Снежная королева

Геннадий подвез Снежану домой и даже после чашки чаю тет-а-тет заручился согласием погулять завтра, поскольку была пятница. Они долго бродили по живописным заснеженным улочкам городка и горячо спорили о возможностях криотерапии и влиянии ее на кожу. Геннадий имел ученую степень в этой области, и ему было невдомек, что в силу своего происхождения Снежана была полноправным знатоком темы, по уровню гораздо выше профессорского. Спорить с ней было довольно глупо. Только он об этом не знал, и ее смелые открытия не всегда допускались даже к опытам. Положенной ученой степени по человеческим меркам у Снежаны не было, мать настойчиво заставляла делать все, как полагается, а не с помощью магии, которой щедро была наделена молоденькая фея. Конечно же, стоило остановиться и уступить старшему по званию, но не для лидерской неуемной Снежанкиной натуры. Сказать прямо, что босс осел, она не могла. Как и не могла признаться человеку в том, кто она на самом деле.

Когда Снежану не на шутку взбесило его упрямство и порядком надоело восхищенно-боготворящее поведение, она, не долго думая, помогла ему поскользнуться на льду. Падение оказалось неудачным: Ерофеев сломал ногу и лечил свой сложный перелом со смещением в местной травматологии, надеясь попасть домой хотя бы к Новому году. К огромному удовольствию Риты, которая, естественно, теперь регулярно навещала его со своими пирожками и сырниками. Угощение Ерофеев уплетал за обе щеки, но вздыхал по-прежнему по Снежане, понимая, что барышня – не его поля ягода. Снежана, однако, не чувствовала за собой вины, откровенно считая людей слабыми существами, не способными бороться со своими страстями, и потому была очень рада, когда подворачивался случай поставить их в неловкое положение, подчеркивая всю полноту человеческого несовершенства.

Ладно бы один Ерофеев… Последняя собственная выходка, если быть честной самой с собой и до конца, вызывала у нее некоторое волнение. Вдруг мать не ограничится лишь жестким предупреждением, как с начальником лаборатории?

После госпитализации Геннадия исполняющей обязанности начальника назначили ее, Снежану Зимину. Несмотря на юный возраст по человеческим меркам, руководство сочло достаточными ее успехи для этой временной должности. И, поскольку остальные сотрудники в силу того же самого возраста не отличались амбициями, коими в избытке обладала Снежана, то лучшего варианта не нашли. К тому же Ерофеев одобрил замену. На это Снежана не рассчитывала и не особо обрадовалась, что придется уйму времени посвящать бумажной волоките, а не научным исследованиям.

Грустить ей пришлось недолго. В новые обязанности входило регулярное посещение совещаний у директора концерна и общение со всем вышестоящим руководством. Если бы не замечание матери, про несчастного и влюбленного Ерофеева Снежана забыла бы с концами. Новой «жертвой» рисковал стать директор концерна – сам Артур Залевский.

Раньше Снежана не раз слышала восторженные отзывы дам о внешности, предпочтениях и женщинах большого босса. Обсуждалось буквально все: от цвета рубашки до сорта кофе, который он любил. Восхищению дамской половины не было предела, батальон поклонниц молодого успешного и слишком красивого мужчины колебался в возрастном диапазоне от шестнадцати и до шестидесяти лет. Нужно сказать, что Снежана слышала обо всем этом, но никак не интересовалась объектом воздыхания всех ста процентов женщин их немалого коллектива. Этому удивлялись, и сильно, а после понимающе кивали головой, замечая, что она просто еще не успела с ним познакомиться – хотя бы заочно.

Наконец, Артур Арнольдович визуализировался пред ее ясны очи пару-тройку раз в неделю за одним столом. Она была слишком занята мыслями о своих новых обязанностях и их количестве, часто выкручиваясь с помощью магии, – тут не до того, чтобы обратить внимание на еще одного мужчину в поле зрения. Однако сотрудницы встречали ее с совещания горячим кофе, ее любимыми булочками и чуть ли не с красной дорожкой, подробно расспрашивая не столько о повестке дня, сколько об Артуре Залевском. В очередной раз Снежана задумалась об этом прямо на совещании, равнодушно ловя холодный взгляд зеленых глаз из-под удивительно длинных ресниц.

«А он действительно хорош собой, – мелькнуло в голове. – И вроде бы не глуп». Такая оценка уже была победой над ней, заведомо уверенной в собственном значимом превосходстве над человеческой расой. По нему сохнет несметное количество женщин, от мала до велика, а она может получить его одним легким желанием, поэтому даже такой экземпляр, как Артур, не вызывал у нее интереса. Интерес возник совершенно неожиданно, когда в прелестную Снежанкину головку постучалась мысль о том, чтобы получить его без магических штучек. Вот тогда вызовы к руководству приобрели для нее иной смысл. Жажда победы в соревновании захлестнула девушку целиком и полностью.

