Туфелька для призрака

* * *

– Какие версии отрабатываешь? – спросил Шура, уминая с аппетитом яблочный пирог.

– Ты уже здесь? – удивилась Мирослава.

– А где же мне быть? – пожал он плечами.

– В управлении.

– Я проголодался.

– Оно и видно.

– Ты не ответила на вопрос.

– Я вроде бы не работаю под твоим началом, – усмехнулась она.

– Но ты же мой друг! – возмутился Наполеонов и тут же забеспокоился: – Или уже нет?

– Друг, друг, лучше прожевывай.

– За этот процесс не беспокойся.

Мирослава вздохнула:

– Я занималась исключением версии.

– Какой?

– Нападением из-за мести и подставой Лукина.

– Ты все-таки упираешь на то, что его подставили?

– Представь себе.

– Валяный сапог к носу, – проворчал Наполеонов. Запив пирог чаем, он спросил: – И много наисключала?

– Двух девушек, с которыми он встречался перед Майей.

– Он их бросил?

– С одной девушкой отношения были разорваны по ее инициативе, другая – простая официантка, хотя красивая, просто надоела Лукину.

– Ага. Насколько я понимаю, версия рассыпалась?

– Она и не была основной. Но я бы на твоем месте расспросила Бэллу Петровну о других девушках ее брата.

– По ходу там целый донжуанский список, – усмехнулся Наполеонов.

– Что-то типа того, – согласилась Мирослава.

– Спросить-то я, конечно, Лукину спрошу, но думаю, что нет смысла оперативникам обходить всех несостоявшихся невест Лукина. Чего ребятам зря ноги сбивать?

Мирослава мысленно с ним согласилась.

– Я еще радуюсь, что адвокатом у Лукина подвизается не Белозерский. Вдвоем с Яном вы бы меня в пень вогнали.

– Зря радуешься, – сказала Мирослава, – я и одна с этой задачей справлюсь.

– Одно только нынешним вечером примеряет меня с действительностью, – вздохнул Шура.

– И что же? – поинтересовалась Мирослава.

– Морис сказал, что на ужин будет жареная курица.

– Ты же только что полпирога навернул! – возмутилась Волгина.

– Это была только разминка.

– Понятно. Но боюсь, что Морис забыл упомянуть, что еще сегодня будет на ужин брюссельская капуста, – рассмеялась Мирослава.

– Что?! Опять эта трава?!

– Так для твоего же блага!

– Для моего блага могут быть только жаркое, пироги, плюшки, торты! – разошелся Наполеонов.

– Шурочка, если ты будешь есть лишь перечисленное тобой, то настолько раздашься вширь, что не будешь проходить в дверь нашего дома.

Наполеонов метнул на Мирославу сердитый взгляд, сложил по-наполеоновски руки на груди и сделал вид, что весь погрузился в ожидание ужина.

В этот вечер ему все-таки пришлось съесть порцию брюссельской капусты, но зато на десерт он получил свое любимое пирожное – наполеон.

Дав Шуре передохнуть, хозяева воспользовались его благодушным настроением и вручили ему гитару.

Наполеонов не стал упрямиться и запел:

Поскользнулся предзакатный лучик
И сорвался в тот же миг с небес.
Он, наверное, хотел, как лучше
И на кручу огненную лез.

Ты сказала мне – наскучил!
Ты сказала мне – прости.
Тоже я хотел как лучше!
Но меня бросаешь ты?

Разве можно так, без объясненья?
Разве можно просто разлюбить?