Легенды и мифы Древней Греции и Древнего Рима

Римляне рано отождествили бога Фавна с богом греков, Паном. Постепенно создалось в Риме и представление о множестве фавнов, веселых спутников бога вина Диониса – Вакха. Фавны таким образом заняли место греческих сатиров.

Чтили в Риме и бога лесов, Сильвана. Это бородатый бог, в венке из ветвей пинии, с древесным стволом в руках. Через плечо перекинута у него шкура, а у ног сидит собака. Это он пугает ночью в лесу запоздалого путника своим страшным криком, но он же и хранит пасущееся в лесу стадо, хранит сады и даже посевы земледельцев. Как и Фавна, Сильвана часто отождествляли с богом Паном, но чаще с воспитателем и спутником бога Вакха, Силеном. И Сильван стал таким образом постоянным членом веселой и шумливой свиты бога вина Диониса.

Вортумн и Помона

В Риме на Авентинском холме находилось святилище бога Вортумна, по-видимому, бога смены времен года или же осени, несущей богатые плоды земледельцу и садоводу. Культ бога Вортумна был перенесен в Рим из этрусского города Вольсиний. Овидий в своих «Метаморфозах» рассказывает следующий миф о Вортумне и богине плодов Помоне.

Прекрасная Помона любила лишь свой сад и работу в нем. Все «время проводит она, ухаживая за плодовыми деревьями; дары Венеры, богини любви, отвергала прекрасная Помона. Фавны, сатиры и даже сам старый Сильван, плененные красотой Помоны, искали ее любви, но всех отвергла Помона. Любил ее и прекрасный, юный Вортумн, но и он был не счастливее всех остальных. Под разными видами приходил Вортумн к Помоне, – то под видом жнеца, то садовника, то воина и, наконец, даже рыбака, но отвергала его гордая Помона. Наконец, Вортумн принял вид старой женщины и пришел в сад к Помоне. Он обнял ее, поцеловал так, как не целует старуха, и сел на камень. Не узнала его в этом виде Помона.

– Посмотри! – сказал Вортумн, показывая Помоне на ясень, по которому вилась виноградная лоза со спелыми гроздьями, – не будь обручен ясень с виноградной лозой, одни лишь листья были бы на нем, да и лоза, не поддержи ее ясень, лежала бы на земле. Тебя не трогает этот пример, ты по-прежнему избегаешь брака? А ведь тебе стоит лишь захотеть. Ведь у тебя женихов больше, чем у прекрасной Елены. Выбери из них Вортумна! Не гневи богов, не гневи Венеру!

Так говорил Вортумн, принявший вид старухи. Он рассказал Помоне, как покарали боги Анаксарету, дочь Тевкра, за то, что отвергла она пламенную любовь Ифиса. С горя повесился Ифис, не в силах он был перенести мук несчастной любви. В день похорон Ифиса, когда печальное шествие медленно двигалось мимо дома Анаксареты, подошла она к окну и увидала Ифиса на ложе смерти. Хотела отойти от окна Анаксарета, но вдруг недвижимыми сделались ее ноги, застыла ее кровь, взор потух и постепенно все тело ее одел холодный камень, такой холодный, как ее сердце.

Только кончил бог Вортумн свой рассказ, как снова принял свой настоящий образ, и стоял он пред Помоной, сияя своей красотой, подобно солнцу, вышедшему из-за темных туч. Побеждена была гордая Помона, и стала она женой бога Вортумна.

Марс и Квирин

Бог войны Марс – один из самых почитаемых богов Рима. Этому богу посвящен в году месяц март, когда начинаются военные действия. Если и призывают Марса жрецы, арвальские братья, совершая очищение полей Рима перед началом жатвы, то они призывают его не как бога – покровителя земледелия, а просят его защитить поля от опустошений, которые несет с собой война. Служители Марса – салии – совершают в честь бога, в блестящих доспехах, 19 марта священную процессию со щитами, о которых сложилось предание, что один из них упал с неба, а другие были сделаны легендарным кузнецом Мамурием, чтобы нельзя было отличить среди них щит, упавший с неба. В конце же октября, когда кончается благоприятное для ведения войны время, в честь Марса совершается еще празднество очищения оружия. Бог Марс, бог войны, бог битвы, легко был отождествлен римлянами с богом войны греков– Аресом.

Мраморная статуя бога войны Марса. II в. н.э.

