Слишком верная жена

– Вы так уверены в ее невиновности?

– Да, уверен. Маргарита способна на многое, но только не на убийство.

Мирослава внимательно смотрела на него и молчала.

– Вы возьметесь за наше дело? – занервничал клиент.

– Я слишком мало узнала от вас. Поэтому ответ дам после разговора с адвокатом.

– Хорошо, – вздохнув, согласился он, – когда мне вам позвонить?

– Я сама позвоню вам.

Он снова вздохнул и поднялся со стула. Дойдя до двери, он обернулся и спросил:

– Можно я хотя бы внесу задаток?

– Потом, все потом, – ответила Мирослава.

– Но вы не отнимаете у меня надежду? – спросил он тихо.

– Надежду я вам оставляю.

– Что ж, и на этом спасибо, – горько усмехнулся он и покинул ее кабинет.

Глеб Басаргин, едва кивнув помощнику детектива, быстро вышел из дома, показавшегося ему совсем негостеприимным, и вывел свой автомобиль за ворота.

Мягкий свет заходящего солнца волнами накатывал на дорогу и так же тихо уходил в тень. День угасал медленно, зеленовато-серый цвет приглушал остывающие вспышки пурпура и золотые просветы. Осенние листья шуршали под колесами автомобиля. Глеб ехал на малой скорости, точно не спешил покинуть пределы поселка, в котором был и дом детектива. Уж не надеялся ли он, что за ним побегут вслед, окрикнут, остановят, попросят вернуться…

«Какие глупые мысли лезут в голову», – подумал Глеб.

Он вспомнил, с каким едва сдерживаемым восторгом отзывался о способностях детектива адвокат Маргариты. Он так и сказал:

– Если кто-то вообще способен помочь вам, то это только Мирослава Волгина.

А на деле Волгина ничего ему не пообещала…

«Хотя, наверное, она права, – попытался быть объективным Басаргин, – я слишком мало предоставил ей материала для начала расследования. Но ведь я и сам почти ничего не знаю…»

Поселок закончился, охранники выпустили его с охраняемой территории, и вскоре он выехал на шоссе, где сразу прибавил скорость.

– Может, я дурак? – спросил сам себя Басаргин.

Он тяжело вздохнул:

«Ведь я практически ничего не знаю о прошлом Маргариты. Увидел ее и влюбился как мальчишка! Или как последний болван?!»

Вдоль шоссе потянулся редкий лес. Деревья, щедро одаренные осенью разноцветными нарядами, смотрели вслед проезжающим машинам, и Глебу почему-то показалось, что если бы они могли, то побежали бы за ними пестрой, шуршащей на бегу толпой. От представленной им картинки в душе пробежал холодок страха.

«Все понятно, – подумал Басаргин, – не надо быть психологом, чтобы понять, что мои странные мысли – плод моей боязни потерять Маргариту. Я должен во что бы то ни стало помочь ей. А значит, и себе. И неважно, что и с кем у нее было до меня. Я ведь тоже далеко не мальчик. И в моей жизни были другие женщины. Но ни одну из них я не любил так сильно, как ее».

«Ради ее свободы и счастья я готов хоть под поезд!» – неожиданно промелькнуло в его мозгу.

И он сам изумился и испугался своей мысли, едва успев затормозить перед опустившимся шлагбаумом. Мимо на большой скорости промчался товарняк.

Басаргин рукавом пиджака стер пот со лба и не сразу тронул автомобиль с места. Придя в себя, он набрал номер адвоката.

– Алло, – ответила трубка голосом Яна Белозерского.

– Это Глеб Басаргин.

– Да, я понял.

– Я был у детектива и сейчас еду от нее.

– И что?

– Она хочет прежде, чем принять решение, поговорить с вами.

– Хорошо.

– Вы уверены, что она не откажется от нашего дела?

– На девяносто девять и девять десятых процента, – заверил его адвокат.

– Спасибо.

– Пока не за что. Но вы не волнуйтесь так, Глеб Валентинович, – адвокат отключился.

«Легко ему говорить, не волнуйтесь», – подумал Басаргин.

Он представил Маргариту в камере предварительного заключения и вновь покрылся холодным потом. Она такая нежная, привыкшая к удобствам, и вдруг там, в этой грязи.

Маргарита позвонила ему на работу после того, как у нее провели обыск и увезли ее с собой. Он сразу помчался туда, узнал фамилию следователя и всеми правдами и неправдами благодаря своей напористости пробился к нему.

Но вся его энергия не помогла ему освободить Маргариту.

Следователь, Александр Романович Наполеонов, оказался довольно молодым человеком маленького роста с рыжеватыми волосами и желтовато-коричневыми глазами, слегка вытянутыми, как у лиса. Он ни на йоту не сомневался в виновности Маргариты. Потряс перед его носом туфлей, упакованной в целлофан:

– Узнаете?

Ошарашенный Басаргин спросил:

– Что я должен узнать?

– Туфлю!

– Но…