Зазеркалье. Записки психиатра

* * *

Старинный парк через дорогу от лечебницы встречал благодушных, неторопливых пенсионеров и молоденьких мам с детскими колясками непривычной для города тишиной, разрываемой лишь хриплым карканьем ворон, озабоченных приближением нескончаемых, слякотных холодов – времени недоедания и выживания. Солнце, видно, решив порадовать горожан последними пригожими деньками, с непринужденным мастерством гениального художника разукрасило листву мягкими кисточками лучей, отчего все вокруг вспыхнуло разноцветным безумством прощального праздника.

Взяв Вадима под руку и про себя отметив, что Кузе тоже было бы неплохо походить в «качалку», Александра повела спутника по дорожке к пруду. Оба молчали. Наконец, не выдержав, она подергала Вадима за рукав, но тот, демонстративно провожая взглядом стройную девушку, выведенную на прогулку крошечным, украшенным бантиком йоркширским терьером, сделал вид, что не почувствовал, за что был награжден толчком локотка в бок.

– Э-э, ты что-то спросить хотела, Сандрюся? – недоуменно повернул он голову. – Ах, ну да, кажется, вспоминаю, – отпрянул в сторону, уклоняясь от острого локотка, готового к следующему безжалостному выпаду.

– Ну? – Александра приостановилась, выжидательно глядя на спутника.

– Вспомнил! Я все вспомнил! Только не бей! – жалобно запричитал он, смешно сложив руки в мольбе.

Услышав шум, йорк залился задорным игрушечным лаем, известив всех вокруг, что хозяйку в обиду не даст, за что был немедленно подхвачен ею на руки и уже с высоты плеча выразительными карими глазами победоносно посмотрел на нарушителей спокойствия.

– Ну хорошо, хорошо, – Вадим, пряча улыбку, обреченно вздохнул и подхватил Александру под руку. – Вот смотри, Сандрочка, что получается, – он приостановился, примерился и пошел с ней в ногу. – Берем, к примеру, туберкулезников, больных шизофренией. Ты, естественно, знаешь, что у нас является самым результативным методом лечения.

Александра передернула плечами, потому что хорошо помнила, как впервые наблюдала проведение инсулиновой блокады, когда больного, постепенно увеличивая дозу лекарства, несколько раз погружали в коматозное состояние, после чего выводили из комы при помощи инъекций глюкозы. Человек уходил из жизни – и возвращался, умирал – и воскресал. Словно стрелка маятника раскачивалась: влево – жизнь, вправо – смерть. Потом, конечно, привыкла, но первое впечатление было сильным.

– Пра-а-авильно! – протянул Вадим. – Инсулиновые блокады или электрошок. Согласен, приятного мало, но ведь помогает!

Заметив на берегу пруда скамейку, он остановился, придав лицу жалобное выражение.

– Ну иди, иди, садись! – Александра обреченно махнула рукой.

Они прошли по влажной земле и, стряхнув опавшую разноцветную листву, опустились на скамейку возле прильнувшей к воде старой ивы.

– Но посмотри, как интересно, – Вадим достал сигарету, – мы лечим шизофрению, проводя человека через смерть, понимаешь? И в момент смерти что-то из него уходит, будто убегают из безжизненного тела некие зловредные сущности, разрушившие нормальную энергоинформационную систему человека и послужившие причиной болезни. Другими словами, происходит очищение через имитацию умирания. На этом и основано мое предположение, что шизофрения – это подселение в человека неких сущностей, покидающих тело в процессе его умирания. Этим сущностям нежизнеспособное тело-носитель просто не интересно.

– В твоей трактовке прямо процедура изгнания дьявола из человека! В храм не начал еще ходить? – скептически спросила Александра. – Или, может, мистикой увлекся? Или, не дай бог, оккультизмом? – снова извлекла она на свет виртуальную красную тряпку. К тому же маленькая месть за напоминание о выигрыше в казино и за «женщину-самку» была кстати. – Похоже, тебе пора заказывать гороскоп, – добавила цвета в кусок воображаемой ткани, глядя на Вадима с нежным ехидством.

