Лунное проклятие, или Дар зверя

– Предупреждать надо о таком! – возмутилась я поднимаясь с земли.

– Дай руку, – сказал Артем, так и сидя на земле. Я протянула ему руку, на которой были круги, он взял меня за запястье, а я его и руку пронзил обжигающий холод и снова жуткая темнота и ветер, из-за которого было невозможно вздохнуть. А потом я почувствовала, как что мерзкое и холодное обвивает меня за талию и дергает в сторону с такой силой. Что наши руки расцепляются, оставляя синяки, я взвизгнула, а Артем зарычал, и я упала в снег, провалившись на добрый метр, я не сразу поняла, что случилось, инстинктивно прорывая себе путь наверх, и снова погружаясь в глубокие сугробы.

– Да что б вас! – остановилась и укрепила снег, после чего наконец-то смогла выкарабкаться из снежной ямы. Отряхнула снег, сколько смогла и огляделась, я была на той же поляне, только лес теперь был дальше, а за спиной, в нескольких метрах от меня чернел навий храм, ветер швырнул в глаза колючие снежинки, и я отступила еще ближе к храму, даже не заметив. А когда хотела идти к ребятам чтоб помочь, не смогла, перед глазами вспыхнул голубыми всполохами купол, отгораживая меня от друзей.

Ловушка, продуманная до мелочей, мой капкан захлопнулся, поляна вокруг храма полыхнула синим куполом, отгораживая от меня друзей, я слишком поздно услышала крик Артема, он превратился в большого медведя, у него так и не зажило ухо, я улыбнулась. Он не успел, кинулся в след, и его отбросило, подпалив шерсть. Я осталась один на один со своим врагом из прошлой жизни, осталась стоять на заснеженной поляне, только ветер трепал волосы, расплетая их окончательно и развевая по ветру, словно красное знамя. Я стояла будто посреди вселенной в самом центре урагана, невредимая, наблюдая как мои друзья, в схватках теряют кровь, окрашивая белоснежные сугробы своей кровью и кровью врагов. Я видела, как Иви криком расшвыривает невидимых тварей, развевая их пеплом, как Савва заканчивая плести начатое мной заклинание опускает сеть на невидимых зверей, делая их видимых, как магические всполохи озаряют поляну и топят снег. Как из леса на рев большого медведя с рваным ухом, выходят еще два, один почти черный, расшвыривая на пути навьих тварей словно игрушки. Артем прыгнул снова, ему удалось зацепится лапами за невидимые нити, они сжигали на нем шерсть, но он рычал и казалось, что его ярости хватит, но сердце пропускало удар.

– Уходи! – крикнула я не в силах смотреть, – Уходи! Слышишь!

– Не смей Лея! – прорычал он, и в его глазах загорелось оранжевое пламя, я развернулась и пошла к храму, оставляя на снегу глубокие следы, а над поляной, заглушая звуки боя и оглушая меня, рычал большой медведь с рваным ухом.

Мне не было холодно, было никак, казалось, что я всего лишь тень этого мира, темное отражение холодных сугробов. Поднялась по высоким каменным лестницам, местами отколотых, будто мечем, хотя, наверное, так и есть. Сколько историй хранят эти ступени, и кованные двери, молчаливо наблюдая за миром. Большая тяжелая дверь, окованная железом и закованная в рунные вязи, она крайне легко поддалась, когда я потянула ее на себя, не звука, от древних дверей, лишь порыв ветра с запахом прелых листьев. Я хмыкнула, конечно, легко, ведь меня ждут. Огромное помещение, без стен или коморок, огромный зал с высоким потолком и огромным под два метра кольцом, словно ворота, нет, это и есть ворота, врата в навь. И никаких алтарей или окон, только высокие каменные стены и потолок, кажется, уходящий в бесконечность, еще миллион свечей в канделябрах на полу, развешанных на стенах факелом.

– Какая неожиданная встреча, – хриплый шепот и такой же хриплый хохот, я обернулась.

– А ты плохо выглядишь, – сказала я, разглядывая его, крючковатый, с серой кожей и белым пухом жидких волос, высушенного, словно мумия колдуна.

– Сейчас мы это исправим,– ответил женский голос, властно отразившись от стен. Высокая, статная женщина со светлыми пшеничными косами уложенными короной, на ее голове. Величественная, древняя, одна из многих, но эта шагнула в пропасть отчаяния и потеряла свою душу, связалась с колдуном, захотела стать богиней, глупо.

– А ты не изменилась маленькая ведьма, но это не на долго, я уже имела удовольствие тебя убить, – сказала она и захохотала, громко и задорно, как наверное умеют только отчаянные и сумасшедшие.

– Думаю, это будет в последний раз, в этот раз я намеренная, забрать вашу теплую компанию с собой.

– О, на этот раз не получится, я подстраховался, – хрипло сказал он, и стукнул тростью, на этот звук от стен отделились тени, древние, жадные. Навьи падальщики, им неважно кому служить, они могут сожрать, и хозяина, им важна только еда. По его задумки, они должны били поглотить остатки моей энергии, и я уже никогда не смогу возродиться, я исчезну навсегда, просто перестану быть. Обычно они обитают в нижнем мире нави, среди отшельников убийц, тех, кого заперли туда, за провинности перед миром, именно они и создали их, отголоском своей темной энергии и ненависти, но сами и поплатились. Колдовать открыто в их присутствии очень опасно. Тени показались и замерли, в ожидании пиршества, для них я вкуснее, чем хм, жилистые жители подземелий.

– