Великолепная корпоративная вечеринка

И Здоровякин дипломатично промолчал. Он очень заботился о душевном комфорте беременной, а потому легкоранимой жены. Помолчав, он сказал:

– А зачем нам Брунгильда? Она же всю рыбалку испортит!

В августе этого года Александру Валдаеву исполнялось тридцать пять. В тридцать два он уволился из органов внутренних дел, занялся бизнесом, затем, как Байрон, много путешествовал. Подобный антипатриотизм помешал Александру получить новую звездочку на погоны, и он остался капитаном, в то время как его друг Здоровякин давно именовался майором.

Были и другие снижающие самооценку факторы. К юбилею Саня подбирался основательно растолстевшим. Из зеркала на него смотрел уже не тот стройный, подтянутый парень со светлым ежиком волос, мечта любой девчонки, а нечто толстощекое, упитанное, с «авторитетом».

Дамы, страдающие от избыточного веса, не знают, какие танталовы муки испытывают мужчины, страдающие от той же напасти. Валдаев теперь проводил у зеркала, придирчиво изучая новые параметры, ничуть не меньше времени, чем Брунгильда. И когда ж его так разнесло?

– Жирный боров, – сказал он себе обреченно. – Я скоро стану как Маша.

Но Маша, набравшая за пару месяцев пятнадцать килограммов, все-таки была беременна. Валдаев, как ни крути, не попадал в данную группу риска.

– Никогда больше не буду жрать, – поклялся Александр.

И следующие пять минут пребывал в волшебном, приподнятом настроении. Он начал новую жизнь, наполненную светом лучезарной цели – сбросить лишние десять килограммов.

Через пять минут Саша вспомнил, что в холодильнике…

– Эх, ладно, в последний раз. На удачу. Брунгильда! – крикнул Валдаев. – Принеси пива. И кусок «Краковской».

Выдрессированная малышка тут же приволокла провиант. Запотевшая бутылка «Старопрамен» леденила руку. Брунгильда уже хорошо запомнила, что труднопроизносимое русское слово «кусокраковской» переводится элементарно: «колбаса».

Глава 6

Высадка десанта

Со стороны города по лесной дороге к базе отдыха «Изумруд» продвигалась кавалькада дорогих машин. Возглавлял процессию черный джип Лунского. Затем следовал «гранд-чероки» маркетолога Матвея Силютина, а после – блестящий «маверик» Инги. Руководитель юридической службы Тимур Забродин ехал на «лендкрузере».

В принципе все управленцы «Кенгуру» и их багаж уместились бы в одном, в крайнем случае – в двух автомобилях. Но любой из топ-менеджеров так великолепно смотрелся за рулем своего отполированного мустанга!

А Соня решила не выпендриваться. Ее потрепанный автомобильчик испортил бы внешний вид эскадрильи и добавил бы комплексов владелице. Поэтому Сонечка приняла предложение босса ехать в его роскошном «лексусе». Она мудро рассудила, что близость к начальству способствует карьерному росту. Особенно если во время пути удастся вовлечь Аркадия Игоревича в искрометный диалог и продемонстрировать шефу свою потрясающую интеллектуальность.

К великому разочарованию Сони, руководитель финансового отдела Агнесса Михайловна Гайдук тоже впихнулась в «лексус» через два квартала после Сониного дома.

– Софья, ты не пересядешь назад, детка? Меня сзади укачивает, – властно потребовала она.

И всю дорогу – проклятие! – парила Лунского математическими выкладками из предстоящего полугодового отчета. Соне всего лишь два раза удалось подать реплику.

– Новая прическа, Сонечка? – улыбнулся шеф. Он смотрел в зеркало заднего вида.

– Да нет, я просто немножко подровняла и…

– Что?

– Немножко подров…

– Соня, говори громче, тебя не слышно, – обернулся назад Лунской.

– Да! Новая! Новая прическа! – тонко выкрикнула Соня, розовея. От напряжения ее голос лишился обертонов, которые, как полагала Софья, были сексуальными и волнующими.

