В городе сегодня ветрено

Несколько лет почти безоблачного счастья. Память щадит, сглаживает углы и конфликты, успокаивает совесть, говоря, что он не мог предугадать дальнейшее развитие событий.

Мог ли? Мог? Любая женщина рано или поздно задумывается о материнстве, пришло время Алёны. Игорь не хотел, считал – рано, но если хочет жена – почему нет. Не было никаких объективных причин отказываться, субъективное нежелание ответственности, желание пожить ещё немного «для себя» – было, что греха таить. Объективно же был почти достроен дом, куплена просторная квартира, да и отец Алёны не оставался в стороне – ввёл в свой бизнес, помог со своим делом – мебельным производством, постепенно занимающим лидирующие позиции на рынке.

Они отказались от контрацепции и честно пытались полгода забеременеть. С каждым месяцем Алёна становилась нервнее, устраивала скандалы на пустом месте, плакала ночами, была даже постановочная попытка суицида, испугавшая до полусмерти Игоря и её отца. Вдруг следующая постановка будет удачной? С костлявой не шутят.

Игорь взял Алёну за руку и пошёл к репродуктологу. Довольно скоро выяснилось – дело в Алёне. Вариантов не так и много, попытаться стоит, но гарантий почти нет. После второй неудачной попытки врач, отводя глаза, осторожно, будто прощупывая почву, предложил воспользоваться донорством яйцеклеток.

Игорь внутренне напрягся, он не имел ничего против детей от Алёны, но от чужой, неизвестной женщины… Вставал вопрос генетики, наследственности, уверения врачей в тщательной проверке донорского материала и самих доноров не успокаивали. Схема не укладывалась в голове, отторгалась, а жена загорелась идеей.

Игоря словно за руку отводили от процедуры. То одно, то другое, Алёна тем временем становилась одержима идеей выносить и родить самой биологических детей посторонней женщины.

– Это будет мой ребёнок, ведь я его рожу, – твердила она бесконечно, опровергая любые сомнения мужа.

В итоге родила, двойняшек, девочек, и первое время была счастлива, как казалось Игорю. Он всматривался в махонькие личики и, вопреки логике, пытался найти там черты Алёны – естественно, не находил. Алёна же, по мнению окружающих, погрузилась в материнство, не подпускала к детям никого из посторонних, отказывалась от любой помощи, включая нянь. У Игоря горел проект, дома он бывал нечасто, старался помочь, но что, по сути, он мог предложить замотанной матери двоих детей? Погулять в выходной день, дать подольше поспать два-три раза в неделю. Сотни, тысячи раз он предлагал взять няню, хотя бы на ночь или половину – без толку.

Наверное, к психологу нужно было обратиться тогда, но кто, чёрт возьми, заподозрит в счастливой матери, не подпускающей к младенцам посторонних, отклонение. Первый срыв произошёл в год Алины и Алисы, Алёна ревела и требовала оставить её в покое, дать отдохнуть хотя бы пару дней. Игорь бросил все дела, сначала отпустил жену в отпуск, одну, а потом, когда отец Алёны сорвался из Люксембурга, чтобы сидеть с внучками, рванул к ней. Три недели пронеслись, как один день. Алёна, казалось, стала сама собой, всё становилось на круги своя.

По возвращению Игорь настоял на няне, девочки быстро привыкли к приходящей женщине, а у Алёны появилось время на себя, которое она стала тратить с удовольствием. Поначалу Игорь не придавал значения походам с подружками в клуб или посиделкам дома. В конце концов, человеку нужно отдыхать, не вышивать же крестиком молодой, современной женщине.

Через год сладкие коктейли раз в неделю сменились на ежедневный бокал вина, а потом и бутылку за вечер. Порой Алёна уходила в запой, не просыхая по несколько недель, пьяной шатаясь по дому, не видя никого и ничего вокруг, начинала истереть и требовать к себе внимания, обвиняла во всех возможных грехах и испорченной жизни.

