Продолжай мне писать

«Дорогая М!

Не уверен, что после всего, что между нами было, я могу называть тебя «дорогая». Надеюсь, ты не сочтешь это за грубость. Просто ты все еще дорога моему сердцу.

После нашего расставания многое изменилось. Я нашел в себе силы, собрал вещи и, наконец, отправился в путешествие по всему миру! Это вовсе не значит, что я езжу по странам с огромным рюкзаком, а в моей бороде уже можно вить гнездо. Я живу в гостиницах, езжу на экскурсии и питаюсь в кафе. Ты всегда любила мою трехдневную щетину, но я по-прежнему гладко выбрит. По-прежнему не изменяю принципам. В ближайшие полгода, а может быть, больше, я планирую посетить несколько стран, а потом вернусь к привычному образу жизни. Последней точкой моего пребывания станет Франция. Я не собираюсь увидеть Париж и умереть. Не дождешься. Просто это именно тот город, после которого приятно начинать с нуля.

Наверняка ты думаешь, почему я решил написать тебе спустя столько времени. Да еще и обычное письмо, а не электронное. Во-первых, я не уверен, что оно до тебя дойдет. Если письмо не нужно было отправлять, то почтовые голуби точно заблудятся. Такова судьба. Во-вторых, я уверен, что ты не ответишь. Ты всегда была слишком ленива для подобного рода романтики. И, в-третьих, обычные письма кажутся мне намного чувственнее электронных. Как-то я сидел на балконе своего номера и провожал багровый летний закат. Тогда я вспомнил, как мы вместе встречали рассветы. Как ты закидывала на меня уставшие от прогулок ноги, а я сплетал пальцы наших рук. Мы строили планы на будущее и мечтали о совместном путешествии. Мы так хотели побывать в Италии. И вот я здесь.

Вопреки советам туроператоров я прилетел не в Рим, не в Милан и даже не в Венецию. Меня приютил маленький город Пиза, в котором из последних сил пытается устоять Пизанская башня. Я понимаю ее: твердо стою на ногах, но заметно отклонился от привычной вертикали. Моя внутренняя конструкция также неустойчива. Ветра, когда-то ставшие попутными, сейчас пытаются меня уронить.

О многом жалею, честно говоря. В первую очередь о том, что так и не заставил тебя получить загранпаспорт и уехать путешествовать. Жалею, что ты не сидишь сейчас рядом. Я пишу тебе, старательно вырисовывая каждую букву, хотя мог бы обнимать, вдыхая запах твоих волос. Я обязательно сделаю то, о чем мы мечтали вместе! Не знаю, дойдут ли до тебя эти письма, но я буду писать, вкладывая в конверт открытки и фотографии из тех мест, где мне удастся побывать.

Сейчас вечер. Обычный летний вечер в уютном городе. Окна в моем гостиничном номере выходят на небольшую улочку, по которой время от времени проезжают машины и велосипедисты. Я сижу на плетеном кресле, закинув ноги на металлическое ограждение балкона. Уверен, человек, пишущий бумажное послание на закрытом ноутбуке, выглядит странно. Я, кстати, сомневаюсь, что ты все еще помнишь мой почерк. Слишком много у нас с тобой было безликих электронных прощаний.

После заката становится прохладно, поэтому я заказал кофе. Он всегда грел нашу любовь. Себе – американо с корицей, а тебе – как всегда, пряный латте. Пусть он остывает, как и мои чувства к тебе.

Я все еще скучаю, поэтому продолжаю тебе писать.

Когда-то я обещал показать тебе весь мир и обязательно сделаю это! Пусть даже через картинки на почтовых открытках…

С самыми светлыми чувствами,

    Твой Р.»

