Остаётся только любовь. В поисках любви. Важный свидетель. Виола

– Ты тоже ничего, – она улыбнулась.

Пашка протянул ей обе руки, а потом прижал и поцеловал в щёку. Но Ирине было не до нежностей.

– Паша у меня проблема или, скорее всего у вас. Вы незаконно держите несовершеннолетнего.

– Да знаю я, – не дал закончить ей Павел. – Это Лебедевы, родные дед с бабкой постарались. Они приятели с Ильиными и с нашим главным тоже. Сговорились, что пару дней подержат взаперти парня в наказание, как говориться для острастки. Так на будущее, чтобы место своё знал.

– Как так? – Ирина не могла понять, что такое может происходить в цивилизованной стране, как могут свои же родственники так наказывать своего родного ребёнка.

– Да так. Этот Ильин Васиного пса удавил, просто так, от нечего делать. Удавку накинул и давай по двору таскать на потеху местным пацанам. Петля затянулась и всё, кранты пришли пёсику. А Петька ещё дохлого пса давай об дерево колотить. В общем, подонок и изверг этот Ильин, а пса хоть и дворняга был да всё равно жалко.

Ирина чуть не упала в обморок, она присела на стул и, не отрываясь, смотрела на Павла.

– Я днём заступил на дежурство, с Василием разговаривал, хороший он парень, хотел отпустить. Просил Быкова за него, но тот ни в какую, приказал до вечера его подержать и часов в девять отпустить. Хоть и понимает, что полномочия превышает, да наперекор Ильиным и Лебедевым не пошёл.

Павел присел рядом с Ириной и взял её за руку.

– Забирай своего Василия. Ничего ему не будет.

Ирина, молча, кивнула и попыталась встать со стула, но Павел удержал девушку.

– Ира. Ты прости меня. Сглупил я тогда, спутавшись с Ольгой. Я, правда, тебя любил. И жалею, что так вышло.

Ирина посмотрела в его карие глаза, на секунду представила себя рядом с ним, но образ счастливой пары из них двоих не получился. Она вздохнула и сказала:

– Паш, я тоже тебя любила и простила уже давно. Пошли, мне ещё Ванечку от родителей забрать надо.

Выходя с Василием из отдела милиции, Павел остановил Ирину, дотронулся до её светлых вьющихся волос и тихо сказал:

– Уеду я скоро отсюда. Да и из органов уйду. Поеду с семьёй в Мурманск. Там у жены родственники живут, работу хорошую предложили.

Ирина понимающе посмотрела на него, она может и сама, куда бы уехала, но куда поедешь.

– Ириш, вспоминай меня хоть иногда.

– Да я тебя и не забывала никогда.

Ирина проводила Василия до дома. Валентина Ивановна выбежала навстречу, и крепко обняв приёмного сына, заплакала. Затем распрощавшись, они пошли домой, а Ира заторопилась к родителям за Ваней. Было уже больше девяти, когда она вошла в родительскую квартиру. «Двушка» была с маленькой кухней, совмещённым санузлом, тесной прихожей. Сквозь тонкие стены всегда слышался шум, плач и ещё множество различных звуков. Это всю жизнь раздражало Иру. Когда она жила с родителями, то постоянно страдала от этого, и если уж было совсем невтерпёж, надевала на уши наушники и ходила в них по квартире. У Ирины была своя однокомнатная квартира, доставшаяся в наследство её родителям от дальних родственников. Но в небольшой квартире ей очень нравилось жить, там было светло и уютно. И тихо. В жаркие дни, когда солнце жарило, внутри было прохладно, она открывала окно, которое выходило в небольшой садик с высокими деревьями и поющими на них птицами, и вдыхала аромат травы и цветов. Соседи, в основном, были старики, с утра до вечера сидели на лавочке перед подъездом и следили за порядком. Шумную молодёжь: с картами и алкоголем со двора отвадили давным-давно, и знали всех «своих» в лицо.

– Спит же, – сказала мама, увидев вошедшую Ирину. – Оставляй. Тебе всё равно собраться надо, завтра мы сами придём.

Ира подошла к кроватке сына, поцеловала его в нежную щёчку и погладила по светлым кудрявым волосам.

– Спасибо, мам. Я тогда пойду. Так устала сегодня.

– Иди, иди родная.

Она попрощалась с отцом, который сидел в кухне, читал какую-то газетёнку, и устало побрела к себе.

По дороге домой она думала о Ванечке. Он такой милый мальчик, умный и послушный. Она так рада, что он у неё есть. Ну и пусть, что с отцом Вани ничего не получилось. Да может и к лучшему. Ведь по-настоящему она Илью Алмазова не любила.