Но бык, к ее удивлению, опять реагировал вяло.

– Ну, насчет мистики ты, пожалуй, преувеличиваешь, – ненадолго задумавшись, сказал он. – Кстати, знаешь, что означает слово «мистик» в переводе с греческого?

– Ты мне еще Лао-цзы процитируй, – насмешливо сказала Александра, – «Тот, кто знает, не говорит, тот, кто говорит, не знает».

– Вот именно! – Вадим поощрительно кивнул. – «Мистик» – означает «хранящий молчание». А с тобой разве ж помолчишь? Ты от моего молчания из себя выходишь и норовишь потасовку затеять, – он покосился на локоток. – Поэтому сегодня я более склонен отнести себя к… эзотерикам, – бросил лукавый взгляд на спутницу, нагло перехватывая у нее пурпурный тореадорский плащ и тем самым превращая правильную корриду в чистое издевательство, где теперь уже ей самой была отведена роль бодатой коровы.

Александра недоуменно подняла бровь.

– Не вели казнить, царица! Помилуй! – дурашливо запричитал тореадор.

– Вадь, прекрати немедленно! Ну почему ты относишься ко мне как к ребенку? Не можешь со мной говорить серьезно? Тогда я уйду! – Она приподнялась со скамейки.

– Сандрочка! Не уходи! – Вадим схватил ее за руку и усадил на место. – Клянусь, я буду говорить с тобой серьезно! О самом сокровенном знании! Выдам все тайны! Как на суде инквизиции с видом на костер. И не буду относиться к…

Под взглядом Александры вовремя прервал фразу.

– Ну и что это за сокровенное знание для избранных, о котором кричат шизики на каждом углу? – снисходительно поинтересовалась она, пренебрежительно выделив слово «сокровенное».

В глазах Вадима вновь мелькнули озорные искорки.

– Ну, если ты так настаиваешь, пожалуй, попробую объяснить, – в его голосе появились нарочитые менторские нотки. – Как тебе, вероятно, известно, слово «эзотерика», которое понимается многими как «тайнознание», произошло от греческого esoterikos, то есть «внутренний», и это в первую очередь относится к внутреннему совершенствованию, познанию самого себя, духовному развитию и…

Александра, заподозрив подвох, прервала лектора.

– Вадь, эту дефиницию я в книжке читала, когда еще в институте училась.

– …и потому нет ничего удивительного, что эзотерика во многом пересекается с той же психологией, – продолжил, повысив голос, Вадим.

Она нахмурилась, потому что утверждение о пересечении, а уж тем более во многом, эзотерики и психологии не понравилось.

– Но, – Вадим сделал многозначительную паузу, поучительно подняв указательный палец, – это лишь одно значение. Понятие «эзотерика», «эзотерический» означает еще «внутренний», «сокровенный» не в смысле отдельного человека, а в смысле знаний группы людей. Отсюда знания бывают «эзотерические» и «экзотерические», то есть знания для внутреннего круга людей посвященных и для внешнего круга непосвященных. Другими словами, – он нежно посмотрел на собеседницу, – для профанов.

– А почему это ты на меня так смотришь? – немедленно возмутилась та. – Я что ж, по-твоему, похожа на человека, «стоящего перед входом в храм»? – не преминула она блеснуть эрудицией.

Вадим, смерив собеседницу удивленно-одобрительным взглядом, каким смотрит еще не потерявший интерес к ненаучной жизни лектор на неугомонную в тяге ко всему новому хорошенькую студентку, попытался продолжить:

– Возьмем, к примеру, пифагорейцев. У них эзотерика – это и внутреннее самоусовершенствование, и одновременно знания посвященных, знания внутреннего круга. Та-а-айные знания, – последние слова он произнес утробным голосом мага-самоучки.

Александра же, не получив ответа на свой последний, принципиальный вопрос о профанах, поднялась со скамейки и встала, подбоченившись, напротив бедняги лектора, который мало того, что говорит не о том, к тому же понимает все не так, если вообще что-нибудь понимает.

