Оценить:
 Рейтинг: 0

Шестая печать

Год написания книги
2008
<< 1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 >>
На страницу:
11 из 14
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Они шли по темным улицам города. Эти каменные улочки столь узкие, что и в хорошие времена не прогревались солнцем, сегодня казалось дышали холодом. В свете факелов они казались дикими каменными пещерами, и сейчас наполненные густым черным липким дымом от сгоревших тем умерших за день людей, они становились призрачными, как будто наполненными их душами. Под стать тому были и звуки, доносившиеся из темноты. Кто-то ругал создателя, впадая в жуткую ересь, кто-то молил господа завывая в голос с такой силой, как если бы рассчитывал докричаться до небес. Слышались стоны и ругань. Но все это долетало из невидимых окон и подворотен.

Двери госпиталя были незаперты. Запахи здесь были под стать общей атмосфере. Хотя запах горелого человеческого мяса уже не был столь явственным, его заглушал запах давно немытых больных людей и их гниющих ран. Монах уверенно вел спутника по коридорам госпиталя. Войдя в общий зал, уверенно подвел к лежащему в середине зала молодому человеку. Однако, подойдя к нему, они поняли, что опоздали, чума уже взяла свою дань.

* * *

Этих двоих монахов, сражу же, проводили к отцу настоятелю. По их внешнему виду было сразу видно, что они уже долго находились в дороге, путешествуя без долгих остановок. Рясы их были запылены и местами обветшали. На лицах была видна только усталость, но они спешили, не откладывая встретиться с настоятелем.

– Святой отец, к нашему великому огорчению, мы должны признать, что поиски наши не принесли результатов. Как вы и советовали, мы прошли по наиболее вероятному пути, которым мог придти в наш город тот умерший. Но перед нами прошла чума. Нам просто не с кем было зачастую говорить. В двух днях пути от нас в замке Орсини, хозяина которого вы знали, он к нам частенько наведывался. Так вот, в замке мы нашли из всех одного старика, который перед смертью рассказал, что похоронил всех, и страшно сожалел, что теперь разграбят и прахом пойдет все сделанное за столько лет. Мы расспрашивали всех кого могли, но ни перед чумой ни во время ее человека, похожего на умершего здесь не видел ни кто.

– Спасибо вам братья, идите отдыхать и возвращайтесь к жизни в монастыре. Что поделать, значит так, было угодно господу.

Он дождался, пока выйдут монахи и, выйдя в коридор, позвал своего секретаря.

– Проследи, что бы вернувшихся братьев, не забыли накормить и позови ко мне юношу, пришедшего в наш монастырь три дня назад.

Отдав распоряжения, Лойола вернулся в кабинет, сел в свое кресло и задумывался. Размышления его прервал молодой человек, заглянувший в двери.

– Разрешите зайти, святой отец, мне сказали, что вы меня звали.

– Проходи, проходи, я ждал тебя. Скажи мне, сын мой, ты по прежнему хочешь постричься в монахи и связать свою жизнь со служением господу.

– Святой отец, я знаю, что на меня могли пожаловаться за мое своеволие. Но прошу вас не гоните меня. Мне некуда идти, разве что к лесным разбойникам. Все мои родные и знакомые мертвы. Все хозяйство наше выгорело дотла. Одному восстановить все будет не по силам. Простите меня и дайте мне еще один шанс.

– Сын мой, я хотел бы услышать, что бы ты делал, если бы получил еще один шанс в обычной жизни.

– Святой отец, в жизни чудес не бывает, но если бы чудо произошло, я до последнего своего дня славил бы того, кто его совершил.

– Ну, это может быть многовато. Я наблюдал за тобой с момента твоего прихода в монастырь. Не скажу, что восхищен тобой во всех отношениях, но мне кажется, что тебе можно доверять и на тебя можно положиться.

– Только скажите, что надо сделать, и я все исполню. Для того, кто дал мне приют, спас от смерти я, не задумываясь, сделаю все.

– О, юношеский максимализм, а ты не боишься, что все окажется слишком много.

– Разве может быть непомерной цена за жизнь.

– Может если, оставшись жить, ты утратишь свою бессмертную душу.

– Но ведь мне это не грозит. Вы ведь этого не допустите, святой отец.

Лойола засмеялся, глядя на лукавые глаза юноши.

– Думаю, ты достойный кандидат на то, что я хочу тебе предложить. Сын мой, с этого дня ты забудешь свое прошлое, ты отринешь все, что было раньше и станешь другим человеком.

– Отче, в моей жизни было так мало хорошего, что забыть о ней уже награда.

– Слушай, и не перебивай. С этого дня ты единственный наследник рода Орсини. Ты получишь все, что они владели. Но ты всю свою жизнь будешь помнить – кто тебе это дал и будешь готов в любой момент выполнить мои просьбы, чего бы это, не стоило.

– Я всегда буду помнить и никогда не забуду. Но ведь определение наследника королевская прерогатива.

– Всегда и никогда слишком долгие понятия, а ты уже сейчас ставишь под сомнения мои слова.

– Святой отец, позвольте мне поклясться, что урок я усвоил на всю жизнь, – и он, упав на колени, поцеловал руку Лойолы.

– Встань и иди, сын мой, завтра тебя ждет долгий путь и множество забот.

* * *

Возле нашего подъезда стояла полицейская машина, событие столь редкое, что невольно привлекло мое внимание.

На лестничной площадке, возле моей двери стоял Милан в окружении полицейских. Увидев, что мы со Стеном поднимаемся, он повернулся ко мне.