Кроме Марса, у римлян был еще бог войны Квирин. Если Марс был богом битвы, – богом, дающим победу на поле брани, то Квирин был богом вооруженных и во время мира граждан, готовых в любое время выступить на войну.

В последние годы Римской республики стали рассказывать, что бог Квирин не кто иной, как сын бога Марса, основатель вечного Рима, Ромул, взятый богами живым на небо и ставший богом под именем Квирина.

Веста (Гестия)

Одной из самых чтимых богинь в Риме была богиня Веста, богиня домашнего очага. И у Рима, как и у каждого частного дома, есть свой очаг, общий для всего государства. На этом очаге горит неугасимый огонь в круглом храме Весты на римском форуме. Поддерживать огонь на очаге обязаны жрицы весталки, во главе которых стоит их начальница, великая весталка. Тяжкое наказание грозит той весталке, которая допустит, чтобы погас огонь на очаге Весты, так как это предвещает великое несчастие для всего Рима. Весталки хранят в своем доме, который находится у храма Весты, священные предметы, они готовят священную муку, смешанную с солью, необходимую для жертвоприношения; ни одно жертвоприношение не обходится без весталок. Они окружены великим почетом в Риме, сами консулы уступают им дорогу при встрече. Замкнуто живут весталки в своем доме, ни один мужчина не смеет ни под каким видом перешагнуть порог дома девственниц-весталок. Горе той весталке, которая нарушит обет девства, – живой зарывают ее в землю, так как своим проступком оскорбляет она хранительницу очага вечного Рима, богиню Весту.

Римской богине Весте вполне соответствует греческая богиня Гестия. Она старшая дочь Крона и Реи. Посейдон и Аполлон добивались руки великой богини, но она дала нерушимую клятву богов остаться вечно девственной. Зевс же наделил ее величайшей почестью: он повелел, чтобы во всех домах и во всех храмах чтили Гестию. Вдали от суетности Мира живет Гестия в вечном покое, сердце ее не знает тревог, не знает мук любви.

Богиня Гестия – богиня горящего на жертвеннике огня, богиня огня домашнего очага; она покровительница городов и государств, под ее защитой стоят чужеземцы, ищущие гостеприимства. В каждом городе есть храм Гестии, где горит неугасимый огонь, этот огонь Гестии объединяет граждан города. Если граждане покидают свой родной город, чтобы основать колонию, они берут с собой огонь из храма Гестии, чтобы зажечь на чужбине огонь в новом храме Гестии священным огнем, привезенным с родины. Не только всюду в Греции горит огонь Гестии, он горит даже на светлом Олимпе в жилище богов.

Пенаты, лары, гении

Боги-пенаты хранят дом и кладовые каждого римлянина. Они дают благосостояние дому. Пенаты – это те боги, которых особенно чтут в доме римлянина. Каждый римлянин выбирает свободно из числа всех богов Рима тех, которых он чтит у себя дома, как особых своих покровителей. Среди богов-пенатов поэтому мы встречаем и Юпитера, и Венеру, и Фортуну, и Марса, и других богов. Культ пенатов – это частный культ римлянина. Но вместе с тем, как есть пенаты частного дома, так есть и пенаты всего Римского государства, которых чтут там, где находится очаг всего государства, а именно у круглого храма Весты на римском форуме.

Наряду с пенатами, чтят в каждом римском доме и лара (lar familiaris), покровителя всей семьи, включая сюда и рабов. Во время обеда всей семьи и лар получает свою долю, которая ставится пред ним в маленьких сосудах. Лара чтут жертвами в календы, ноны и иды[7 - Календами называлось первое число каждого месяца, нонами 5-е число, а идами – 13-е. В марте, мае, июле и октябре ноны выпадали на 7-е, а иды на 15-е число.] каждого месяца, возлагая на алтарь венки, возжигая курение, делая в честь лара возлияния вином, а иногда даже принося ему кровавые жертвы. Во время всяких важных событий в жизни семьи: при рождении ребенка, во время свадьбы, при отъезде или возвращении из путешествия и т. д. лару приносят жертвы, к нему, как к защитнику семьи, обращаются прежде всего. Не только каждая семья имеет своего лара, каждая местность имеет своего лара. Ларам различных местностей поклоняются на перекрестках, там стоят небольшие святилища, посвященные им. В честь этих ларов справляется даже веселое празднество (Compitalia, или Laralia), на которое собиралось население всей местности, посвященной лару. Кроме ларов местностей, есть еще лары дорог (lares viales), хранящие в пути, и даже лары морского пути (lares permarini). Наконец, есть и лары, которые ведают полем битвы (lares militares).