После прочтения я еще несколько минут смотрела в лист, но ничего не видела. Перед глазами бегущей строкой проносились мысли. Если бы я рассталась с каким-то «Р», то я бы наверняка это запомнила. Хотя бы потому что я помню «В» и «С», а если постараться, то можно вспомнить даже школьного «Л». Однако я точно не помню никакого «моего Р», и это наводит на меня панику. Чем я думала, когда бросала такого очаровательного мужчину?! Хотя он, может, не очень очаровательный, но он точно знает, как меня зовут. Точнее, я надеюсь, что знает. «Дорогая М!» – возможно, вообще Маша или Марина. Тогда непонятно, откуда он знает о моей страстной любви к кофе и поддерживает мечты о путешествиях?

Я стала судорожно перебирать открытки и фотографии, которые были вложены в конверт, надеясь найти хотя бы одну фотографию «Мистера Х». Точнее, «Мистера Р», простите.

«А парень постарался!» – язвительно заметил внутренний голос, когда я разложила содержимое конверта веером.

Несколько почтовых открыток с достопримечательностями, о которых не рассказывали на уроках истории и географии, а также парочка фотографий. Удивительно, но и почтовые открытки, и фотографии подписаны не занудными историческими фактами со слов экскурсовода, а душевными фразами и даже стихотворениями.

Например, фото знаменитого балкона, о котором говорилось в письме, было подписано:

«Представь, что ты тут побывала. Закрой глаза, мысленно облокотись на ограждение балкона и позволь себе вдохнуть свободу полной грудью!»

Уверена, он очаровашка! Неужели мужчины могут быть такими чуткими? Мысль о том, что какой-то молодой человек ждет меня в Италии с пряным латте, начала душить изнутри. Как я могла его бросить? Хотя, может, это он от меня ушел? Тогда почему я не помню свою истерику? Я же наверняка несколько дней сидела дома в старой пижаме, ела мороженое столовой ложкой, смотрела мелодрамы и плакала. Я даже захотела позвонить маме и спросить, не было ли у меня амнезии. Потом подумала, что вряд ли. Я бы это запомнила.

С торопливым интересом я рассматривала фотографии, а открытки отложила в сторону. Мне хотелось найти Р…

«… И другие буквы алфавита!» – отозвалось саркастическим эхом у меня в голове.

Фотографий в конверте не оказалось. Точнее, они были, но на них не было того самого Р. Хочется верить, что женская интуиция не подводит, и мне действительно пишет загорелый красавчик, а не так, что мне потом снова будет стыдно за то, что я тут себе напридумывала.

«С чего ты взяла, что он пишет именно тебе?!» – проснулся внутренний голос, который принято называть Совестью. Я же называю его Ленивым скептиком. Это безобразное и занудное существо просыпается в моей голове каждый раз, когда я попадаю в новые для себя условия. Например, прошлым летом я решила всерьез заняться спортом. Из моего рациона пропали сладости, а будильник я уверенно ставила на 06:00 утра, чтобы отправиться на пробежку. Однако пробежка ежедневно пробегала мимо меня. Дело в том, что из-за громкой мелодии будильника просыпалась не только я, но и Чувство собственного совершенства. В 06:00 утра я чувствовала себя идеальной. Причем настолько, что для полного совершенства мне не хватало только выспаться. «Для девушки нет ничего хуже синяков под глазами. Свежий внешний вид косметикой не нарисуешь, а это, между прочим, залог успеха», – успокаивала я себя, переворачиваясь на другой бок.

Из-за второго звонка будильника спустя час просыпались супергеройские наклонности. Нет, не способности. Я по-прежнему не могла останавливать время и перемещаться в пространстве, но почему-то была уверена, что именно сегодня с привычными делами справлюсь намного быстрее, чем обычно. Все это означало только одно: можно еще немного поспать.

