Экстремальная Маргарита

– Ты немного задержалась, – заметила Настасья. – Господа, мы с вами прощаемся. Приятно было побеседовать…

Девушки направились к синему «рено».

– Все это оказалось феноменально скучно, – пожаловалась Настасья, нажимая кнопку кондиционера. – Полюбуйся, я пыталась делать заметки.

Маргарита мельком глянула в протянутый блокнот, практически не отрывая взгляда от дороги. Вместо убористого текста с дельными советами по увеличению прибыли, страничка была разрисована карикатурами. Наверное, Настасья пыталась изобразить немецких ораторов.

– Что они о нас знают? – с пренебрежением сказала она. – Что понимают в наших проблемах? И к чему вообще их миссионерство? В общем, Маргарита, я сбежала следом за тобой. Съездила в один гениальный магазинчик, выбрала себе невероятный костюм – ослепительно белый, легкий, немнущийся. Очень дорогой. Вон он в пакете на заднем сиденье. Завтра же его надену.

– Ты говорила, что завтра мы весь день просидим в конторе, занимаясь балансом.

– Ах, точно. Тогда в понедельник. А как твои дела? Тебе понравилась мадам Ариадна?

– Да.

– Что она собой представляет?

– Трудится в поте лица, потом пользуется всеми благами, которые можно купить за честно заработанные деньги. Так я поняла, по крайней мере.

– Не грустно будет променять добрую Настеньку на чужую даму? – Настасья протянула левую руку к рулю и немного повернула, корректируя курс. Автомобиль послушно вильнул. – Всегда нервничаю, когда ты держишь руль одной рукой! Ну-ка, быстренько вцепилась обеими руками, напрягла спину и выпучила от страха глаза, как и положено женщине, когда она управляет машиной!

Маргарита проигнорировала приказ начальницы. Ей было удобнее держать правую руку на рычаге коробки передач, а локоть левой положить на открытое окно.

– В отличие от тебя Ариадну мне придется действительно охранять.

– И при мысли об этом твои зеленые глаза начинают азартно сверкать. Да, Маргарита, я чувствую, ты устала от нашего умиротворенного существования. Жизнь без острых ощущений для тебя невыносима. Прости, но на меня никто не покушается.

«Рено» свернул с солнечной улицы Моцарта в глубокую тень Яблочного переулка. Справа и слева вдоль дороги высились яблони. В мае они наполняли воздух нежным ароматом, покрываясь розовой и белой пеной цветов. До элитной «хибарки» Кармелиных оставалось минут пять езды. Настасья достала из сумочки крошечный мобильник.

– Предупрежу Никитку, что мы едем. Пусть встречает.

– Зачем? – удивилась Маргарита. – Вдруг он спит?

– Днем? Спит? – изумилась Настасья. Она как-то не могла представить мужа мирно похрапывающим на диване в светлое время суток. Никиту и ночью-то трудно было заставить оторваться от дел. – Какая глупость, Маргарита!

…Действительно, на полосатом диване в стеклянном зале-аквариуме Никита Кармелин не спал, в кабинете – тоже. Но и встречать женщин не вышел. Владельца особняка нигде не было видно.

– Ах, ну неужели сбежал на завод, Маргарита?! Ведь обещал мне сегодня не работать! Никитушка! Выходи!

Вдвоем они поднялись вверх по лестнице. «И зачем нам такое количество комнат?» – словно в первый раз задумалась Настасья, открывая одну дверь за другой. Мужа нигде не было. Действительно, воспользовался предоставленной свободой и улизнул на любимое предприятие – работать, работать, работать… В красный будуар – супружескую спальню – Настасья толкнула дверь уже чисто автоматически.

Никита Андреевич неподвижно лежал на просторной кровати среди атласных подушек. Было совершенно ясно, что уже больше никогда ему не придется использовать это ложе для энергичных любовных развлечений или хотя бы для умиротворенного сна. Настасья отпрянула назад и закричала.

3

Оперативники Александр Валдаев и Илья Здоровякин сидели в рабочем кабинете и с видимым удовольствием просматривали видеокассету. Это вовсе не был вещдок с изящной эротической сценой. На кассете была записана передача городского телеканала, посвященная юбилейной дате ГУВД.

Ребята любовались собственным изображением. Впервые у них взяли интервью телевизионщики. Увидев на экране свои до боли родные физиономии, парни сначала испытали легкий шок, а потом детскую радость.

Валдаев не предполагал, что со стороны он, оказывается, выглядит натуральным арийцем, причем очень и очень симпатичным. Светлый густой ежик волос в добавление к голубым глазам ежедневно отражался в зеркале по утрам, но на всю эту неземную красоту Саша как-то не обращал внимания. А теперь обратил и не понял, как смогла ему отказать Леночка из канцелярии Управления юстиции. «Дура!» – врубился наконец Валдаев и с молчаливого согласия друга Здоровякина перемотал кассету на начало интервью.