Каждый римлянин, кроме пенатов, ведающих благосостоянием дома, и лара, хранителя всей семьи, имеет еще своего гения, который хранит его всю жизнь и делит с ним все радости и горести в жизни. Как римлянин имеет своего гения, так каждая римлянка имеет свою Юнону. В день своего рождения римлянин приносит жертвы своему гению, состоящие из венков, курений, вина и цветов, и этот день – праздник для всех, кто живет в доме римлянина. Гений хозяина дома занимал важное место среди домашних богов, им клялись все домочадцы так же, как клялись позднее римляне гением своих императоров. Постепенно развивается представление о гениях не каждого отдельного лица, а о гениях общин, провинции, о гениях легиона (genius legionis), гениях колонии (genius coloniae), гении театра (genius theatri), гении школы (genius scholae) и т. д. Появляется и представление о гении, защитнике того или иного места (genius loci). Есть гений и у всего римского народа (genius populi romani), которого все римляне чтят так, как чтил каждый римлянин своего гения. Даже боги и богини имеют своих гениев.

Символом гения была обыкновенно змея, но позднее гения изображали в образе человека. Гения римского народа изображали в виде бородатого мужчины в плаще, с рогом изобилия в левой и жертвенной чашей в правой руке. Почти так же изображались гении других городов и гении императоров.

Боги смерти римлян, маны и лемуры

Римляне в древнейшее время не имели таких вполне определенных представлений о загробной жизни, какие имели греки. Представления о царстве Диса (Dis pater) или Плутона (Гадеса) и жены его Прозерпины (Персефоны) принесены были в Рим из Греции. В древнейшее время римлянин верил, что жизнь у умирающего отнимает богиня смерти Морс, бог Цекул закрывает ему глаза, а душу из тела исторгает бог Видуус. Умершего в могиле принимают боги маны (di manes). Этим богам приносили жертвы во время похорон на могиле. Своих умерших предков римлянин чтил, как богов (di parentum), хранящих вместе с пенатами и ларами его дом, и совершал в честь них празднества в феврале. Римлянин верил, что души умерших стремятся вернуться назад туда, где жили до смерти. Эти души умерших, лемуры, носятся ночью по земле, – это привидения, которые могут вредить живым. Лемуров надо удержать вдали от дома, нужно помешать им вредить. В Риме с этой целью справлялся праздник Лемурий: во время этого праздника каждый римлянин в своем доме в полночь совершал особый обряд и бросал лемурам в жертву черные бобы, это должно было удержать лемуров вдали от дома римлянина.

Герои. Века и люди

Живущие на светлом Олимпе бессмертные боги первый род людской и первый век создали золотым. Бог Крон правил тогда на небе. Как блаженные боги жили в те времена люди, не зная ни заботы, ни труда, ни печали. Не знали они и немощной старости; всегда были сильны и крепки их ноги и руки. Вечным пиром была их жизнь, безболезненная и счастливая. Смерть их, наступавшая после долгой жизни, похожа была на спокойный, тихий сон. Всё имели они при жизни в изобилии. Земля сама давала им богатые плоды, и не приходилось им тратить труд на возделывание полей и садов. Многочисленны были их стада, и спокойно паслись они на тучных пастбищах. Безмятежно жили люди золотого века. Сами боги приходили к ним советоваться. Но кончился золотой век на земле, и никого не осталось из людей этого поколения. После смерти люди золотого века стали ду2хами, покровителями людей новых поколений. Окутанные туманом, носятся они по всей земле, защищая правду и карая зло. Так наградил их Зевс после их смерти.

Второй людской род и второй век уже не были такими счастливыми, как первый. Это был серебряный век. Не были равны ни силой, ни разумом люди серебряного века людям золотого. Сто лет росли они неразумными в домах своих матерей, только возмужав, покидали они их. Коротка была их жизнь в зрелом возрасте, а так как они были неразумны, то много несчастья и горя видели они в жизни. Высокомерной гордостью отличались люди серебряного века. Они не повиновались бессмертным богам и не хотели сжигать им жертвы на алтарях, а это ведь долг всех людей. И уничтожил род их на земле великий сын Крона, Зевс. Разгневался он на них за то, что не чтили они богов, живущих на светлом Олимпе. Поселил их Зевс в подземном сумрачном царстве. Там и живут они, не зная печалей; им тоже воздают почести люди.

