Я полюбил тебя навсегда

– Черт, сейчас я вырву чей-то поганый язык, – тихо произнесла я, чтобы никто не услышал.

Он услышал.

– Уже спускаюсь, – подколол меня этот наглец.

В аудитории пробежал смешок. Разгневанная я развернулась, чтобы посмотреть в лицо этому нахалу. Мои глаза округлились и застыли на нем. Это был мой спаситель.

– Джейсон Фикс, вам слово не давали! – строго сказала миссис Смит.

– Да, мэм, – затих мой спаситель.

– А ты, Уотсон, иди, помой рот с мылом, а потом готовься отвечать, раз так упорно готовилась к моему занятию.

Черт. Сегодня я сделала два вывода – у нас новый студент и, кажется, я крупно влипла с Философией.

Глава вторая

Семья

Вернувшись из колледжа, я быстро прошмыгнула мимо родителей в свою комнату и рухнула на кровать, которую уже явно переросла. В тот момент я была готова слиться с одеялом в одно целое, как хамелеон с деревом.

– Милая, что случилось? – встревожено поинтересовалась мама за дверью моей комнаты.

– Все в норме, мама… как всегда… просто болит голова…

– Спускайся, перекуси, Сэм, я приготовила вкуснятину!

– Отлично, спускаюсь через пять минут, – промычала я, и заснула.

Утром меня разбудило яркое солнце. Открыв глаза, я с удивлением обнаружила себя в пижаме, тепло укутанную и лежащую вдоль своей кровати.

«Ма-а-ама» – приятно промелькнуло в моей голове.

Да, мама признаюсь, была у меня что надо! Только она помнила, что я не люблю, когда меня называют Сэмми. Она обожала готовить всякую «вкуснятину» для нас и всегда следила за порядком в доме вплоть до того, что не могла усидеть, если видела, что пульт от телевизора лежит слева, а не справа от него. Она всегда была готова поддержать и выслушать все наши переживания, но я предпочитала воздерживаться от откровенных бесед с ней.

Папа работал в другом городе – в Нортхемптоне, занимая высокую должность, и по выходным приезжал домой, полностью увлекая маму в свою жизнь. Эти моменты мама ценила как никогда, что было заметно по ее поведению. Каждые выходные она надевала особенный наряд, делала особенную прическу и готовила особенную «вкуснятину». Вообще для нее каждый уикенд был особенным! Вместе они любили смотреть старые черно-белые фильмы и слушать пластинки The Beatles.

– Мэгги, помнишь, как мы зажигали под эту песню? – ласково обращался папа к маме.

– Конечно, Рэй, на мне было то знаменитое красное платье, – отвечала она, закатившись звонким смехом.

Прекрасно наблюдать за родителями, когда они вместе. Прекрасно осознавать, что их выходные были похожи на свидания, как в юности. Только это были, конечно, их особенные свидания.

Спустившись в кухню и почуяв запах свежих тостов, у меня заурчало в животе.

– О, Сэм, ты рано! Присаживайся – тосты с джемом! Сегодня вишневый! – подмигнула мне мама и расплылась в улыбке.

– М-м-м, мой любимый.

Пересекая белоснежную кухню, я присела за круглый кухонный стол, на котором стояли забавные разноцветные круглые чашки и тарелки. Мама где-то вычитала, что за круглым столом аура лучше и поместится больше гостей. Мама любила круглую форму, наверно это говорило о ее доброте и мягком складе характера, даже в споре она любила «сглаживать углы». Естественно мою замечательную маму совсем не пугала наша белоснежная кухня, она ведь была потенциальной чистюлей.

Я плотно позавтракала тостами и хлопьями с молоком под канал «Fashion TV», который смотрела сестра, и встала, чтобы отнести свою посуду в мойку. Вдруг ко мне обратилась Джен:

– Сэм, ты что опять пойдешь к своей компании немытых вонючек? – поморщив нос, поинтересовалась она.

– Да, именно к ним…

У сестры компания занудных снобов, а у меня немытых вонючек – у нас ничья.

– Джен, милая, не называй так друзей своей сестры, – обратилась к ней с просьбой мама.

– Но они так выглядят с этими сосисками на голове и железками в разных местах, живут в гараже и распевают «Dirty dude», – с отторжением в голосе произнесла Джен.

– Это дрэды, а не сосиски! И в гараже они не живут, а просто репетируют! – вспылила я.

– А мне нравится «Dirty dude» – посмотрев куда-то вдаль тихо, но с восторгом, произнесла мама. – И папе нравится.

В отличие от сестры мама хорошо относилась к моим друзьям. Она знала, что я не стану прокалывать себе разные места и делать прически, которые уже не вернуть в исходный вариант. Мои друзья тоже ее любили. Хорошо мама относилась и к компании Джен… она любила сглаживать углы.

Я взглянула на время. Убедившись, что действительно встала раньше обычного, я поцеловала маму в теплую щеку, пахнувшую свежей выпечкой, и уже было помчалась к себе в комнату, но меня затормозила Джен:

– У меня завтра День Рождения и я прошу тебя присутствовать на нем, Сэм… – с невинным взглядом произнесла Джен.

– Ты десять минут назад обозвала моих друзей немытыми вонючками.

– Да ладно, Сэм, – пыталась замять эту тему Джен.

– Место? Время?

– Клуб «Академия Карленгса», десять вечера! – выпалила она с таким лицом, будто это один шанс на миллион.

– Нет! – отрезала я.

– Но…

– Нет!

– Пожа-а-а-луйста, Сэ-э-эмми… – умоляюще протянула сестра.

– Фу, нет. Там соберутся все твои друзья типа того павлина Карла, – меня передернуло, когда я представила этих снобов.

– Между прочим, мой «павлин» Карл очень хочет с тобой познакомиться.

– М-м, рада за него.

Тут в разговор вмешалась мама:

– Сэм, дорогая, ну сделай это, пожалуйста, всего раз в году, вы же сестры. Сделай это для меня, я буду рада, что вы вместе проводите время, – мамино ангельское лицо стало настолько ангельским, что я не смогла устоять.