Сказки темного города. Яд

Я судорожно сцепила пальцы в кулак, пытаясь понять, как же поступить в данном случае, ведь работать слишком долго за уплату долга не хотелось. Но вспомнив тоскливый взгляд матери в тот момент, когда она держала моего мишку в руках, не имея права даже сказать мне, что она и есть моя мама, поскольку стоящий подле нее мужчина был против присутствия дочери в ее жизни и крепко держал ее за поводок, поскольку репутация матери была ох на каком низком уровне, ответила:

– А я лучше утку буду выносить, чем потом не иметь возможности смотреть без стыда в глаза своим детям.

Румелия прищурила глаза и откинувшись на спинку стула едва уловимо кивнула, словно выражая мне свое уважение. Затем хлопнула в ладоши и сказала:

– Тогда идите собирать вещи и спускайтесь сюда через час.

Глава 3

– Как она вообще может такое предлагать! – возмущенно проговорила я, смотря в окно движущегося экипажа, который должен был доставить нас с Кристиной к новым местам нашей работы, будь она неладна.

Девушка ничего не ответила на это, только нахмурила брови и пожала плечами.

– И что, ты будешь там теперь полуголая скакать? – не унималась я, поскольку до ужаса переживала за свою подругу, с которой провела бок о бок столько лет.

– Селена, ты же меня знаешь. Я согласилась только потому, что понимала – работать сиделкой не смогу. Ну продержусь от силы может пару недель, а потом вылечу оттуда. Какая из меня сиделка? А деньги отдавать надо, и поскольку выбор того, что нам предоставила эта голубоглазая змея, не велик, то я и согласилась на это. Все лучше, чем в тюрьму угодить за несоблюдение правил и обязанностей. Не знаю, что меня там ждет, но постараюсь изо всех сил сохранить свою репутацию, – едва улыбнулась девушка, пожав мою ладонь, словно успокаивая меня. – И если все будет хорошо, то постараюсь и тебе помочь побыстрее выплатить этот долг, нечего тебе пахать там с тем контуженным фэйри целых два года. А потом кофейню свою откроем, булочки будем печь и шоколад горячий по утрам посетителям варить. Помнишь, как мы в детстве мечтали, – она положила голову мне на плечо и мечтательно вздохнула.

– Шоколад с ванилью и корицей, – закрыв глаза я вспомнила этот манящий запах, витавший по утрам в нашем доме, когда еще был жив отец. – Обязательно откроем, – чмокнула я подругу в макушку.

– Так что не будем вешать нос, – выглянув в окно остановившегося экипажа проговорила Кристина. – А вот и это…злачное заведение, – кивнула она в сторону огромного вычурного дома, отделанного светлым камнем, с высокими колоннами, милыми балкончиками на втором этаже, украшенными цветами, и высокими окнами, занавешенными плотными шторами. – Ну, я пошла, – Кристина натянуто улыбнулась и взяв в руки свой небольшой чемоданчик выпрыгнула из экипажа, затем помахала мне и направилась к входным дверям, за которыми ждала ее неизвестность.

Я же, быстро смахнув набежавшие слезы, махнула извозчику и, когда экипаж тронулся, отрешенно уставилась в окно, еще не до конца придя в себя от тех событий, которые столь стремительно меняли мою жизнь.

Спустя минут тридцать быстрой езды по извилистым улицам города, экипаж притормозил у огромного особняка, огороженного кованым забором.

– Приехали, мадмуазель, – сказал извозчик, открывая передо мной дверь и помогая выйти наружу.

– Спасибо, – кивнула я в ответ и протянула ему монету.

Взяв в руки свой багаж, я окинула взглядом дом, который утопал в зелени необъятных деревьев, растущих на окружавшей его территории. Напряженно выдохнув, толкнула тяжелые двери и зашагала по направлению к белеющим ступеням, ведущим ко входу в особняк. Подойдя ближе, я огляделась по сторонам и невольно нахмурилась, посмотрев на высокие входные двери со стеклянными вставками, через которые было видно довольно-таки богатый интерьер дома. Дернув за колокольчик, сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь сладить с тревогой, охватившей меня. Спустя пару минут дверь отворилась и на пороге появилась высокая женщина средних лет в форменном платье экономки.

– Чем могу помочь? – чопорно спросила она.

– Меня прислала леди Румелия. Я новая сиделка, – сказала я, протянув женщине подписанную фэйри бумагу с рекомендациями.

Женщина взяла в руки бумагу. Нацепив на нос очки быстро прочитала ее и, посмотрев на меня, проговорила строго:

– Вы же без опыта работы.

– Да, – пожала я плечами. – Но в пансионе нас учили всему. Как накладывать повязки, делать уколы, массаж, если нужно. Я терпеливая, трудолюбивая и порядочная.

– И вы думаете здесь вам это поможет? – хмыкнула женщина.

– Ну а что еще должна уметь делать хорошая сиделка? – я едва не вспылила, поскольку насмешливый взгляд этой сухой дамы просто выводил меня из себя. – И, кроме того, если мадам Румелия направила меня сюда, то не вам ведь решать, принимать меня на работу или нет.

Женщина только бровью повела и отойдя в сторону махнула рукой, давая понять, что я могу войти.