– Раньше тебе было лучше, – заметила Агнесса Михайловна. – Кстати, привет от Васеньки.

Васенька являлся девятнадцатилетним сыном бухгалтерши, бесповоротно, по мнению мамочки, влюбленным в Софью. Агнесса Михайловна сама нечаянно спровоцировала их дружбу, упросив как-то Соню помочь Васеньке с контрольной работой. Парень ввалился в квартиру Орешкиной и обнаружил вместо обещанной ему старой двадцатисемилетней тетки милое, вполне свежее, голубоглазое создание.

Девяносто килограммов эластичных молодых мышц и крепких, укрепленных кальцием костей весьма пригодились в Сонином хозяйстве. Теперь Вася двигал шкафы, гудел дрелью, таскал с базара капусту и яблоки. Подруга тем временем корпела то над контрольной, то над курсовой. А иногда они просто сидели на диване, смотрели кабельное ТВ и делились мнениями. Мамаше Вася продолжал говорить, что «идет в тренажерный» – он не стремился надолго увязнуть в обсуждении его отношений с подругой.

Но когда обман вскрылся, Агнесса Михайловна вызвала Орешкину на разговор.

– Соня. Я одна вырастила сына. Он смысл моей жизни, – произнесла она с надрывом.

Сонечка покрылась испариной. Она, коварная старуха, отбирала у матери ее единственного птенчика.

– Но я…

– Ты не представляешь, сколько труда я в него вложила! Сколько слез пролила, когда он, маленький, болел!

– Агнесса Михайловна, я ни в коем случае не…

– И согласись, он очень молод.

– Да, конеч…

– Но я уважаю чувства сына. И надеюсь на твое благоразумие. Софья, умоляю, не забывайте про презервативы!

– Агнесса Михайловна!!! – задохнулась Сонечка. – Вы что?!! Да мы ни разу… Мы… Я…

– Ты очень правдоподобна в своем негодовании, но я не Киноакадемия и не смогу вручить тебе «Оскар». Софья, напоминаю: пре-зер-ва-ти-вы!

Агнесса Михайловна была умной женщиной. Она, вероятно, рассудила, что лучше пусть «тренажерным залом» станет одна Сонечкина квартира (какая точная метафора!), чем квартиры многочисленных подруг, бордели, квартиры и машины друзей и т. д.

Теперь Орешкину и Гайдук связывали почти родственные узы. Агнесса Михайловна обращалась с Соней по-доброму, как свекровь. Она даже находила способ путем особых бухгалтерских манипуляций время от времени премировать Соню. Очевидно, формировала «презервативный фонд».

…Дорога до «Изумруда» заняла полтора часа. База отдыха располагалась в той единственной точке рельефа, где гранитные горы расступались в стороны и зеркальный край озера соприкасался с сосновым лесом.

Никто из сотрудников «Кенгуру» не знал, что на другом конце ледяного озера имеется еще одно эксклюзивное местечко, где горы отступают от берега. Там-то, в невероятном уединении, в естественной зеленой нише и находилась вилла, добраться до которой можно было только на катере.

Из дневника Сони Орешкиной:

«…Со свойственной мне предусмотрительностью я надела в поездку джинсы. И когда мы грузились в катер, очень элегантно и непринужденно в него заскочила.

А Инге, очевидно, отказал здравый смысл. Она нарядилась в мини. Конечно, при ее фактуре кощунственно скрывать лишний сантиметр тела. Но…

Мужчины тактично отвернулись. Тут бы моей начальнице незаметно и прыгнуть в катер. А она задергалась на краю пирса, как жертва электрошока. И случилось ужасное. Во-первых, у Инги задралась и без того ничтожная юбка. И все увидели лимонные Ингины трусишки. Нет, мужчины, конечно, деликатно отводили взгляд, но все равно… Во-вторых, все поняли, что на ней стринги. Это понял бы и слепой, так как упругая Ингина попа была выставлена на всеобщее обозрение, как лот на аукционе. В-третьих, – катастрофа! – у Тимура началась эрекция…»

Глава 7

Добро пожаловать в заточение!