Белая лошадь – горе не мое (сборник)

– Нет, правда…

– Она не из нашего класса была… – Он вздохнул. – А я спасал девочек исключительно из своего класса, Юля…

Саня не очень любил вспоминать этот случай… Глупый, нелепый случай, имевший место наутро после выпускного. Потом в газетной заметке Саня именовался не иначе как «герой», который, «рискуя жизнью, спас своих товарищей»…

Не любил же Саня об этом вспоминать по целому ряду причин. Во-первых, потому, что героическому Сане было сначала очень страшно, а потом – очень больно, вспоминать об этом не очень-то приятно. А во-вторых, потому, что если сказать кому, в чем заключался «героический поступок», так ведь это один смех… Даже в газете постарались обойтись возвышенной лексикой, конкретно ничего не называя. Потому что… ну как тут сказать?.. «Бросился под велосипед»?.. Это же просто обхохочешься!..

Было так: бродили до рассвета, не хотели расходиться. Да признаться, и боязно было расходиться; вот мы еще вместе, мы еще класс, но это уже в последний раз… Сегодня утром они разойдутся навсегда. Где-то совсем рядом каждого караулит уже своя судьба, какая-то новая, неведомая жизнь… Школа кончилась. Долго они ждали этого, мечтая о свободе, но вот – сбылось, и теперь каждому было не по себе: а что там, впереди?..

Хохотали, пели, что-то кричали весело, бродя по пустынным светлеющим улицам, а тревожно было, потому и цеплялись друг за друга, не хотели расходиться. И когда Тюля сказал, что дома у родителей припрятана бутылка шампанского, все шумно обрадовались: появилась причина еще побыть вместе. Как же можно разойтись, не выпив Тюлино шампанское?! И пошли, гомоня, по улицам.

Тюля жил в узком крутом переулке, в деревянном одноэтажном доме. Кто-то вошел во двор, кто-то остался у ворот, и, пока Тюля на цыпочках крался к холодильнику, бывшие одноклассники развлекались как могли. В частности, выкачен был со двора старенький Тюлин велик «Орленок» без цепи и без педалей. В младые лета Тюля ездил на нем в школу, а на переменах мальчишки лихо гоняли по школьному двору… Теперь-то уж не погоняешь: коленки в руль упираются.

Ветерана приветствовали радостными криками. Костик Зубов посадил на раму Оленьку Клевако, сел сам и, неуклюже загребая длиннющими ногами, выкатил на дорогу. Велик облепили со всех сторон, и Костю с Оленькой покатили с жизнерадостными воплями по улочке вверх, а там развернули и толкнули под горку. Костя и Оленька, хохоча, летели вниз, за ними, тоже хохоча, бежало полкласса, еще полкласса с интересом наблюдало, стоя у Тюлиных ворот, а внизу, из переулка, выезжала поливальная машина… И все еще хохотали и кричали что-то, но произошло уже некое общее замирание, некое тягостное замедление, как во сне или в кино, когда бегущего героя сейчас убьют выстрелом в спину и режиссер дает зрителю возможность наглядеться и проститься… Замерли те, что бежали за велосипедом, замерли те, что стояли и наблюдали, замер в воротах своего дома Тюля с поднятой над головой бутылкой шампанского, и только медленно-медленно катили друг другу навстречу старенький велик без педалей и поливальная машина.

Саня видел все это очень отчетливо, ярко и, будто его толкнули, вдруг стал продираться сквозь пространство, ставшее плотным и тягучим. Он продирался не прямо к накатывающему велосипеду, а к некоей точке перед ним, потому что ясно осознавал, что он, Саня, слишком легок: не удержать ему разогнанный велосипед с двумя седоками и, значит, надо оказаться чуть впереди, чтобы столкнуться и так погасить скорость.

…Какой-то бес напал вдруг на Саню: дурачась, он описал Юле свое «попадание под велосипед», и можно было понять по его рассказу, что все это было очень смешно и занимательно…

– Ощущаете, Юля, трепет? – спрашивал. – Чувствуете, какой человек рядом с вами сидит? Всем героям герой!..

А Юля сидела у костра, молчала, не улыбалась и глядела так, будто знала, как все было на самом деле: как сгрудились над Саней испуганные одноклассники, как хлопали его по щекам, пытаясь привести в себя, как поливали Тюлиным шампанским, а потом тащили на руках в больницу, так и не поняв, живой он еще или уже нет…

– Очень больно было?.. – спросила она. – Глупый, а если б насмерть?.. – И, как маленького, погладила учителя географии по голове.

…Во вторник утром пришла телеграмма:

«Родили сына ваську будем вторник ждем крестины михо.

