Забытая душа

– Может, ты и права, – пожала Яна плечами, – но мне кажется, не факт что у Лени нет шансов.

Их дискуссию прервал долгожданный звонок. Марта сразу схватила трубку, ответила. Яна подавала ей какие-то загадочный знаки, которые должны были означать нечто вроде: помни о нашей легенде.

– Марта, с вами всё в порядке? – спросил мужской голос.

– Да, только я не понимаю, что со мной было! – журналистка постаралась выдерживать обиженную и чуть капризную интонацию. – Очнулась дома, ничего толком не помню. Вы меня укололи чем-то?

– А как домой добрались, помните?

– Я же говорю, что нет! – Марта ногой притопнула даже, для правдоподобности.

– Это хорошо! – собеседник явно вздохнул с облегчением. – То есть, хорошо, что вы были в таком состоянии полного погружения. Не бойтесь, мы следили, чтобы с вами ничего по пути не произошло. А интеграция в процесс очень важна. Вот расскажите сейчас, беспокоит ли вас проблема с бывшим мужчиной?

– Каким? – вполне искренне поинтересовалась Марта. За всеми этими событиями она слегка подзабыла байку, придуманную для жрецов.

– Вот видите! – мужчина уже почти торжествовал. – Значит, на вас ритуал подействовал наилучшим образом. Вы смогли переписать свои воспоминания. А может, и события.

– Ой, а события тоже от этого меняются? – оживилась журналистка. И вновь искренне.

– Нет, не так сразу, – осторожно ответил неизвестный. – Для этого нужно еще поработать. Влить больше энергии. Поэтому мы вам предлагаем встретиться на следующей неделе. Вас увидит наш Главный жрец, он же магистр. И поймет, можно ли вмешаться так глубоко в слои вашей реальности.

– Это очень интересно, – осторожно сказала девушка, – а когда он хочет со мной увидеться?

– Да можно завтра вечером! Зачем тянуть! – жрец почему-то был почти счастлив, как показалось Марте.

Журналистка увидела, что Яна отчаянно мотает головой, призывая ее отказаться.

– Но знаете, завтра я не могу, – девушка изобразила нерешительность в голосе, – у меня уже были кое-какие планы.

– Давайте тогда в среду, сможете? – собеседник слегка погрустнел, но не терял своей настойчивой доброжелательности.

– В среду? – Марта вопросительно посмотрела на соратницу. Та кивнула.

– Да, в среду мне будет удобно, я приеду. Время то же?

Закончив разговор, журналистка спросила у Яны:

– Ну, и почему завтра-то нельзя? Будто тебе самой хочется со всем этим затягивать.

– Не хочется. Но до среды куда больше шансов получить информацию о людях, с которыми ты вот так запросто решила связаться.

Да, определенно в этих словах был смысл. Но нетерпения у Марты от этого меньше не стало, хотелось предпринять хоть что-то отдаленно полезное. Поэтому приятельницы поехали к Илье Совкову, напоминать ему, кого он должен хотеть вернуть.

– Главное, чтобы он тобой не увлекся, ты уж извини, – сказала Яна.

– Совок – бабник, – мрачно ответила Марта, – он кем угодно увлечься может, я тут ни при чем, так что не извиняйся.

– Тут я с тобой почти не спорю.

Илья встретил их немного растерянно. Нет, врасплох они его не застали, предупредили. Но похоже, ему все сложнее становилось определять границы реальности, о чем он сразу и сообщил.

– Я помню, помню, что она настоящая! Вы забыть не дадите, да и тот парень вроде как тоже ее знал. Но не представляете, что происходит в моей голове!

Марта, кажется, начинала его понимать, потому что в ее сознании тоже что-то явно творилось. Нет, ее воспоминания были на месте. Кажется. Ведь если бы она что-то и забыла, вряд ли бы об этом знала… так и запутаться можно в конец с этими играми разума! Но коли мыслить логически, свои травмирующие эпизоды для жрецов тайного общества она полностью сочинила, так что и стереть ей ничего не могли. Однако, в самоощущениях что-то точно поменялось. Словно появилась какая-то паутинка между восприятием себя и реальностью. Точнее Марта выразиться не могла. Возможно, она еще под воздействием каких-то веществ, которые практикуют эти странные маги.

А Илья продолжал свой рассказ.

– Она мне приснилась сегодня. Алёна. Мы с ней катались на теплоходе по Москве-реке. Стояли почти на носу кораблика. Она еще сказала, что это как-то пошловато и если я продолжу изображать ДиКаприо, судно просто обязано затонуть, а ей такого исхода событий не хочется.

– Очень яркий сон, – сказала Яна.