***

После расставания с Павлом, Ира редко приезжала домой, только по праздникам. А в выходные ходила в музеи и парки, иногда в кино или сидела в общаге. Как-то выходя из общежития, Иру чуть не сбил мотоциклист. Она успела отскочить в сторону, но оступилась и подвернула ногу. Боль была такая невыносимая что из глаз брызнули слёзы. Мотоциклист остановился и, сняв шлем, вразвалочку подошёл к испуганной девушке.

– Ты чего по сторонам не смотришь, – чуть не орал он.

Ира посмотрела на него и зло ответила:

– Это ты не смотришь куда едешь.

Молодой человек поддержал стоящую на одной ноге девушку и виновато произнёс:

– Прости. Ты в порядке?

– Не знаю, – уже спокойнее сказала она. – Нога сильно болит.

Илья, так он представился, предложил отвезти в травмпункт и попросил не говорить врачам что её сбили. Ирине сделали рентген и, наложив тугую повязку, отпустили домой. Всё время, что Ирина находилась в больнице, Илья ждал на улице. Увидев хромающую девушку, он подбежал и помог сесть на мотоцикл.

– Хочешь, перед тем как я тебя домой отвезу, покатаемся?

Илья стоял перед ней и глазами умолял согласиться. Глаза у него были такие же, как у Ирины, голубые. У него они были даже темнее, как синий лазурит и она, не отрываясь, смотрела ему в глаза. Волосы у него были золотистые и кудрявые, такие бы волосы больше подошли бы девчонке, подумала Ира и переместила взгляд ниже, на нос и губы. Губы тоже привлекли её внимание, они красиво изгибались, и когда он говорил, то она обратила, что у него ровные крепкие зубы. Ростом он был чуть выше её. Она, не стесняясь, смотрела на него, но внезапно устыдилась своих мыслей, нельзя же так его рассматривать, как породистого жеребца.

– Давай, – согласилась Ира. – Только, на этот раз, пожалуйста, больше никого не сбивай.

Они подъехали к окраине города, и Илья прибавил скорость. Ира первый раз в жизни каталась на мотоцикле, в груди перехватило дыхание, когда на крутом повороте Илья даже не притормозил. За городом машин практически не было, и они, не сбавляя скорости, ехали по дороге, а вокруг мелькали деревья, но Ире всё нравилось. Ощущение полёта, когда волосы треплет ветер, сердце клокочет, а душа поёт. Илья притормозил на опушке леса и помог слезть. Мотоцикл Ява блестел на солнце. Был апрель месяц и день выдался безоблачный. Снег оставался только в низинах, но земля была холодная. Илья снял куртку и постелил на сухую траву.

– Не бойся, садись. Я здесь всегда останавливаюсь.

Илья первый сел и пригласил Иру. Она, немного поразмыслив, аккуратно присела на край куртки.

– Чем ты занимаешься? – спросила она.

– Я в автотранспортном, на третьем курсе. А ты в кульке?

Ирина улыбнулась, она знала, как неформально называют её училище и нисколько не обиделась.

– Я тоже на третьем. Ты тоже живёшь в общежитии? – уже спросила она, ей почему-то стало интересно всё о нём узнать.

– Нет. Я местный. Я с родичами на Ленинградской улице живу. Знаешь где это?

Ирина кивнула. Это был хороший район, можно сказать центр города, а в центре города была «жизнь», кафе, магазины, кинотеатр. Её общежитие находилось тоже рядом с центром, но там, в основном были только жилые постройки и такие же общежития, как у неё.

– Я тебе как-нибудь мой гараж покажу, такого ты нигде не видела.

Илья выглядел довольным и счастливым, и Ирина поверила ему.

На следующий день Илья подъехал за ней к общежитию, и они поехали кататься по городу. В городе ездить было страшнее. У Иры каждый раз захватывало дух, когда они или их обгоняли автомобили. Пешеходы то и дело перебегали улицы в неположенных местах, и они объезжали их, сильно рискуя на кого-нибудь наехать. Когда Илья проехал мимо гаражей, у Ирины свело живот от неприятного ощущения. Он открыл ворота гаража и включил внутри освещение. Ира открыла от изумления рот, там была устроена настоящая комната. В углу стоял диван, застеленный клетчатым пледом, рядом кресло и стол. На стене висели копеечные репродукции известных картин. А на полу старый потёртый ковёр. Илья загнал мотоцикл и поставил его к свободной стене. Он поманил внутрь Ирину, а когда она зашла, захлопнул за собой ворота. Внутри немного пахло сыростью, но на удивление не было запаха бензина и солярки.