещаю".

Он круто развернулся и, наконец-то, отправился восвояси. Александра облегченно вздохнула: в присутствии Майкла Лау она постоянно чувствовала какое-то давление, его цинизм и наглость были просто неподражаемы и все ее защитные реакции давали сбой, когда он находился рядом. Поправив сбившуюся одежду и заново заплетя косу, девушка направилась к вилле, моля Бога, чтобы не встретить ненароком сестру или ее мужа и избегнуть таким образом последующих объяснений. Здесь Всевышний пошел Александре навстречу и ей без всяческих помех удалось очутиться в своей комнате до того, как кто-нибудь перехватил ее по дороге. Вымывшись, она переоделась и, ощущая еще легкое недомогание и слабость, словно послушавшись совета своего недруга, легла в постель. Находясь в данное время под безопасной кровлей Кевина Лау, девушка смогла честно признать, что по-настоящему испугалась. Майкл Лау, который предстал перед ней сегодня, настолько не соответствовал тому образу исправившегося мачо, который рисовала перед нею Анна, что логично было бы предположить, что тут не обошлось без наркотиков. Его поведение просто нельзя было объяснить иначе. Ну, а если допустить, что все же он не пользовался наркотиками, то тогда все еще больше усложнялось.

Какой же Майкл Лау на самом деле и, самое главное, чего он добивается от нее – вот что занимало мысли Александры. Первым ее порывом было, разумеется, послать все к чертовой бабушке и не появляться больше на съемках. Но, немного успокоившись и поразмыслив, она решила, что не даст себя запугать этому аморальному субъекту. Она будет работать как будто ничего не случилось и не позволит ему играть с ней как с марионеткой, ни в грош не ставя ни ее саму, ни ее чувства. И она поедет в Форестрок, не смотря ни на что.

Когда через полчаса к ней заглянула сестра, Александра крепко спала, предельно утомленная событями прошедшего дня. Анна постояла немного возле постели сестры, тихо улыбаясь чему-то, и также незаметно вышла, оставив ту в царстве сновидений.

Майкл же, усаживаясь на заднем сиденье своего автомобиля, старался не смотреть на своего водителя, на лице которого застыла смесь всяческих выражений, среди которых преобладали удивление и явное недоумение.

– Босс, кажется, впервые я наблюдал такую странную реакцию на вас у женщины.

Режиссер ответил ему с мрачной улыбкой: "Да, Джордж. В первый раз за свою сознательную жизнь с сожалением вынужден констатировать: у этой красивой молодой девушки я вызываю, мягко говоря, тошноту".

Темпл скосил глаза на зеркальце заднего вида и зрелище удрученного Майкла Лау вполне удовлетворило его. Он и сам, конечно, не безгрешен, но сегодня хозяин чуть не переступил грань, за пределы которой он никогда не выходил прежде. Работая на него уже много лет, он видел его в разных ситуациях и никогда тот не заходил так далеко в отношениях с женщинами. Сегодня же он чуть не взял силой эту девушку, являвшуюся к тому же его родственницей. Сколько бы босс не утверждал, что то была шутка, он-то, Джордж Темпл – не дурак, да и сам мужчина, а потому отлично понимает, что Лау хотелось завалить девчонку прямо в машине.

– Куда теперь? – спросил он, моля Бога, чтобы его босс не надумал ничего почище того, что уже произошло.

– Куда?! – не без иронии бросил Майкл – Домой, дружище. Я ведь заслужил немного отдыха в этот поганый день, как считаешь? Тысячу проклятий послал он в свой адрес и не меньше сотни в адрес "Мисс Нахалки" – только так смог Майкл хоть как-то снять накопившееся раздражение и злость. Черт его дернул связаться с этой чумовой девицей! Ведь он знал, что с Алекс всегда связаны неприятности и скандальные истории. Теперь вот по ее милости он совершенно выведен из себя и, кроме того, его физические ощущения были далеки от нормы. Ему необходима сейчас женщина, любая женщина, иначе он попросту взорвется от напряжения. "Господи, почему создавая такую, как Анна, на всех остальных у тебя катастрофически не хватило времени?!"

Он позвонил на мобильный телефон Кэрри Стейн, еще одной своей постоянной подружке, но та оказалась на Гавайях, где участвовала в съемках клипа известного рок-певца. Он расслышал нотки сожаления в голосе Кэрри – она еще ни разу не отказывалась с ним встретиться, одинаково обожая занятия сексом и его достаточно дорогие знаки внимания, однако сейчас действительно никак не могла очутиться в Л-А. Ему не оставалось ничего, как связаться с небезызвестной Флоренс и попросить прислать к нему домой девушку. На ее вопрос, какую именно он предпочитает, Майкл помедлив мгновение, сказал: "Молодую стройную брюнетку. Но не худышку".

Флоренс, удивившись перемене в его вкусах, переспросила:"Брюнетку, мистер Лау?"