Магическое вожде(ле)ние без тормозов

Уже после ужина ко мне подошли несколько ребят с моего нового курса. Пергидроль и три девчонки, рыжей ведьмы среди них, к счастью, не было.

– Летаника Аурелия, – воспитанно обратился ко мне Пер, – ты можешь нам рассказать, к чему быть готовыми на практике? Ну, не во всех тонкостях, конечно.

На последних словах он смутился. Мы вышли в огромный холл перед столовой. Он был оборудован как зона отдыха. Там были диванчики, которые выглядели как ледяные скульптуры, огромный стол с такой же большой шахматной доской и фигурами, что нужно было двигать обеими руками. У левой стены протекал небольшой ручеек, по его берегам расположился небольшой зимний сад. Здесь можно общаться и релаксировать.

Я вздохнула и показала жестом на самый большой диван, чтобы все могли присесть.

– Что вас конкретно интересует? – спросила я.

– С чего начинается первое занятие, – робко подала голос одна из девушек, кажется ее зовут Ева.

Перед моим внутренним взором пронесся весь ужас и позор моего дебюта. Но я взяла себя в руки и сказала:

– Главное, это собранность. Слушайте, что говорит инструктор, он объясняет, где какой рычаг. И даже полетать даст.

Тут я непроизвольно вздрогнула. А потом подумала: “Ника, если ты знаешь, как нужно себя вести на занятии, сама почему так не делаешь?”

И дала себе слово проявить собранность уже завтра. Пусть этот Клаус… Николас, не думает, что я совсем уж того.

Знаете, как совершенно точно обеспечить рассеянное внимание и гул в голове? Пообещать себе быть собранной, конечно. Урок вожделения… простите, вождения, Николас назначил на восемь утра. В субботу. Этот парень вызывал у меня все меньше симпатии.

– Эти два дня займемся интенсивной практикой, а в понедельник я посажу вас в индивидуальную ступу, – преувеличенно бодро приветствовал меня Николас.

– Послушайте, инструктор Корд, – попробовала я воззвать к его благоразумию, – разве можно выпускать меня одну в воздух? Я же все башенки посшибаю.

– Ничего страшного, полетим на пустырь, где нет никого, – успокаивающе ответил он.

– Но ведь с новой недели начнутся групповые занятия, – ухватилась я за тонкую соломинку, – и что, все будут пробовать вашу двухместную ступу, а я сяду в одиночку?

– Как, вы не знаете? – правая бровь Николаса приподнялась удивленно, в фиолетовых глазах мелькнуло озорство. – Во время групповых занятий вы будете посещать какие-то свои факультативы. Подумайте только, целых три часа для ваших любимых наук… А у нас с вами своя программа. Вам очень повезло, Летаника. Ректор Пламенный разработал для вас собственный учебный план. Кто-то очень хочет, чтобы вы полетели.

Готова поклясться, в этом месте он слегка хохотнул. Стиснув зубы, я старалась выполнять все его команды, как дрессированная цирковая собачка. Или ящерка? Хотя они вряд ли дрессуре поддаются. Да и у меня вроде тоже с этим проблемы.

– Летаника, – о чем вы сейчас думаете? – вклинился в ход моих мыслей инструктор. – Соберитесь, пожалуйста. И перестаньте так напрягаться. Я же вижу, как вы хватаетесь за рычаг. Как напряженно жмете педали.

– Так мне собраться или расслабиться? – огрызнулась я, прекрасно понимая, что неправа. Он мне, вообще-то помочь хочет.

– В идеале, в водителе должны эти два качества сочетаться, – серьезно сказал Николас. – Садясь в ступу, вам нужно чувствовать ее габариты, буквально слиться с ней, ощутить, как она откликается на каждое ваше движение, слушается вас.

Он так говорил, что у меня табун мурашек по спине пробежал, прямо, налево и в обратном направлении. Как человек предан своему делу! Мне бы так проникнуться.

Голос Корда лился медовой рекой:

– А чтобы всего этого достичь, вы должны отбросить все мысли. Ни о чем не думать, пока ваши руки лежат на рычагах управления, а ноги касаются педалей. Вам нужно видеть дорогу, ориентироваться в воздушном потоке. И тогда все будет получаться само собой.

Красиво описал, но это не обо мне! Я всё ещё не хотела говорить ему о своем страхе высоты. Еще не хватало нюни распустить. Постараюсь настроиться на ступу.

– То есть сразу расслабиться и сосредоточиться на том, что я делаю… да чем же я тогда в это время заниматься должна?! – Я уже отчаялась его понять

– Чувствовать себя водителем, – пожал он плечами, – мы подумаем, как вас немного раскрепостить, чтобы вы так не цепенели во время движения.

Допрыгалась! Впервые в жизни меня назвали зажатой! В тот день мы так никуда и не улетели толком. Я подняла ступу в воздух, более-менее удачно направила ее прямо, даже развороты поделала. Правда Николасу постоянно приходилось помогать мне рулить. Все тем же способом – его рука оказывалась поверх моей и фактически за меня все и делала.

А все свои ценные рекомендации он произносил почти прижимаясь губами к моему уху, потому что ему приходилось чуть ли не облокачиваться на меня, перевешиваясь из своей ступы, чтобы иметь доступ к обоим рычагам. Его дыхание щекотало мою щеку, и чувствовала я себя очень странно. Это было довольно волнующе. Парень все-таки обалденный, я это заметила еще пока он у нас дома оливку изучал. Не Рудольф Лучезарный, но тоже хоть куда. Хотя… рядом с ним, пожалуй, и Лучезарный кажется кукольным каким-то. А этот настоящий, сильный, решительный. Вон, юбку мне даже порвал. Так, стоп. Мы тут не романтикой балуемся, а вождению обучаемся. Для красивых односторонних воздыханий у нас ректор скоро будет.