Артур был жестким, категоричным, уверенным в себе и тоже осознающим свое превосходство над подчиненными и женщинами, потому поединок был весьма увлекательным. Настолько увлекательным, что потерявшая бдительность Снежана заразилась идеей покорить большого босса не меньше коллег и сама того не заметила. К ее счастью, видеться пришлось часто, даже слишком. Пока Снежана обдумывала, чем разумно можно привлечь его внимание (потому что пока он смотрел сквозь нее, даже учитывая то, что она сидела второй по его правую руку), на очередном совещании внимание привлеклось само собой.

– У меня возникает вопрос, что делает здесь это ангелоподобное существо с внешностью куклы Барби, если оно все время молчит. Регулярно ходит на совещания и молчит. Так вот, объяснение нашим клиентам о пользе маски должно быть таким, чтобы даже такие миловидные существа это поняли.

Замечание было сделано не просто в резкой форме, а с явной насмешкой над Снежаной и намеком на ее недалекие умственные способности. В воздухе царил девиз «женщина – не человек» и уж тем более не специалист. За столом Снежана была единственной дамой, но не слишком придавала этому значение, поскольку сначала глубоко вникала в обсуждаемые вопросы, а потом в личность Артура Арнольдовича, наслаждаясь бархатным завораживающим тоном его голоса. Его обращение так отрезвило барышню, что она едва сдержалась, чтобы не встать и не рассказать ему, что по чем, прямо перед подчиненными. Когда дело касалось Снежанкиных профессиональных качеств, даже зародившаяся симпатия к мужчине не могла ее остановить. Потому что, кроме своей семьи, в жизни Снежана любила только свою работу и больше ничего и никого.

Вспыльчивая по натуре, она знала, что не может просто так срываться на людях, потому настойчиво твердила про себя:

«Сосчитай до десяти! Сосчитай до десяти!»

Пока она пыталась сдержаться, заговорил руководитель ее отдела, назначивший Снежану вместо Ерофеева. Он смягчающе усмехнулся:

– Артур Арнольдович, простите, столько дел навалилось и эти новогодние темпы. Совсем забыл вам представить: Снежана Зимина – исполняет обязанности начальника лаборатории…

– Ерофеева, что ли? – резко оборвал его Залевский.

– Да, пока Геннадий на больничном…

– Я уже догадался без представлений. У вас не нашлось более серьезной кандидатуры на это место? Сомневаюсь, что этот мечтательный образ у меня за столом способен сделать большее, чем только попробовать наш крем и выложить его фото в инстаграм, как очередное крутое приобретение.

Снежана уже набрала воздуха в легкие, чтобы открыть рот, но младший босс мягко сжал ее локоть. Понимая, что своим выступлением она может живо и его под увольнение подвести, девушка снова сдержалась. Внутри бурлил коктейль из жидкого азота. В ее интерпретации происходящего заледеневший Залевский уже рассыпался по кабинету искрящимися на солнце мелкими осколками.

– Это тот случай, Артур Арнольдович, когда внешность очень обманчива. Даже, я бы сказал, слишком обманчива, – сводя все к шутке, ответил ее руководитель. – Госпоже Зиминой мы обязаны уже несколькими серьезными разработками, и это только за год, что она на нас трудится.

– Надо же! Расскажите как-нибудь при случае. А сейчас всем спасибо, все свободны!

Такое пренебрежительное отношение было последней каплей. Засуетившиеся сотрудники поторопились удалиться, и в суматохе Снежане удалось незаметно задержаться в кабинете большого босса.

– Я, кажется, всех отпустил. Еще пока склерозом не страдаю, – заявил привычным тоном с налетом небрежности Залевский, завидев Снежану.

Однако то, что он услышал в ответ, было настолько неожиданно, что от нее не укрылось, как он нервно сглотнул и стал вертеть в руках свой iPhone.

– Я не существо, – четко поставленным голосом заявила блондинка, – и не мечтательный образ. – Она говорила с ним не заискивающе, не давясь от обиды. Она говорила с ним на равных или даже с долей превосходства. – Вы претендуете называться мужчиной…

– …а вы изволите в этом сомневаться? – бесцеремонно перебил он ее, но голос у девушки не дрогнул.

– Зачем сомневаться, если вы это неприкрыто демонстрируете. Вы оскорбили меня прилюдно. Вы прилюдно унизили женщину! Похоже, вся эта орда поклонниц среди ваших сотрудников, которая питает ваше эго, даже не представляет об этом.

Залевский едва сдерживался, чтобы не залиться краской. Его – и словно котенка мордочкой…

– Вы уверены, что я вас не уволю после таких речей?