Когда я все-таки высыпалась и понимала, что уже совершила две жизненно важных ошибки, даже не вставая с кровати, просыпался он – мой Ленивый скептик. Он неспешно натягивал махровый халат, напоминающий те, что висят в гостиницах, наливал кофе и садился на диван, закинув ногу на ногу. «Конечно, ты можешь не бегать по утрам. Кому вообще это нужно? Пусть все любят тебя за богатый внутренний мир, а не красивую фигуру. У совершенства нет предела, а значит, стремиться к нему бесполезно. Танька из соседнего подъезда выглядит как толстая свинья. А ты не-е-т! Хорошего человека должно быть много, так что можешь просто заправить живот в джинсы», – нудно и саркастично вел монологи этот сумасшедший в моей голове. Когда ему все-таки надоедало меня отчитывать, он ставил чашку кофе на журнальный столик, громко вздыхал и заканчивал воспитательную лекцию одной и той же фразой: «Поставь будильник на 06:00. Увидимся утром, как только ты, наконец, выйдешь на пробежку. Возможно, будет за что тебя похвалить».

Думаю, теперь вы понимаете, почему я до сих пор не знаю, с какой ноги нужно вставать по утрам. Зато выражение «загрызла совесть» мне известно лучше всех!

В общем, пока мне хотелось верить, что у меня амнезия, поэтому я не помню красавчика, который ждет меня в Италии, внутренний голос пытался доказать, что у меня не амнезия, а шизофрения.

Солнце спряталось за горизонт, стало прохладно. Я поводила плечами, слегка замерзнув от ветра. Парк постепенно опустел. Из-за сумерек пришлось напрягать глаза, чтобы внимательно рассмотреть почтовые открытки. В них не было ничего необычного, да и письмо теперь кажется привычным. Такое ощущение, будто я ждала это послание, а теперь пришло время на него ответить. Я так прониклась словами, что буквально растворилась между строчек.

Неспешно засунув конверт и все его содержимое в книгу, я встала со скамейки и сделала глоток кофе.

«Когда ж ты успел остыть, зараза?!» – задала я риторический вопрос, но так посмотрела на термостакан, будто бы ждала ответ. Ответ, конечно, не прозвучал, и я стала двигаться в сторону дома.

Странно, но до квартиры я шла дольше обычного. Ноги передвигались как будто на автомате. Мысли образовали купол, и я не отдавала себе отчета о том, куда иду. Сейчас я даже не могу вспомнить, о чем думала в тот момент.

Я зашла в квартиру, лениво стянула с себя кроссовки и, немного постояв в коридоре, отправилась на кухню. Интересный ритуал: стоять в коридоре или сидеть на кровати в одежде, думая о том, как здорово было бы раздеться после тяжелого дня. Не знаю, как вы, а я могу пробыть в таком состоянии больше часа. Когда мне все-таки удается стянуть с себя одежду и лечь на кровать, я долго не могу расслабиться, потому что ищу ответ на вопрос: а что раньше мешало лечь и отдохнуть?

Я немного постояла в середине комнаты, потом немного посидела на стуле, затем облокотилась на подоконник и еще немного постояла. Со стороны могло бы показаться, что я чем-то серьезно озадачена или даже «озабочена», как сказала бы Камилла, но это не так. В голове был белый шум. На этот раз мне хватило тридцати минут, чтобы выйти из состояния транса и вспомнить о письме. Я открыла холодильник, достала обезжиренный кефир и гордо налила в чашку. «Хоть я не была сегодня на пробежке, зато я правильно питаюсь», – подумала я, сделав жадный глоток.

Нужно было решить, что делать с письмом. В глубине души я все еще лелеяла надежду, что «Дорогая М» – это все-таки я. В общем, в мою девичью головушку не пришла более умная мысль, чем та, которая советовала рассказать все Камилле. С ее опытом в любовных делах она точно подскажет, что делать.

Помню, на первом курсе института за ней ухаживал некий Кирюша. Вообще он настаивал на том, чтобы его называли Кирилл Соломонович, потому что «обращение по имени-отчеству позиционирует его в обществе, как серьезного человека» (грамматика и пунктуация автора пламенной речи сохранены). Однако серьезными у него были только очки, поэтому для всех этот славный паренек был Кирюшей. Он всегда носил шерстяные жилетки поверх рубашек и мамины котлетки в лоточке. Он не был ботаником, как показывают в американских комедиях: не носил брекеты, стильно укладывал волосы и даже ходил в спортзал (хотя, судя по телосложению, просто ходил, а не тренировался). В целом он был неплохим парнем, даже несмотря на визиты его мамы на лекции.