Солнечно, тихо было в квартире: Арсений Александрович уже ушел руководить вверенной ему школой, Елена Николаевна – учить мальчиков и девочек прекрасному и могучему русскому языку, а у Сани во вторник уроков не было, и он валялся в постели и пытался понять: отчего это проснулся он нынче такой счастливый? Сон, что ли, хороший был? И вдруг припомнилась зеленая далеко внизу земля, ветер, бьющий в лицо… Несмотря на свой солидный возраст, учитель географии все еще летал во сне…

Тут как раз принесли телеграмму, и жить стало совсем радостно. Саня сразу стал звонить (ведь был именно вторник) счастливому отцу, бывшему доблестному студиозу, а ныне учителю географии Мишке Морчиладзе (а вернее, Михаилу Нодаровичу).

– Санечка! – закричала Мишкина мама. – Они еще не приехали. Мишка только что звонил: у них учитель заболел, а Мишка заменяет… Послезавтра приедут…

Саня ясно представил себе друга Мишку – огромного, усатого, шалопаистого – и затосковал по былым вольным и безвозвратно ушедшим временам, по братьям-студентам…

– Васенька, говорят, вылитый Мишка! – сообщила с гордостью Мишкина мама. – Санечка, а ты-то как? Пропал совсем. Еще не женился?

– Нет еще.

– А собираешься?

– Собираюсь, – сказал Саня.

А Мишкина мама отнеслась к этому его несерьезному заявлению очень даже серьезно и заинтересованно, поздравила Саню и сказала, чтоб он непременно приходил с невестой, а Сане как-то неловко было уточнить после всего этого, что невесты у него, собственно, пока нет…

– Санечка, ты обзвони тех, кто в городе, – на прощание попросила Мишкина мама, – скажи, что не сегодня, а в четверг, а то я-то сейчас на работу убегу…

Саня обзвонил, но никого не застал. Что ж, это было естественно: в разных точках большого города братья по курсу рассказывали своим ученикам о том, как тут все на Земле устроено, – работали, преподавали географию…

И тогда, совершенно для себя неожиданно, Саня набрал еще один номер. Четыре года назад проклятый и якобы забытый.

– Лё? – знакомо спросили в трубке.

– Лё, – отозвался Саня. – Ты меня узнаёшь?

– Ой! – сказали там и засмеялись. – Санечка… Как же можно тебя не узнать!.. А ты что, меня уже простил?

Ах, какой сумасшедший роман был у Сани когда-то. На первом курсе. Девочку звали Света. Саня ходил за ней по пятам и молчал. Целый год. Весной Света не выдержала и спросила:

«Ты чего за мной ходишь? Влюбился, что ли?»

«Ну… – признался Саня. Вздохнул и добавил: – Выходи за меня замуж…»

«Я подумаю», – кивнула Света и засмеялась.

«Долго?» – спросил Саня – он был настроен решительно.

«Ну, Санечка, сейчас же сессия, некогда… А потом я в стройотряд еду. А ты?»

Саня помотал головой.

«Ну, вот видишь, – сказала Света и снова засмеялась. – Судьба против нашей любви…»

«Значит, до осени? – упрямо спросил Саня. – Думай пока».

«Буду!» – пообещала Света и убежала.

А летом вышла замуж за студента-медика (стройотряд медицинского института работал в соседней деревне). Все последующие годы студенческой жизни Саня с ней не разговаривал и даже не глядел в ее сторону. Он думал: она еще раскается! Разве может кто-нибудь любить ее так, как он, Саня? И разве это справедливо?! Нет, конечно же все еще станет на свои места, и она поймет… Она придет к нему, а он ни единым словом не напомнит, а просто скажет все то же: «Я люблю тебя и ждал…»

– Я думала, ты будешь дуться всю жизнь, – сказала Света. – Ты ведь такой дурак был…

– Спасибо тебе на добром слове! – засмеялся Саня. – Ты, без сомнения, права, но не забывай – ведь ты разбила мое глупое сердце!

И они снова захохотали. Было совершенно очевидно, что Света и не думает раскаиваться, а Саня и правда был «такой дурак»!.. Мальчик, выдумавший себе вечную любовь и обидевшийся на то, что глупую эту выдумку не поддержали…

– Санька, а ты изменился… – с интересом сообщила Света. – У тебя голос такой стал…

– Какой?

– Ну, такой… Что вот говоришь с тобой по телефону и думаешь: и почему я уже замужем?.. Ты вырос, что ли?

– Никак нет! – доложил Саня. – Я все то же прелестное дитя…

– Точно – вырос! – сказала Света. – Надо на тебя посмотреть!

– К Мишке пойдешь? – вспомнил Саня. – У него сын родился.