Огромный Здоровякин едва втиснулся в кадр, зато он основательно подготовился к встрече с прессой. Два дня зубрил шпаргалку, которую написала ему жена-программистка, и попросил оператора снять его на фоне компьютеров. Валдаев потерял дар речи, услышав, как друг ловко орудует терминами – «контроллеры, микропроцессоры, гиперссылки, обработка информационных массивов, системные утилиты». В результате Здоровякин предстал перед зрителями сыщиком нового поколения: умеющим не только метко стрелять, но использующим для поимки злодеев виртуальные средства. На самом-то деле они с Валдаевым эксплуатировали компьютер довольно однообразно – чтобы изрешетить электронными пулями фашистов в подземелье. Но высокому начальству инициатива Здоровякина, послужившая созданию положительного образа органов, понравилась. Даже похвалили.

В дверь заглянул начальник отдела майор Зуфар Алимов. Тоже мужчина в самом расцвете сил. Только постарше оперативников.

– Все любуетесь, ребятишки? – недобро шевельнул он черными с проседью усищами и сверкнул зеленовато-серыми глазищами. – Дети. По шесть раскрытых убийств у каждого, а ведете себя как дети. Несбывшиеся надежды Родины. Сдайте мне кассету, не то, я чувствую, у нас процент раскрываемости упадет ниже, чем рубль год назад.

Валдаев и Здоровякин, громко и с надрывом вздыхая, выключили видеомагнитофон.

– Зуфаралимыч, новости какие-то? – осторожно спросил Александр, наблюдательно заметив, что майор не торопится покидать их уютный кабинет.

– Труп тебя устроит в качестве новости?

– Вот блин! – выругался Илья. – И в субботу покоя нет! Что за люди! Кого-то грохнули?

– Не кого-то, а гендиректора «Пластэка», Никиту Кармелина. Слышал, ты, мечта женщины бальзаковского возраста?

Валдаев и Здоровякин присвистнули и переглянулись. Имя Никиты Кармелина в городе было у всех на слуху.

– Так что начинайте работать. Адрес: Оранжевый бульвар, восемнадцать.

Майор резко ушел из поля видимости.

– Саша, ты читал Бальзака? – спросил Илья. – Сколько лет женщине бальзаковского возраста?

– В районе семидесяти двух, – авторитетно заявил Валдаев. – Вставай, поехали.

Здоровякин послушно поднялся с места. Лицо у него было задумчивое и удивленное.

Вызвав по телефону все, что возможно было вызвать, кроме пожарных, Маргарита посмотрела на несчастную Настасью. Та сидела в кресле, держала в руке стакан с водой и давилась слезами.

– Инфаркт, Маргарита, да, инфаркт? – спрашивала она телохранительницу. – Я всегда ждала этого…

Фужеры, пустой и полный, бутылка шампанского на столике около кровати, застеленной кроваво-красным атласным покрывалом… Потрясенная Настасья даже не заметила, что фужеров было два…

В спальне, стены которой были украшены эротическими миниатюрами, Маргарита почти никогда не бывала. Слишком интимным было это место в доме Кармелиных, оно словно хранило жар любви и все здесь подталкивало к определенным действиям. Наличие подобного будуара, оформленного не просто со вкусом, а с изощренной направленностью мыслей, говорило о том, что, несмотря на тринадцать совместно прожитых лет, Никита и Настасья не перестали волновать и любить друг друга.

Но Кармелин встречался в красном будуаре не только с любимой женой, поняла Маргарита… Несколько часов назад он зашел сюда вовсе не для того, чтобы в одиночестве полистать «Плейбой». Нет, Никита Андреевич был в доме не один. Маргарита предполагала, кто сегодня посетил особняк на Оранжевом бульваре и для кого было открыто дорогое французское вино.

Илья опрометчиво подумал, что расследование началось и пошло как-то очень удачно и гладко. Через пять минут после прибытия на место преступления (Валдаев совместно с другими коллегами работал в доме, осматривал комнаты, снимал предварительные показания) Здоровякин уже беседовал с группой подростков, экипированных в яркие шлемы и наколенники. Юные спортсмены целый день использовали отполированный асфальт напротив особняка Кармелиных для катания на роликах. Здесь дорога давала уклон, и к тому же место было очень тихое, автомобили редко беспокоили роллеров. Район Оранжевого бульвара был застроен дворцами и коттеджами городской бизнес-элиты.

Глазастые дети объединенными усилиями нарисовали Здоровякину картину субботнего дня. Подростки совсем не выглядели кретинами и недоумками, какими является вся российская молодежь, если ориентироваться на молодежные телепередачи и музыкальные каналы. Ребята владели связной русской речью и не сбивались на рэп, не призывали Здоровякина с дрожью в голосе заниматься только безопасным сексом и не носили жутких приспущенных штанов.

– В два часа дня мужчина в саду за воротами поговорил немного с двумя женщинами, а потом…

– Потом они вышли, сели в машину и уехали.

– В синюю машину.