– Да, конечно, дорогая, ты права, здесь жуткая путаница, – поспешил ретироваться Вадим. – Эзотерика, мистика, оккультизм во многом синонимы и гораздо ближе друг к другу, чем к психологии! – попробовал выкрутиться он.

– Вадь, ты ведешь себя как мальчишка! – Александра укоризненно покачала головой. – Я, если честно, вот так думаю. Скажу по-простому, без наукообразности, ладно?

Вадим кивнул, глядя с обожанием, что означало: «Говори, что хочешь, только не уходи».

– Эзотерика, в отличие от оккультизма с его алхимией и магией, возможно, не шарлатанство, но при определенных условиях может быть хуже шарлатанства. При появлении определенных тем налетают стаи шизофреников, начитавшихся откровений разных «гуру», «суфиев», «мастеров» и «учителей» нынешних и прошедших времен. «Контактеры», «рерихнутые», «просветленные», «астральщики» и прочие кармаозабоченные. Большинство этих ослов, а иного слова не подобрать, просто не представляют, во что они ввязываются! – категорично заявила она.

– И в какие нежные женские ручки попадут потом… на излечение! – не удержался Вадим, с любовью глядя на распалившуюся собеседницу. – Астрологический прогноз, говоришь, заказала? Ну-ну! – Он заливисто рассмеялся и добавил как бы между прочим, что астрология тоже считается частью оккультизма, поэтому уж кто-кто, а он себе гороскоп заказывать не намерен. В отличие от некоторых.

* * *

Александра въехала во двор маминого дома и припарковалась подальше от балкона старушки со второго этажа, люто ненавидевшей все автомобили независимо от марки и года выпуска и забрасывавшей их сверху всякой дрянью, что было результатом кипения ее возмущенного разума в борьбе за социальную справедливость, а вовсе не за экологию двора.

«Меченая!» – взглянув на пень у заднего колеса машины, Александра будто услышала голоса из детства. Пень много лет назад был высоченным тополем, щедро снабжавшим округу невесомым пухом, а «меченой» ее дразнили одноклассницы. Спорить было бесполезно – она и вправду была меченой. По рассказам мамы, которую на седьмом месяце беременности привезли в родильный дом, когда необходимость кесарева сечения для спасения жизни ребенка стала очевидной, врач, чтобы подбодрить сорокалетнюю роженицу, наигранно весело спросил: «Ну, кого будем рожать? Брюнетку? Блондинку? Шатенку? Какого ребеночка желаете?»

«В крапинку», – с трудом пошутила мама.

И девочка действительно родилась в крапинку – на макушке явственно виднелись два белых пятна, из которых и начали расти совершенно светлые пряди волос, будто обесцвеченных перекисью водорода.

Верхушка тополя тоже была в крапинку, о чем Сашенька не преминула сообщить маме, когда, достигнув подросткового возраста, начала летать во сне: «Знаешь, мамочка, я недавно во сне пролетала над тополем и увидела наверху несколько ярко-красных листьев. Все листья зеленые, а макушка – красная».

Мама усмехнулась тогда: «Дерево тоже в крапинку? Как ты?» И не поверила. Ночью же случилась гроза, и дерево упало, подкошенное лезвием молнии. Прямо на новенькие «жигули» соседа. Смотреть собрался весь двор, даже старушка-затворница со второго этажа спустилась порадоваться. Непонятные девочке слова звучали непрерывно, пока владелец автомобиля вместе с сочувствующими мужиками пилил ствол и вызволял тело раненого любимца…

А на отпиленной макушке действительно оказалось несколько ярко-красных листьев, необычных для начала лета. Мама сделала вид, что листьев не заметила.

Но началось все значительно раньше, когда Александре было четыре года. Однажды, когда мама выгуливала девочку в парке, к ним подошел сухонький старичок с бородкой клинышком, голова которого была покрыта старомодной шляпой.