Создал третий род и третий век отец Зевс – век медный. Не похож он на серебряный. Из древка копья создал Зевс людей – страшных и могучих. Возлюбили люди медного века гордость и войну, обильную стонами. Не знали они земледелия и не ели плодов земли, которые дают сады и пашни. Зевс дал им громадный рост и несокрушимую силу. Неукротимо, мужественно было их сердце, и неодолимы их руки. Оружие их выковано было из меди, из меди были их дома, медными орудиями работали они. Не знали еще в те времена темного железа. Своими собственными руками уничтожили друг друга люди медного века. Быстро сошли они в мрачное царство ужасного Гадеса. Как ни были они сильны, все же похитила их черная смерть, и покинули они ясный свет солнца.

Зевс. Начало V в. до н.э. Найден в Олимпии, Афины

Лишь только этот род сошел в царство теней, тотчас же создал на кормящей всех земле великий Зевс четвертый род людской и четвертый век, более благородный, более справедливый, равный богам род полубогов-героев. И они все погибли в злых войнах и ужасных кровопролитных битвах. Одни погибли у семивратных Фив в стране Кадма, сражаясь за наследие Эдипа. Другие пали под Троей, куда явились они, переплыв на кораблях широкое море, за прекраснокудрой Еленой. Когда же всех их похитила смерть, Зевс-громовержец поселил их на краю земли, вдали от живых людей. Живут на островах блаженных у бурных вод Океана герои счастливой, беспечальной жизнью. Трижды в год дает им там плодородная земля плоды, сладкие, как мед.

Последний же век и род людской – железный. Он продолжается и теперь на земле. Ночью и днем, не переставая, губят людей печали и труд. Тяжкие заботы посылают боги людям. Правда, со злом мешают боги и добро, но все же зло царит повсюду. Не чтят дети родителей; друг не верен другу; гость не находит гостеприимства; нет между братьями любви. Не соблюдают люди данной клятвы, не ценят правды и добра. Друг у друга разрушают люди города. Всюду властвует насилие. Ценят лишь гордость да силу. Покинули людей богини Совесть и Правосудие. В своих белых одеждах взлетели они на высокий Олимп к бессмертным богам, а людям остались только тяжкие беды, и нет защиты от зла.

Девкалион и Пирра (Потоп)

Много преступлений совершили люди медного века. Надменные и нечестивые, не чтили они великих богов-олимпийцев. Прогневался на них громовержец Зевс; особенно же прогневил Зевса царь Ликосуры в Аркадии Ликаон. Однажды Зевс под видом простого смертного пришел в Ликосуру. Чтобы жители знали, что он бог, Зевс дал им знамение, и все жители пали ниц пред ним и чтили его, как бога. Один лишь Ликаон не хотел воздать Зевсу божеских почестей и издевался над всеми, кто чтил Зевса. Решил Ликаон испытать, бог ли Зевс. Он убил заложника, бывшего в его дворце, часть тела его сварил, часть изжарил и предложил, как трапезу, великому громовержцу. Страшно разгневался Зевс. Ударом молнии разрушил он дворец Ликаона, а его самого превратил в кровожадного волка.

Все нечестивей становились люди, и решил великий тучегонитель, эгидодержавный Зевс уничтожить весь людской род. Он на землю послал такой сильный ливень, что все было затоплено. Зевс запретил дуть всем ветрам, лишь влажный, южный ветер, Нот, гнал по небу темные дождевые тучи. Хлынул на землю ливень. Все выше и выше подымалась вода в морях и реках, заливая все кругом. Скрылись под водой города со своими стенами, домами и храмами, не видно было уже и башен, которые высоко подымались на городских стенах. Все покрывала постепенно вода и поросшие лесом холмы, и высокие горы. Вся Греция скрылась под бушующими волнами моря. Одиноко подымалась средь волн вершина двуглавого Парнаса там, где раньше крестьянин возделывал свою ниву и где зеленели богатые спелыми гроздьями виноградники, плавали рыбы, а в лесах, покрытых водой, резвились стада дельфинов.

Погиб род людской медного века. Лишь двое спаслись среди этой общей гибели – Девкалион, сын Прометея, и жена его, Пирра. По совету отца своего, Прометея, построил Девкалион огромный ящик, положил в него съестных припасов и вошел в него с женой своей. Девять дней и ночей носился ящик Девкалиона по волнам моря, покрывшим всю сушу. Наконец, пригнали его волны к двуглавой вершине Парнаса. Прекратился ливень, посланный Зевсом. Вышли Девкалион и Пирра из ящика и принесли благодарственную жертву Зевсу, сохранившему их среди бурных волн. Схлынула вода и показалась снова из-под волн земля, опустошенная, подобная пустыне.