– Сергей, как хорошо, что ты приехал.

– А что стряслось?

– Сосед слышал, как что-то падало в квартире, выглянув не увидел твоей машины, а когда обнаружил открытую входную дверь вызвал полицейских. Похоже, кто– то обворовал тебя. Меня просили посмотреть, что пропало, но ты же знаешь, я не могу этого сделать, там вроде бы все на месте, только бардак ужасный. Посмотри сам.

Не знаю, что рассчитывали найти в моем доме грабители. Деньги я не держу дома. Техника, пусть и очень неплохая, во-первых, весьма громоздкая, а, во-вторых, далеко не вчера купленная. Остаются две настоящие ценности – Стен и компьютер, но они были со мной в поездке.

В квартире действительно царил редкостный беспорядок. Не отличаясь особенным педантизмом, все же, не в последний момент из-за не самой большой любви к процессу уборки, я поддерживал определенный порядок везде, кроме рабочего стола.

Выкинутые на пол книги, разворошенные диванные подушки, вещи сваленные на кровати, разваленная кухонная посуда, все указывало, что кто-то упорно искал нечто, спрятанное у меня дома. На первый взгляд все было на месте, в том числе и аппаратура, и только на рабочем столе не хватало листов бумаги с неудачными набросками, но, учитывая их художественную ценность, упоминания они не стоили.

Сообщив полицейским, что я пока что не вижу пропаж и что, если при наведении порядка что-либо обнаружу, то сразу же сообщу им, я распрощался с ними и мы со Стеном занялись наведением порядка. Все, кроме набросков, действительно было на месте.

Наводя порядок в доме, я отважно решил привести в порядок и свое рабочее место. Составляя словари, я поднял с пола словарь Ожегова, и из него выпала серебряная пластинка, использованная мной в качестве закладки. Засунув ее обратно в словарь, я пропылесосил квартиру и на том остановился.

Утром следующего дня позвонил Милан. Поинтересовавшись, не пропало ли что, он сообщил, что договорился о нашей встрече с владельцем отеля «Штадт Инн» – паном Берке, и попросил меня планировать свой день так, чтобы мы были на встрече сразу после обеда.

Кое– что я об этом человеке уже слышал. Герой второй мировой войны, не согласный с приходом коммунистов к власти, как говорили одни или же коллаборационист, боящийся заслуженного возмездия, как говорили другие, он, так или иначе, вскоре после войны уехал в Швецию и после работы в разных фирмах, составив достаточно крупное состояние. В девяностых годах вернулся, основав сеть отелей, одним из которых и был «Штадт Инн».

С Миланом мы встретились на главной площади. Отель, несколько лет назад реконструированный паном Берке в псевдоисторическом стиле, сиял чистотой. Возле регистратуры стояли муляжи рыцарей в доспехах, персонал, одетый в подобие исторических костюмов из бархата и шелка, старательно потел на работе. Хозяин, всего этого хозяйства – пан Берке, встретил нас в холле. Это был высокий седовласый старик, несмотря на свои годы находящийся в прекрасной спортивной форме. Одет он был с легкой аристократической небрежностью. Как бы подчеркивая ее, тонкий китайский платок из натурального шелка, охватывая его горло, выглядывал из-под воротника белой хлопковой рубашки, тонкой выделки.

На время разговора мы разместились возле лобби – бара, расположенного здесь же в холле.

Мы с Миланом по очереди поведали наши истории.

– Ну что ж, – сказал пан Берке, обращаясь к Милану – как вы уже слышали, я какое-то время работал представителем в Европе одной достаточно крупной американской корпорации, она правда абсолютно не связана с той вашей. Но, думаю, наведя кое-какие справки, я попробую дать вам совет. Знаю я русских изобретателей, вечно выдумают что-либо настолько запутанное, что не только реализовать, понять тяжело. Но я с удовольствием выслушаю технические подробности, – это уже ко мне, и я вкратце рассказал ему о техническом решении, составившем основу патента, – но это же настолько просто, что не может быть, чтобы до вас это никто не запатентовал. Хотя вы говорите, что и международное патентное бюро согласилось с выдачей патента. В таком случае история патентом мне весьма знакома по собственным изобретениям. Но давать советы, не вникнув в подробности, не в моих правилах. Так что давайте договоримся встретиться ровно через неделю и продолжим наш разговор.

Прошедшая неделя не была богата событиями. Я встретился в очередной раз с доктором Гроссом и услышал от него, что все необходимые запросы он отослал, доверенность от меня на ведение им моих дел у него есть и что я могу связаться с ним через две-три недели, не раньше. Придать к тому можно лишь, что разговор наш, потрясающий своей информативностью, продолжался сорок минут. В течение недели мне пришла пара заказов, не слишком сложных. Так что жизнь текла своим чередом.

На следующую встречу с паном Берке мне пришлось идти самому. У Милана произошел нервный срыв, и он оказался в больнице. Встреча не отличалась от предыдущей, разве что возле бара мы сидели вдвоем. Я извинился за отсутствие Милана. Я обратил внимание, что пан Берке заказывает себе всегда только чай с медом.

– Передайте вашему другу, что его ожидают долгие судебные разбирательства, но если бы он хотел, то мой американский адвокат, при условии что ему будет причитаться сорок процентов от суммы выплат, согласен взять к ведению его дела и постараться получить положительный результат.

– Я за него решать не могу, но обязательно передам ваше предложение.

– А вот, что касается вас, давайте-ка я сначала расскажу вам свою историю.
<< 1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 >>
На страницу:
11 из 14