– Уволите? Меня? Не смешите. Даже если об этом нашем разговоре никто больше не узнает, моим увольнением вы признаете свою слабость передо мной, а это не в ваших правилах. Да вы спать спокойно не сможете. Вы такой весь из себя – и с девчонкой не справились. Только уволили, используя свое служебное положение.

Она на минуту замолчала, а Артур все пытался справиться с собой.

– Я тебе за год несколько миллионов в карман положила и до сих пор числюсь стажером? На прошлой неделе у тебя под крыльцом центрального входа пенсионерка умерла от воспаления легких. Пенсии не хватило в больницу лечь, а она на тебя и твоего папашу всю жизнь батрачила. Ты хоть знаешь об этом? Танцуй, павлин, можешь собой гордиться! – Снежана резко повернулась и вышла из кабинета, но Артур неожиданно ее окликнул:

– Стой… те! – девушка остановилась, но не повернулась.

Залевский подошел совсем близко сзади и тихо добавил:

– Я ничего об этом не знаю. И ко мне за помощью никто не обращался, – тон его изменился и стал серьезным и деловым.

– Потому что все заявки рассматривают замы, и письма простых смертных до этого кабинета вообще не доходят.

– Я обещаю… Я разберусь…

Снежана резко развернулась и едва не уткнулась носом ему в плечо. Она почувствовала запах смеси дорогого одеколона и дорогого… мужчины. «Если бы не обстоятельства, – мелькнула в ее голове непрошеная мысль, – то, пожалуй, этот запах я готова вдыхать всю жизнь».

– Я понимаю, что это уже не поможет несчастной, но поможет предотвратить подобное в будущем, – дыхание Артура коснулось ее щеки.

– Маску нельзя выпускать в свободную продажу. Серьезные пилинги и криотерапия – это прерогатива косметических кабинетов, и вам это известно не хуже моего. Не скачите впереди паровоза. Потребитель не сможет разумно использовать препарат, и вас обвинят во всех смертных грехах и будут правы, – девушка круто переменила тему.

– А против «Метаморфозы» вы тоже что-то имеете?

– Она сырая. Дорабатывать и дорабатывать.

– Значит, к Новому году мы не порадуем клиентов ни одной новинкой.

– Мое дело кашу варить, ваше – продавать. Я свое дело делаю отлично и говорю вам, что каша не готова, – с этими словами Снежана покинула кабинет.

Едва за ней закрылась дверь, Артур сел на свое место. Сегодня работа не пойдет на лад. Девчонка задала ему еще ту встряску. День безнадежно испорчен. Он потер виски и решил сосредоточиться хотя бы на планировании так нежданно возникших проблем.

Снежана, вернувшись на рабочее место, получила по почте служебку, регламентирующую ей лично заняться кремом «Метаморфоза», обещающем золотые горы его обладательнице.

С этого дня отношения с руководством наладились. Дружескими не стали, но баланс восстановился не только в атмосфере, но и в душе Снежаны. Немного отвлекшись на работу от персоны большого босса, она и не заметила, как они стали видеться чаще: за ланчем или чашкой утреннего кофе, обсуждая насущные дела. Едва она поняла это, желание заполучить Артура нахлынуло с новой силой, перекрывая все негативные моменты, и справиться с ним девушка не смогла, заключая, что и делать это не стоит. И заполучить она хотела Артура целиком и полностью, но без применения магии. Однако, несмотря на некоторое сближение, ее «жертва» держала приличную дистанцию. Открыто заигрывать Зимина с ним не могла, дабы не слыть блондинкой, потому она старалась завоевать симпатию большого босса своими деловыми заслугами, более чем приятной внешностью, воспитанием и хорошим вкусом. И сближение выражалось лишь в том, что ББ уже не смотрел на нее как на пустое место, а был вынужден считаться с ее профессиональными качествами.

На этой волне Снежана удостоилась чести везти на выставку «Метаморфозу» вместе с Залевским. После мероприятия их ждал прием, на котором Артур слегка подвыпил. Теперь дистанцию временно держала Снежана. Добивать противника, пока он не в форме, было неинтересно, и, вместо того чтобы отправиться в гостиницу, она предложила покататься на коньках. Погода стояла волшебная. Легкий мороз и снежинки, танцующие вальс в свете фонарей, создавали настоящую сказку. Им удалось хорошо проветриться. Как оказалось, Залевский был в хорошей форме и тоже находил катание по льду весьма увлекательным. На катке, расположенном непосредственно у городского пруда, продавали глинтвейн. Артур пил его несколько раз, и даже свежий воздух не помешал сознанию затуманиться от большого количества выпитого, но надо сказать, что на ногах он все равно держался великолепно. Снежана воспользовалась ситуацией и потешила свое любопытство:

– Создается впечатление, что вы ненавидите женщин.

Залевский вдруг засмеялся и довольно зло сказал: