Баба Мотя идёт по следу. Сборник рассказов

Они были уверены в успехе.

Глава 7

Родители Степанова за прошедшие с дня похорон недели не оправились от потери. И было похоже, что и не оправятся.

– Расскажите мне о вашем сыне, – мягко попросила баба Мотя. – Всё расскажите…

Баба Мотя благоразумно опустила слово «убитом», потому что этим словом она бы вернула родителей к трагедии. И они бы снова начали плакать, вместо рассказывать то, что хотела узнать помощница полиции.

И родители начали наперегонки рассказывать о том, каким чудесным был их сын. Они начали прямо с раннего детства и тут баба Мотя очень удачно попросила показать фотографии.

Бережно листались страницы альбома и по каждой фотографии приводился подробный рассказ: где была сделана, в каких условиях, кто рядом с их Игорьком и что было потом.

Так они добрались до конца третьего альбома (хотя никаких новых сведений бабе Моте узнать так и не удалось) и тут, на последнем листе, оказалась фотография какой-то девчушки.

– А это кто?

– Это? А, это мы девочку из детдома взяли под негласную опеку. То есть мы хотели потом её удочерить, но она как-то слишком дикой оказалась.

– Это как понимать?

– А так и понимать. Мы её сначала брали просто в гости на выходные дни, раз в месяц. Игорёк тогда ещё с нами жил, заканчивал институт. Но мы уже собирались ему квартиру покупать, а остаться вдвоём не хотелось. Мы же понимали, что как только он от нас уедет, мы будем видеть его гораздо реже. У него своя жизнь начнётся, а то и женится, так что не до нас ему будет. Вот мы и решили ребёнка из детдома взять. Маленького мы не хотели, боялись, что сил не хватит его вырастить, а Ольге было уже девять лет. Так что вполне самостоятельный уже ребёнок. Вот мы её и взяли.

– А почему именно её?

– А она нам первой встретилась во дворе. А мы так и решили: кого первым увидим из детей, того и возьмём.

– И что дальше?

– Ну, стали мы её иногда забирать на выходные. Или в детдоме её навещали. А когда она у нас гостила, мы старались быть с ней поласковее. Сын ей все свои игрушки и книжки отдал. И вообще объяснил, что если она будет у нас жить постоянно, то его комната станет её комнатой.

– А Ольга что на это?

– Обрадовалась. Вы же знаете, что такое детдом: своим там дети могут назвать только несколько вещей, да и то на время. А всё остальное – общее. А тут сразу целая комната и все вещи.

– А какие у них были отношения с Игорем?

– Очень хорошие. Игорь Ольгу сильно жалел, всё время подарки ей покупал. Дружили они крепко. И мы даже временами думали, что надо было ему сестру или брата ещё родить. А мы что-то струсили, вот и рос он один. Друзья-товарищи это, конечно, хорошо, а родная душа – лучше. Так что он Ольгу как сестричку младшую принял. Да и как иначе: разница между ними больше десяти лет. Её десять, а ему уже полных двадцать два.

– А когда он переехал, вы её в его комнате поселили?

– Почти. То есть комната была отдана ей, но она окончательно не переселилась. Ссылалась на то, что ей нужно школу закончить, а отсюда далеко по утрам ходить. А менять школу не захотела. Так что только в субботу и приходила. А в воскресение вечером уезжала обратно в детдом.

– Так вы её удочерили?

– Нет. Даже не стали опекунами.

– А почему?

– А она не захотела. Сказала, что, когда школу закончит и переедет к нам, тогда мы её сразу и удочерим. Чтобы с бумагами не возиться.

Баба Мотя давно уже видела, что с этой Ольгой что-то не так, но не могла понять, что именно.

– А сейчас она вас навещает? Уж коль такие хорошие отношения, так ей бы возле вас дневать и ночевать…

– А она даже на похороны не явилась. И не звонила ни разу.

– Может быть, не знает ничего?

– Знает. Мы в детдом звонили, просили передать.

– И что?

Мать Игоря только плечами пожала: понятия не имею. Нет Ольги и за последние недели ни разу не объявлялась.

Ну надо же, как странно! И баба Мотя постановила: следующим пунктом для посещения определить детдом. Выяснила, где он, кого там как зовут из руководства и пообещала, что как только разузнает что-то про Ольгу, так сразу горюющим о сыне родителям и позвонит.

На том и распрощались.

Глава 8

Директор детдома Алевтина Петровна Кузьмина испытала настоящий шок, когда услышала вопрос бабы Моти:

– А Ольгу Фёдорову увидеть можно?

Этот шок был таким глубоким и непередаваемым, что баба Мотя поняла: дело неладно.

– Её нет здесь, что ли?

Директор очнулась и помотала головой – нет.

– А где она может быть?

– У опекунов.

– Там её не было уже две недели. А за это время у них убили сына. Как же так?

– Так мы ей передали, что Игорь погиб и она ушла к ним.

– Но не дошла.

– Значит, пропала. Надо в розыск подавать!

– Надо, надо. Давно пора!

А Ольга в данную минуту была очень далеко от Москвы. Она давно готовила этот побег: запаслась всем, что может понадобиться человеку, который собрался жить некоторое время в лесу – от соли и спичек до брезента, целлофана и необходимых инструментов.

Рюкзак она прятала в лесу, как раз там, где железнодорожная колея изгибалась так круто, что составы, пассажирские и грузовые, тащились со скоростью пешехода. И сесть на любой из них труд не составляло.