Тогда послал эгидодержавный Зевс к Девкалиону вестника богов, Гермеса. Быстро пронесся над опустевшей землей вестник богов, предстал пред Девкалионом и сказал ему:

– Властитель богов и людей, Зевс, зная твое благочестие, повелел тебе выбрать награду, выскажи твое желание и исполнит его сын Крона.

Девкалион ответил Гермесу:

– О, великий аргоубийца, Гермес, об одном лишь молю я Зевса: пусть опять населит он землю людьми.

Понесся обратно на светлый Олимп быстрый Гермес и передал Зевсу мольбу Девкалиона. Повелел великий Зевс сойти Девкалиону и Пирре с двуглавого Парнаса, набрать камней и бросить их, не оборачиваясь, через голову. Исполнил Девкалион веление могучего громовержца, и из камней, которые бросил он, создались мужчины, а из камней, брошенных женой его Пиррой, – женщины. Так получила после потопа земля снова население. Новый род людей, происшедших из камня, заселил ее.

Прометей

Пустынная, дикая местность на самом краю земли в стране скифов. Суровые скалы уходят за облака своими остроконечными вершинами. Кругом никакой растительности, не видно ни единого деревца, ни единой травки, все голо и мрачно. Всюду нагромождены темные громады камней, оторвавшихся от скал. Море шумит и грохочет, ударяясь своими валами о подножие скал, и высоко взлетают соленые брызги. Морской пеной покрыты прибрежные камни. Далеко за скалами виднеются снежные вершины кавказских гор, подернутые легкой дымкой. Постепенно заволакивают даль грозные тучи, скрывая горные вершины. Все выше и выше подымаются по небу тучи и закрывают солнце. Еще мрачнее становится все кругом. Безотрадная, суровая местность. Никогда еще не ступала здесь нога человека. Сюда-то на край земли привели скованного титана Прометея слуги Зевса, чтобы приковать его несокрушимыми цепями на вершине скалы. Прометея ведут неодолимые слуги громовержца, Сила и Власть. Громадные тела их словно высечены из гранита. Не знают сердца их жалости, в их глазах никогда не светится сострадание, их лица суровы, как скалы, что стоят вокруг. Печальный, низко склонив голову, идет за ними бог Гефест со своим тяжелым молотом. Ужасное дело предстоит ему. Он должен своими руками приковать друга Прометея. Глубокая скорбь за участь друга гнетет Гефеста, но не смеет он ослушаться отца своего, громовержца Зевса. Он знает, как неумолимо карает Зевс неповиновение.

Сила и Власть взвели Прометея на вершину скалы и торопят Гефеста приниматься за работу. Их жестокие речи заставляют еще сильнее страдать за друга Гефеста. Неохотно берется он за свой громадный молот, только необходимость заставляет его повиноваться. И торопит его Сила:

– Скорей, скорей бери оковы! Прикуй могучими ударами молота к скале Прометея! Напрасна твоя скорбь о нем, ведь ты скорбишь о враге Зевса.

Гневом Зевса грозит Гефесту Сила, если он не прикует Прометея так, чтобы никакая сила не могла освободить его. Приковывает Гефест к скале руки и ноги Прометея. Как ненавидит он теперь свое искусство, – благодаря ему должен он приковать друга на долгие муки. Неумолимые служители Зевса все время следят за его работой.

– Сильней бей молотом! Крепче стягивай оковы! Не смей их ослаблять! Хитер Прометей, искусно умеет он находить выход и из неодолимых препятствий, – говорит Сила, – крепче прикуй его, пусть здесь узнает он, каково обманывать Зевса.

– О, как подходят твои жестокие слова ко всей твоей суровой наружности! – восклицает Гефест, принимаясь за работу.

Содрогается скала от тяжких ударов молота, и от края до края земли разносится грохот ударов. Прикован, наконец, Прометей. Но это еще не все, нужно еще прибить его к скале, пронзив ему грудь стальным, несокрушимым острием. Медлит Гефест.

– О, Прометей! – восклицает он, – как скорблю я, видя твои муки!

– Опять ты медлишь! – гневно говорит Гефесту Сила, – ты все еще скорбишь о враге Зевса! Смотри, как бы не пришлось тебе скорбеть о самом себе!