Нарушая запреты. Вопреки…

– Черт, ты придурок! – шепнула девушка еще тише. Ее темно-орехового цвета глаза застыли на темно-зеленых.

– Давай, Зараза, – подбодрил парень, – Одна твоя мечта исполнится. Признайся, ты ведь давно хочешь меня пристрелить.

– А я смотрю, ты точно знаешь, чего хочу я, – с вызовом проговорила Тереза. Но что-то было в темно-зеленых глазах, что-то, от чего вся бравада девушки испарилась. Тереза почувствовала смертельную усталость и адскую головную боль, – Поверь, раненый Черт – не предел моих мечтаний.

Девушка настойчиво дернула рукой, высвобождая ее из захвата парня. Тереза лежала на подушке, закрыв глаза. Она чувствовала, что парень все еще сидит совсем близко. Она бы услышала даже его дыхание, если бы ее голова так сильно не болела. Еще и смущение одолевало, стоило вспомнить, что именно Захар ее переодевал. Скотина рогатая!

– Голова болит, – совсем тихо, едва различимо проговорила Тереза. Она не жаловалась, не просила о помощи, да и не собиралась произносить этого вслух. Но Черт прекрасно разобрал ее слова. И сделал то, на что бы никогда не решился при иных обстоятельствах. Он передвинул девушку вместе с подушкой, сам сел на кровать так, что ее голова практически упиралась в его бедро и осторожно накрыл волосы Терезы своими ладонями. Девушка не сопротивлялась. И только глаза закрыла. А Захар осторожно массировал и поглаживал виски, затылок. Зараза перестала хмуриться и задышала ровнее и глубже. И, кажется, уснула. Черт позволил себе опереться спиной на спинку кровати. Одну ногу подтянул к груди, согнув в колене. Оперся о колено локтем. Вторая его рука все еще поглаживала девушку по голове.

– И что мне с тобой делать, Зараза ты моя?

Вопрос повис в воздухе. Лекарство подействовало, усыпив девушку. Вот только из двух молодых людей, находящихся в спальне, смог уснуть только один.

* * *

2

Терезу разбудили негромкие голоса, доносившиеся из коридора через открытую дверь спальни. Поморщившись, девушка села в кровати. Рука ныла, но терпимо. Девушка, посмотрев на прикроватные часы, решила, что пора бы и маме позвонить. Являться домой она не планировала. Предки сразу же ее раскусят и достанется Захару. А зная отца, была уверена, что достанется парню сильно. И поскольку подставилась-то она сама, оказавшись на пустыре, то и справиться с ситуацией тоже должна сама. Поразмыслив минутку и помедитировав, глядя на фото мамы в списке контактов, Тереза нажала на вызов. Мама ответила, минуту молчала, выслушав короткий, но содержательный рассказ дочери, а потом и изрекла свой вердикт:

– Милая, ты ведь знаешь, что мы с папой тебя любим? – ласково проговорила Ждана.

– Знаю, мам, и я вас люблю, – ответила девушка, – Я помочь прошу. Ты ведь знаешь папку. Он не станет разбираться. А сразу ему голову открутит. И потом, у меня все, как на собаке заживает.

– Хорошо, – вздохнула Ждана, – У тебя ровно четыре дня.

– Спасибо, мамуль! – поблагодарила Тереза, – Папке что скажешь? Чтобы потом показания не расходились.

– Правду, – тихо рассмеялась Ждана.

– Мам! – возмутилась Тереза.

– Спокойно, дочь, – подбодрила Ждана, – Подключим дядю Макса. Я как раз собиралась уговорить Яшу на выходные к деду Леше съездить. А Макса за старшего оставим. Он и за вами присмотрит, чтобы не поубивали друг друга. Или с собой возьмем. От вас он и без того седой.

– А Филя?

– Филя на вас останется, – хохотнула Ждана, Тереза недовольно фыркнула, и мама уже серьезнее проговорила, – Дочь, конечно Филю с собой возьмем. А ты уверена?

Тереза знала, о чем именно спрашивает ее мама. Уверенна ли? В общем и целом – да. А вот в мелочах…

– Мааам…

– Ладно, думай сама, дочь. Но учти все варианты и последствия.

Получив напутствия матери, выдав подробный отчет о своем состоянии, Тереза закончила разговор. Голоса из коридора не стихли, и девушка решила посмотреть, что происходит в квартире. Не особо обратив внимание на свой внешний вид, Тереза, встала с кровати. Девушка немного пошатывалась от легкого головокружения. Да и боль в плече становилась ощутимее. Но Тереза была настолько же упряма, насколько и любопытна. Держась рукой за стену, она вышла в коридор.

– Твою ж мать! – услышала девушка и не смогла сдержать улыбки.

– Дядь Макс! – Тереза, игнорируя злобный взгляд хозяина квартиры, подошла к раннему гостю, – Маму не трогай.

Девушка, здоровой рукой обняла мужчину, чмокнула в щеку и пошла на кухню. Есть хотелось жутко.

– И не нужно на меня смотреть таким взглядом! – велела она, оглядываясь на крестного, – Видишь, я почти здорова.

За ее спиной отец с сыном возобновили спор. Но девушка предпочла не вникать в его суть. А добралась до плиты, на которой в большой кастрюле варился бульон. Черт хоть и сволочь, но сволочь заботливая. Вон, еду готовит для нее. И укол сделал. Который, к слову сказать, пора бы и повторить. Поскольку плечо уже начинало ныть и дергать.

– Какого хрена она с пулей оказалась? – выговаривал Макс, – Ты вообще представляешь реакцию Ящера. Он тебя в асфальт завернет. А я заступаться не буду!

– Батя! – насупился парень.

– Дядь Макс! – вмешалась Тереза, – Я сама виновата. Честно. Так что хватит вспоминать прошлое, я есть хочу. Покормите меня, мальчики. А потом, Черт лысый, обезболишь.

– Ты еще и доктором заделался? – хмыкнул Макс, отвесив сыну подзатыльник, совсем как в детстве.

– Ага, – недовольно потер лысый затылок Захар, – Всю жизнь мечтал на ее тощий зад полюбоваться.

Макс только нахмурился.

– Сын?

– Бать? – в тон ответил Черт.

– Захар! – прошипел Макс, медля на пороге кухни.

– Я знаю, пап, – только и ответил парень и, отодвинув отца, преградившего ему путь на кухню, пошел кормить Заразу.

Тереза их гляделок и шипений не заметила, все ее внимание было адресовано холодильнику. Бульон, конечно, хорошо и пах вкусно, но хотелось чего-нибудь посерьезнее.

– Сядь уже! – скомандовал Черт, отодвигая девушку от вожделенного волшебного шкафчика и подталкивая в сторону стола, за которым разместился не в меру серьезный отец.

– Так каким ветром тебя, милая крестница, – сурово поинтересовался Чертинский – старший, – занесло в войнушки с мальчишками играть?

– Милый крестный! – улыбнулась девушка, несмотря на боль, – Ветром попутным.