Моя любимая Гиперборея. Бореи – наши предки?

– Понятия не имею. Вечером с братом поговорю, пусть он к Расту обратится. Они-то знают, как это разрешить.

– Поговори! А то действительно – нехорошо получается.

В доме старейшин шла своя работа.

С переселением было больше всего вопросов. Мало того, что выбрать место можно было только после того, как математики закончат свои вычисления и укажут самые вероятные области, которые не пострадают от смещения оси, а окажутся пригодными для проживания. Ещё большей головной болью был вопрос, что именно брать из Гипербореи и в каком количестве. Некоторые старейшины предлагали самое малое – половину всего, хранящегося в кладовых, спустить в выработки, в которых останутся жить учёные и Иные. Вторую половину разделить между округами и взять с собой. Возникал вопрос: откуда тогда брать необходимое для армий? Ладно, возражали Туллу, давай из второй половины снабдим всем нужным армии, а остальное разделим между всеми.

– Ох, – вздыхал Тулл, – чтобы понять, половину взяли или треть, надо знать общее количество. А именно оно и неизвестно – никогда бореи крохоборством не занимались. И потом, мы ещё не определили, сколько людей и Иных будем селить под землёй. Столетие у нас ещё есть, надеюсь. И ещё – не забывайте, что мы всё-таки надеемся на то, что с нами поговорят и всё объяснят.

– Кто поговорит?

Тулл только кивнул наверх – и так ясно, кто.

– Ты уверен, что поговорят?

– Уверен. Уж в праздник Середины Дня – непременно.

– Это ты просто уверен, потому что праздник, или есть другие основания для такого утверждения?

– Есть другие.

– Какие, если не тайна?

– Я тебя не узнаю, откуда такое любопытство? – Рус только слегка ухмыльнулся в ответ.

– Оттуда. Из всеобщей тревоги.

– Ладно, но только молчок: Вет получил сообщение.

– Какое и откуда?

– Оттуда. Что прибудет Вестник.

– Оп-па! Не вижу что-то радости на твоём лице.

– А я ничего доброго не жду.

– Даже так?

Тулл кивнул.

– При всех возникших обстоятельствах – а они не могли возникнуть без причины и предполагающихся (не бореями) последствий, радоваться было бы неразумно.

– То есть ты уверен, что всё происходящее запланировано там, – Рус повторил кивок Тулла к верху, – и задумано с какими-то целями?

– Именно!

– И ты хоть как-то эти цели понимаешь?

– Вет понимает. И я согласился с ним.

– А с этого места поподробнее, пожалуйста!

– Это мы тут сидим и благоденствуем, а ведь по прибывающим в Гиперборею из других стран пришельцам сразу видно, что там дела-то – печальные. Только убийство Иных да войны чего стоят. Стоит ли сомневаться, что Ему всё это резко не нравится.

– Да уж.

– И, видимо, стало понятно, что требуется внешнее вмешательство. Не оттуда, – Тулл указал пальцем наверх, – а именно земное.

– А почему так?

– Видимо, все средства исчерпаны и результата не дали.

– А мы, получается, результата достигнем?

– Видимо, должны.

– Да, скучать нам явно не придётся.

Рус, поглядевший в окно и случайно попавший взглядом на большие часы, внезапно обнаружил, что время уже довольно позднее. В не столь давние времена все уже разошлись бы по домам, оставив одного-двух старейшин на случай, если кого-то из бореев осенит гениальная мысль и он захочет посоветоваться по этому поводу. Или у него появится другая причина для общения. Но это бывало редко.

– Да, – кивнул Тулл, – я тоже заметил, что время позднее. Так что пора и по домам. Всего в один день не переделаем.

Они вышли вместе и пошли пешком, благо были соседями. И оба удивились, сколько в городе пешеходов. Все предпочитали передвигаться на своих двоих, причём большинство – поодиночке, некоторые по двое, а групп было всего несколько. И с первого взгляда было видно, что эти группы – семьи. Но групп людей, которые работали бы вместе, почти не было – каждому хотелось уединиться и обдумать всё то, что они узнали в последние дни. Особенно потому, что это были вести, которых бореи не получали не то что сотни, тысячи лет! А ещё точнее – вовсе никогда!

Братья вернулись домой тоже пешком и поодиночке. Но вернувшись, оба поспешили друг другу навстречу – надо было срочно поговорить.

– Начинай ты, – предложил Яр.

– Отчего мне такая честь?

– Мои вопросы довольно сложные.

– Думаешь, мои проще? Давай тогда бросим жребий.

Яр кивнул: давай.

Кор снял с подставки небольшой золотой диск, обычно служивший гонгом и легко подбросил его в воздух.

– Ну я так и знал, – с досадой произнёс Яр, увидев, что диск упал вверх стороной, на которой была луна, – что мне придётся говорить первому. Ну ладно, начну.

Как ты уже знаешь, Кор, мы установили постоянную, почти ежедневную связь со всеми нашими представителями в других странах. Нам пришлось слать туда гонцов. И знаешь почему? Потому что обычная, мысленная связь оказалась невозможной. Наши дипломаты настолько потеряли мыслительные, или, точнее, излучательные, способности, что передавать сообщения обычным для нас способом им оказалось не под силу.

– То есть как не под силу? – вытаращил глаза Кор.

– А вот так. Окружающая их в стране пребывания энергетическая обстановка столь губительно влияет на их способности, что эти способности упали до почти отрицательного уровня. Они могут передавать и принимать только короткие сообщения, вроде согласия или отрицания. Передать же сколько-нибудь обширную информацию они более не могут.

– И что теперь делать?