Как-то исподволь ненависть перенеслась на дочерей, капризничающих по ночам и не дающих днём отсыпаться с похмелья. К тому времени Алёна уже трижды лежала в клиниках, её лечили с переменным успехом, но всё заканчивалось одним и тем же – глубоким, продолжительным запоем, выводом из абстинентного синдрома с помощью медикаментов и лечением в течение нескольких месяцев. Потом недолгая ремиссия и повторение. И так по кругу.

Пока однажды Игорь, вместе с тестем, не вытащил её, полуживую от несертифицированного алкоголя, из какого-то грязного притона. Тесть, много лет страдающий от повышенного давления, не выдержал подобного зрелища. Обширный инсульт. Перекосившимися губами, в полусознании, тараща один глаз на зятя, он промямлил просьбу не бросать его дочь. Игорь пообещал. Теперь он напоминал себе загнанного зверя. Эти отношения, даже внешне уже не напоминающие семейную жизнь, продолжать было опасно для психики детей в первую очередь, но что делать с Алёной, он не представлял.

Женский алкоголизм неизлечим – теперь он знал это точно. Как и то, что не хочет видеть в своей жизни Алёну, тем более – спать с ней.

«Я тебе не изменила», – с какой-то неясной гордостью заявила Алёна, когда пришла в себя после того случая в притоне. Игорь промолчал. Лучше бы она переспала с бригадой докеров, чем всё, что происходило до и после. Похороны отца послужили причиной трёхнедельного запоя, а сорок дней спровоцировали ещё один. Полгода тишины – Алёна была в Швейцарии, позже относительно спокойная «семейная жизнь», и снова.

Единственным плюсом было то, что пила Алёна чаще всё-таки дома, в одиночестве, укачивалась до бессознательного состояния, не покидая своей комнаты, а потом спала дурью. Девочки чаще всего не видели состояния матери. Но это пока…

Тишину прорезал звонок входной калитки. Игорь пошёл вниз, кинув жене:

– Сиди здесь.

– Ты же придёшь ко мне? – проурчала полупьяная кошка.

– Непременно, – что он ещё может сказать?

За калиткой стояла Лера, она топталась и неуверенно поглядывала на хозяина дома.

– Что-то произошло? – Лера явно была расстроена.

– Прошу прощения, мне правда очень неудобно… Понимаете, я оставила сумку на пляже, а там был телефон… сумка вот, – она махнула на яркую пляжную сумку, – а телефона нет. И кошелька. Не могли бы вы вызвать мне такси?

– И оплатить?

– Нет, только вызвать, я поднимусь в квартиру и расплачусь с таксистом.

– Пройдёмте, – Игорь пропустил Леру вперёд по дорожке, автоматически оглядывая девушку со спины.

Высокая, длинноногая, стройная. Модель? Судя по марке шорт и обуви на ногах, вряд ли бедная студентка. Или чья-то дочка, или любовница. Шикарная девица, что и говорить. Вспомнилось, как давно не было женщины. Недели две точно, если не три. Да и вышло как-то скомкано, неудачно. Игорю нужно было уезжать, он спешил, дамочка попалась какая-то нервная. На уговоры ушло времени больше, чем на само действо. Запомнилось раздражение от жеманного поведения великовозрастной девицы, снявшейся с определённой целью, и неудовлетворённостью.

А здесь вышагивает эдакая красота, как по подиуму. Невольно представил, как эти длинные загорелые ноги обхватят спину, как откинется длинная шея, а губы разойдутся в задорной, девичьей улыбке. Хороша!

Перед дверью пришлось остановиться, открыл, показал жестом, чтобы гостья заходила в дом, а сам остановился отдышаться. Возбуждение подкатило удушливой волной. Он определённо хотел эту Леру с её модельной фигурой, крупными кудрями и задорной улыбкой.

– Телефон на столике, – проговорил он, стараясь думать о чём угодно, но не о сексе с нечаянной гостьей. Озабоченный подросток, честное слово. Самому противно. Но больше приятно. Особенно, когда спинка прогибается, выставляя упругие ягодицы в коротеньких шортах.