Переступив порог и очутившись просто в огромной прихожей, увешанной красивыми картинами, я едва не присвистнула, но вспомнив, что я уже не в пансионе и здесь нужно вести себя не менее чопорно, чем это делает стоящая рядом со мной экономка, я лишь улыбнулась и сказала:

– Здесь очень красиво.

– Да, я думаю вы в своем пансионе такой красоты уж точно не видели. А теперь идите за мной, – кивнула она и повела меня по длинному коридору в отдаленное крыло особняка.

Шагая за женщиной, я, открыв рот, рассматривала внутреннее убранство дома, отметив для себя, что хозяин, скорее всего, очень и очень богатый фэйри, раз даже крыло, где жила прислуга, было с таким вкусом обставлено дорогой мебелью. Зайдя за экономкой в небольшой кабинет, я села на стоящий у дубового стола стул и поставив рядом свой чемодан перевела взгляд на нее.

– Вас ввели в курс дела хотя бы, прежде чем отправлять сюда? – спросила женщина, усаживаясь напротив меня.

Я пожала плечами и ответила:

– Мне сказали только, что нужно быть сиделкой у какого-то фэйри из клана темных охотников. Он кажется граф, так сказала леди Румелия. Вот, собственно и все, что мне говорили об этой работе.

– Нда, я не совсем сиделку имела ввиду, чем слушают, не понятно, – поведя бровью протянула женщина, скривив недовольно губы. – Ладно. Тогда слушайте. Первое, что здесь не должно звучать – это слово «фэйри». Хозяин этого не любит, да и в обществе не принято так обращаться к ним. Странно, что вас этому не учили, – я явно не нравилась этой женщине, поскольку недовольная мина никак не сходила с ее лица.

– Я знаю это. Простите, просто вырвалось, не у людей ведь работать буду, куда от этого денешься, – я правда сглупила, назвав хозяина дома «фэйри».

– Хорошо, но впредь, следите за своей речью, чай, не торговкой пришли работать, – одернула меня она и я едва сдержалась, чтобы не бросить какую-то колкость в ответ на это. – Теперь о хозяине. Его светлость, граф Драган фон Аргон, несколько месяцев назад попал в засаду на приграничной территории и чудом выжил. Но очень пострадал.

– Он лежачий? – выпалила я, но наткнувшись на строгий взгляд прикусила губу и продолжила слушать.

– Он не лежачий, – сухо ответила женщина. – Он не видит. Пока не видит, – уточнила она и я поняла, что не так уж и надолго задержусь здесь, раз есть надежда на то, что фэйри поправится. – Он проходит определенное лечение, и оно дает надежду на то, что зрение к нему вернется. Но это еще не все, – продолжила женщина, пристально наблюдая за мной.

– Господи, а что еще? – спросила я.

– У него нет крыльев, – сказала женщина и я удивленно приподняла бровь, услышав это.

– А что с его крыльями? Нет крыльев…это что, такая прям проблема? – пожала я плечами.

– Сразу видно…далека от понятия того, кто такие фэйри, – пробурчала себе под нос женщина и уже более громко проговорила, – нет, как таковую проблему это не создает. Но вот представьте, что вам отрезали ногу или руку? Будет это проблемой для вас? – прищурила она глаза.

– Но у него же руки и ноги на месте. Ходить может и прочее, – я прекрасно понимала, что она мне говорила и отвечала так только потому, что мне до жути было неприятно то, с каким презрением она смотрела на меня, словно я была какая-то убогая дурочка.

Женщина пропустила мою реплику мимо ушей и продолжила:

– Он боли очень сильные порой испытывает, они его выматывают очень. Он никак не может принять то, что не сможет больше летать. Вы это-то хоть понимаете? – покачала она головой, явно думая, что я бесчувственная донельзя молоденькая вертихвостка, не умеющая сопереживать.

– Понимаю, – уже серьезно проговорила я.

– Ну и хорошо.

– А в чем будут состоять мои обязанности? – задала я вопрос, который ох как сильно меня волновал.

– У графа уже есть помощник, мужчина. На нем лежат основные обязанности по сопровождению или еще чему-то. Вы же будете отвечать за его гардероб, питание, помощь в кабинете, книгу какую почитать, бумаги, письма или еще что-то в этом роде. В общем, быть на подхвате и не более того, – ответила женщина. – Работа не тяжелая. Но это могу сказать только о работе, чего не скажешь о характере его светлости, – тут уже она покачала головой, явно и сама пребывая не в восторге от того, на кого работала.

– И что с его характером? – напряглась я, помня те страшилки, насчет ужасно жестоких, требовательных и строгих сущностей, с которыми мы сосуществовали.

– Характер очень сложный. Не приемлет того, когда ему перечат в чем-то, не прощает ни малейшего проступка или проявлений лени, очень требователен ко всем, кто у него работает. Ну и, плюсом ко всему, находится в очень и очень плохом настроении каждый день, а это сами понимаете, что значит. Поэтому, упаси вас бог сказать что-то против, или же сделать что-то не так, как он сказал, ну или выказать хоть тень малейшего неуважения к фэйри, враз вылетите отсюда без выплаты жалования, – слушая женщину я все больше задавалась вопросом, черт же меня дернул согласиться именно на такую работу.

– Скажите, а до меня сколько уже здесь побывало сиделок? – осторожно спросила я.