– Я не уверен, что это сон. Кажется, это и правда было. А еще я начал вспоминать о ней какие-то факты, как о человеке. Например, она рисует. В детстве любила срисовывать картинки из книжек, потом пошла в художественную школу. У нее даже картины где-то были, она с собой одну кажется привезла, но я ее никогда не видел. Мы же встречались на улице, потом ехали ко мне. Было бы странно везти на свидание холст в раме.

– Это отлично, что ты о ней вспоминаешь! – обрадовалась экстрасенс. – Так мы ей не дадим погаснуть окончательно. Я в этом уже уверена.

– Зато я сам так рехнусь, – проворчал Илья.

– Вот хватит ныть, а! – Марта не выдержала, завелась снова. – Сделай хоть что-то полезное для своей девушки. Или мы Леонида помочь попросим.

– Да ну, – на Совкова эта угроза явно подействовала, – зачем он нам? Алёна его от него сама уехала, так что он не считается. Я помогу, просто иногда хочется понимания какого-то. Сочувствия.

– Ей его тоже хотелось, когда ты от нее избавлялся, чтобы с друзьями встретиться, – сурово отбрила его Марта.

– Да понял я уже, осознал, – Илья и правда выглядел раскаявшимся, – больше такого себе не позволю, ни с ней, ни еще с кем-либо. Я и правда потребительски к людям относился.

От такого откровения Марта даже дар речи потеряла, не ожидала, что Совок начнет как адекватный человек рассуждать. Что ж, возможно, он и не подведет.

Олег Трифонов нервничал. Парень плотного телосложения, с короткими, торчащими жестким ежиком волосами и снисходительным взглядом явно его прессовал. Не понятно, знает он что-то или нет, но было тревожно.

– Поймите, я с вами как неофициальное лицо говорю, – объяснял благодушно и как-то расслабленно следователь Сергей Конев. Но Трифонов ему не очень верил.

– Видите, мы даже беседуем у вас в офисе, а не у меня на работе. И я на входе не сказал, что из полиции. Очень надеюсь на вашу гражданскую сознательность и содействие в поиске девушки. И еще раз хочу предупредить, информация конфиденциальная. В интересах пропавшей разглашать ее нельзя. Иначе спугнем преступников.

Олег шумно вздохнул. Непроизвольно получилось. Что ему делать дальше? Молчать и ни в чем не признаваться? Да ему и признаваться-то, собственно, не в чем. Кто он? Мальчик на побегушках, не более. Его даже в ритуалы не допускали еще не разу. Он надеялся на нынешнее 21 декабря, меньше месяца осталось. А теперь сомневается, нужно ли ему это вообще. И зачем он вызвался взять на себя цифровой след девчонки? Дался ему этот ее «красивый» номер телефона! Пусть бы оставался он в «непривязанных». Так нет же, магистр велел отследить, все ли связи отсеклись, и номер оживили, тем более что это было просто. Цифры в отличие от людей не стираются без остатка, их легко ассоциировать с другими биографиями, если знать, как. Конечно этот парень, полицейский, не поймет, что случилось, ведь с точки зрения обычного человека все происходящее чистый бред.

Почему вообще поднялся вопрос об исчезновении человека? Этого не должно быть. Но есть.

Трифонов скучным голосом повторил свою версию – ни о какой Алёне Тумановой не слышал, а номер телефона у него уже давно, можно хоть запрос сделать в сотовую компанию. Не подкопаешься.

Сергей поблагодарил Олега, извинился за причиненное беспокойство и вышел. Зачем он вообще с ним встречался?

Если за исчезновением Алёны стоит чей-то преступный сговор, события надо подстегнуть, чтобы негодяи начали действовать, торопиться и совершили ошибку. Так, по крайней мере, рассуждала эта банда доморощенных детективов.

Серега не полностью был с этой компашкой согласен и не очень-то верил в реальность похищения девушки. Действительно, надоедают ей парни, вот она и сбегает сама. Но версию с тайной организацией проверить хотелось, а то мало ли что.

Он пробил адрес дома, в котором находился подвал, где довелось побывать Марте. Ей он верил, девушка вполне адекватная, врать не станет. Значит, есть некое место, в котором проходят несанкционированные собрания некоего культа. Заявляться туда не следовало, тем более что и законных оснований не было. Но информацию он все же нашел, о чем поведал уже во вторник вечером «эзотерическому патрулю», жадно внимавшему младшему следователю в том же кафе, где они встретились и до этого.

– По документам там ничего нет, просто служебное помещение, – докладывал Конев. – И у меня нет никаких оснований идти выяснять, происходит ли что-то в подвале, который числится за жилищным кооперативом. Такие вот дела. Но кое-что для вас есть. Несколько лет назад ремонт подвала оплатил некий спонсор. Просто из личных побуждений.