– Пароль, – он не заметил, как Лера подошла вплотную, протягивая ему телефон.

– А знаете что, Лера? – Игорь внимательно оглядел девушку. Спереди ещё краше. Грудь небольшая, но и крохотной не назвать, упругая, девичья, придерживаемая символическими треугольниками купальника, просвечивающими из-под полупрозрачной футболки. Обычный пляжный наряд, ничего необычного, но как же заводит… П-ф-ф-ф. – А не составите ли нам компанию, Лера. Мы с девочками едем в город, заодно и вас подвезём.

– Это точно удобно?

– Вполне, – он довольно кивнул. Как минимум, он сможет договориться о следующей встрече. Хотя бы попытается. В районе солнечного сплетения приятно ныло в предвкушении, низ живота сводило желанием.

– Ладно, – Лера согласно улыбнулась, кажется, видя неприкрытую заинтересованность Игоря. Вот и отлично. Никаких разночтений не будет. Может, всё же чья-то дочка, а не любовница?

Через пятнадцать минут БМВ нырнул в редкий поток машин, двигающийся в сторону города.

Глава 3

По пути в город новый знакомый почти не разговаривал, перекинулся парой слов с Лерой, иногда кидая реплики дочерям – те сидели на заднем сидении в автокреслах, болтая между собой, задавая вопросы папе и самой Лере. Смешные такие.

Разговаривать не разговаривал, но когда скользил взглядом по оголённым ногам Леры, ей казалось – по телу проскакивали мурашки, становилось зябко, будто климат-контроль в автомобиле сломался, а следом невыносимо жарко.

И потом, когда Лина и Лиса увидели вывеску сетевой пиццерии «Оллис» и активно начали просить заехать, попеременно изображая несчастных, голодный котиков, а Игорь, улыбнувшись, припарковал БМВ, ощущение колких мурашек не прошло.

Лера сидела напротив мужчины, делая вид, что старательно изучает меню, сама же думала, как бы не залиться румянцем, словно девица на выданье. Краснеть она не привыкла, смущаться тоже. Только ситуация, в которую попала, оказалась в новинку и уж очень неприятной.

Это надо же быть настолько глупой, бросить сумку на полотенце и уйти… Лера, конечно, попросила семейную пару присмотреть за вещами, только когда вернулась – ни пары, ни телефона, ни кошелька в сумке уже не было. А с виду приличные люди. Впрочем, может, это не они прихватили чужое, просто ушли, не дождавшись.

– Пиццу четыре сыра, – объявили сестрички свой выбор. – И пепси.

– Сок? – отреагировал Игорь.

– Тогда квас, – согласилась Лина.

Лера быстро начала различать сестричек. Это только с виду они одинаковые, а если приглядеться – Лина повыше, больше и громче разговаривает, ещё у неё волосы длиннее и кажутся гуще. Выражение лица совсем другое – более взрослое. Одним словом – отличать Лину от Лисы Лера начала почти сразу.

Игорь посмотрел на вторую сестрёнку.

– Морс, – вздохнув, протянула Лиса. Пепси была её идеей, видимо, в глазах папы не самая удачная.

– Лера? – Игорь перевёл взгляд на Леру, пришлось сделать над собой усилие, чтобы не сжаться и не позеленеть, как поганка.

Ситуация так себе, но не конец же света, чтобы краснеть, зеленеть и ощущать волнение, как на первом свидании. И когда это Лера чувствовала волнение на свиданиях? В пятом классе, если только. На четырнадцатое февраля ей подарил «валентинку» одноклассник с таким же красивым именем, как он сам – Идей. Они сходили в кафе, а потом погуляли по парку. Даже за руки держались. Фейерверк чувств! Идей к лету переехал с родителями в Грецию, и следы его потерялись. Говорили, из Греции они рванули в Канаду, кто-то называл Штаты, а кто-то Австралию. В любом случае, свидание с Идеем в пятом классе было событием планетарного масштаба, а сейчас не свидание, а почти дружеский ужин в компании выручившего мужчины и его двоих детей. Именно, Лера, детей!