Кирюша не был исключением из каких-либо правил, поэтому он тоже был влюблен в Камиллу, как и все крутые парни нашего универа. Иногда мне даже казалось, что он уделял знаки внимания моей подруге, потому что все так делают. Он тоже хотел быть классным. Сначала наши однокурсницы недоумевали: «Почему Камилла сразу не скажет Кирюше, что у него нет шансов? Ведь вокруг нее столько красивых парней!» Красивых парней действительно было много, однако успешных и перспективных среди них можно было пересчитать по пальцам одной руки. Так что я понимала, что Камилла что-то замышляет.

Все встало на свои места, когда Кирюша начал отвозить Ками домой на машине после пар. Достаточно мило, не правда ли? Только есть одно «но»… У Кирюши не было машины! Каково было мое удивление, когда оказалось, что подруга сразу заметила в парне хорошие перспективы. Сначала она разрешала провожать ее до дома на метро, потом стала капризничать, что ножки в туфельках устают за целый день, а потом наш знаменитый маменькин сынок устроился на престижную работу и начал брать автомобили в аренду! Причем не кое-какие, а премиум-класса! Надо было видеть лица наших однокурсниц, когда Камилла садилась в дорогущую иномарку, за рулем которой сидел Кирюша в шерстяной жилетке. Я и сама не верила в происходящее до тех пор, пока меня к подъезду не привезла новенькая BMW. С тех пор я внимательно слушаю советы подруги (правда, не всегда им следую) и даже иногда называю ее «Сенсей».

Я понимала, что Ками запросто решит мою проблему: исследует марки, как Шерлок Холмс, просканирует фотографии, как типичная баба, и выдаст логичное умозаключение. Однако прежде чем получить «тонально-кремовую» или «губно-помадную» экспертизу моего маленького судмедэксперта, нужно было прослушать несколькоминутную лекцию о своей ничтожности. В этом вся Камилла.

Иногда она забывает, что мы лучшие подруги, и начинает перегибать палку. Прошлый наш разговор закончился двухнедельным бойкотом из-за фразы: «В таком халате, как у тебя, моя бабушка копает грядки! Как ты можешь соблазнить в нем мужика?» (В свое оправдание хочу сказать, что мне нравится цветочный рисунок, а молния на животе – это очень даже удобно. И, да! Красивый пеньюар у меня тоже есть).

Я поставила кружку на стол, а сама приземлилась на табуретку. Сегодня мне очень не хотелось слушать, что во мне не так. Я теребила телефон, то набирая, то сбрасывая номер подруги. В итоге я нажала на заветную зеленую трубочку, но сразу же скинула звонок.

Черт возьми, я не знаю, как звонок успел пройти и как подруга успела услышать первую ноту рингтона, но обратный вызов не заставил себя ждать:

– Алло, дорогая! Сто раз тебе говорила, что пора поменять оператора сотовой связи. Твой звонок скинулся уже на второй ноте рингтона. Представляешь?

– Камилл, ты не думала принять участие в шоу «Угадай мелодию»?

– Что?!

– Что? – я максимально естественно отыграла удивление, так как не ожидала, что предыдущий вопрос задала вслух.

– Так что ты хотела, малыш?

– Думала устроить сегодня пижамную вечеринку-у-у! – с энтузиазмом протянула я последнюю букву, хотя в голове тут же отозвалось: «Ты что несешь, дура?! Какая к черту вечеринка?!»

– Ух ты! Как здорово! Я сейчас в кафе у Антонио. Зайду домой, возьму пижаму и сразу к тебе. Эклеры будешь?

– Ты же все равно их возьмешь… – обреченно вздохнула я.

– Ну, конечно! Пижамная вечеринка не вечеринка, если не будет сладких эклеров, какао с маршмэллоу и классных девочек в пижамках. Выезжаю к тебе, пупсик. Чмоки-чмоки!