Но даже под успокаивающее воркование Николаса о слиянии со ступой я не могла расслабиться настолько, чтобы посмотреть вниз. У меня начиналась паника. Может, мне найти мага-психолога? Анонимного, естественно. Он и поможет разжать пружину внутри меня. Хотя нет, не доверяю я этим мозгоправам. Сама справлюсь. Что ж, раз есть проблема, то и решение у нее должно быть. Иначе нельзя.

В воскресенье ничего такого, о чем интересно рассказывать, не произошло. С утра я опять немного помучилась сама и поиздевалась над Клаусом, но смогла сделать пару кругов над площадкой, и даже глаза почти не закрывала, потому что подо мной была упоительно плоская крыша, а не ужасная улица.

Академия словно замерла. Все предвкушали предстоящую встречу с кандидатом на роль ректора. Девочки поголовно занимались своими нарядами, собираясь совершенно случайно попасть в поле зрения прекрасного эльфа. Всё же это серьезная ответственность, быть предметом девичьих воздыханий. Глядя на соучениц, я начинала сочувствовать Натаниэлю. Конечно, возможности наши ограничены рамками дресс-кода. Но бантики, брошки, шарфики и прочие украшательства не возбраняются же.

Ясмине первый кандидат явно очень понравился, потому что она с азартным блеском в глазах изучала в магической сети его биографию, возбужденно выкрикивая наиболее интересные подробности.

– Представляешь, ему всего-то триста пятьдесят лет!

– Пацан совсем, – согласилась я, перелистывая очередное правило организованного воздушного движения. Завтра у нас будет первая письменная самостоятельная по этому предмету. Поскольку он основной, то каждую неделю сплошные (а также двойные сплошные и прерывистые) проверочные, самостоятельные и контрольные.

– И за это время он три раза был помолвлен, но ни разу не женился! – горестно вздохнула Яся. – Первая невеста сбежала с драконом, вторую похитили инопланетяне, а третья ушла в монастырь. Бедненький, как же ему тяжело пришлось!

– Не страдал – не эльф, – меланхолично заметила я, читая очередное интересное: “Если палка за спиной, то проследуйте за мной”.

– А в детстве он попал в плен к оркам и его чуть не продали в рабство!

– Вот почему глаза такие грустные, – мне уже становилось жаль господина Романиэля. Как по нему жернова судьбы-то прошлись. Ну ничего, завтра на голову бедного эльфа ожидается такая толпа сочувствующих, что уже можно снова начинать за него переживать.

– Но потом его спасли. Он попал в древний эльфийский монастырь, выучился магии, закончил академию и стал ее ректором.

– Красивая история успеха, – одобрила я, – с невестами вот только нехорошо получилось. Три раза.

– Значит, он еще не встретил свою истинную! – серьезно сказала Яся и я поняла, что она на крючке.

– Сегодня, наверное, вы своим миллионом запросов весь магнет обрушите, – я пыталась найти в сети “правила разворота ступы на нерегулируемом воздушном перекрестке”, но загрузка страницы была бесконечной. Догадываюсь, почему.

– А ты так всерьез взялась за теорию! – с уважением протянула Ясмина. – А уж про практику молчу даже.

– Молчи! – я кинула в нее маленькой подушечкой, которая не понятно что делала на письменном столе. Яся увернулась и продолжила меня просвещать:

– А еще Натаниэль очень увлекается спортом, он чемпион по эльфийскому гольфу!

– Можно подумать, эльфы играют в гольф как-то иначе, чем все остальные, – я фыркнула, – ах, да. Наверное перед каждым ударом печально смотрят на мячик и заносят клюшку так, словно собираются врага убить на поле брани.

– Они не дрова рубят! Незачем там замахиваться! – Яся обиделась за своего нового кумира, поэтому я заткнулась. А то бы рассказала бы ей еще, как эльфы дрова рубят. С глубоким достоинством и возвышенными мыслями. Это их и отличает от нас, низменных ведьм. Поэтому у эльфов принято смотреть на всех, кто к ним не относится, с чувством некоторого превосходства. Хотя нет, “некоторое” – неверное слово. Эльфы – существа высшего порядка, прекрасные и совершенные душой и телом. И длительное общение с нами их напрягает. Отсюда такой утомленный жизнью взгляд. Ну и три пропавших невесты, опять же…

Утром, во время завтрака, в столовую пожаловал исполняющий обязанности ректора. Он уверенно шел между подносами с полезной едой, которые летали и сами распределялись по столам, опускаясь перед студентами. Спросонок это особенно важно.

Казалось, посуда с уважением останавливалась перед Натаниэлем и даже огибала его. Будто у него была в руках палка регулировщика. С глазами.

– Приятного аппетита! – его завораживающий голос разлился по всей столовой. Студентки подняли головы, широко раскрыв глаза и кажется, раздув ноздри, чтобы впитать слова прекрасного эльфа всеми органами чувств. Яся не была исключением. Правда, некоторые, вроде меня, остались почти равнодушными. У нас свои фавориты! Хотя признаться, разящее наповал обаяние господина Романиэля будило отклик и во мне. Я любовалась эльфом, пусть и не заходясь в экстазе.