Закон бабочки

– Аукцион недвижимости! Продаётся лагерь!

– Пионерский или социалистический?

– А вам какой надо?

– Яйца Фаберже! Яйца Фаберже! Настоящие! Подлинные.!

– Свежие?

– Свежие!

– Где вы видели воровство? – оправдывался пойманный с по-личными карманник. – Это не воровство! Это первоначальное накопление капитала!

Спросить, как жить дальше – не у кого.

Исчезли даже будки справочных бюро. Поэтому, если повезёт увидеть ларёк, отдалённо напоминающий справочный, бросаешься к нему с криком радости:

– Наконец-то! Девушка, это справочное бюро?

– У нас все справки платные.

– Согласен. Но это, кроме шуток, – справочное бюро?

– Да. С вас две тысячи.

– За что?!

– Я же предупредила: у нас все справки платные!

Реклама не даёт покоя.

Реклама действует сильнее слабительного.

А они удивляются, что во время демонстрации рекламных роликов увеличивается расход воды и электроэнергии.

– Сжигатель жира! Жир сгорает на вас, а не на сковородке!

Реклама – это когда нет денег, нельзя и не хочется, – а купишь. Реклама – это когда двухлетний карапуз теребит за подол свою маму:

– Мам, ну купи ты мне этот олбит бес сахала!

Вся страна превращается в Думу.

Никто не работает. Все думают. Одни думают, что работают.

Другие работают, но не думают. Третьи не работают, но думают, как бы так пойти и поработать. Если страна и входит в рынок, то разве что в Птичий.

Помятый гражданин стоит возле детского манежа, в котором пищат лохматые щенки всех цветов и оттенков.

– Продаются щенки лайки! Всех пород! С родословной!

– А какие есть?

– А вам какую надо?

– Нет, вы скажите, какие есть!

– Ыы сначала скажите, какую надо!

– Самоедскую!

– Вот.

– Европейская?

– Вот.

– А сибирская?

– Пожалуйста!

– А карелофинская?

– Да вот же!

– Извините, вы только что предъявили этого щенка как лайку породы самоедская!

– Сам ты рожа самоедская! Не морочь голову! Сначала реши, какая лайка тебе нужна – а потом спрашивай!

И не говорите, что правительство не знает дорогу к рынку.

Знает. Только стесняется сказать. А мы стесняемся спросить. Национальный характер такой. Застенчивый. И всё же многие пытаются эту дорогу объяснить, только объяснения напоминают рассуждения некой фольклорной бабуси, у которой спросили, не знает ли она, как пройти в Ивановку.

– Знаю, милый, знаю. Как не знать? Видишь, во – он там, за полем, Дыркин лес? И тёмен же! Опасен. Только надо весь его пройти. Потом увидишь снова поле, пройдёшь его, потом река, болото и омут чёрная грязь. И только потом увидишь высокую гору, а на ней деревня. Только ты, милый, туда не ходи. Это Семёновка. А Ивановка – совсем в другой стороне.

Зарисовка вторая: транспорт

Нигде не кипит так народная жизнь, как в транспорте.

Нигде не развивается так чувство локтя, колена, бедра и ягодиц! Вот где можно воспарить не только духом, но и телом. Причём не обязательно своим. Вот где открывается второе дыхание и раскрывается третий глаз, появляется четвёртое измерение, ощущается пятая точка и расцветает шестое чувство, в просторечье именуемое чувством юмора.

– Водитель, водитель! – кричала черноокая кондукторша в одном из южных городков. – Ты что, тронулся? Подожди! У меня пассажир в заднем проходе застрял!

«Граждане пассажиры! – верещало радио в разбитом и загаженном по самые окна вагоне электрички. – Соблюдайте чистоту и порядок! За нарушение – штраф!» Услышав это, один из пассажиров смачно выругался.

– Не ругайтесь матом! – предупредили его.

– Где вы видели мат? – вступился за матершинника представитель вагонной общественности. – Это он для связки слов так сказал.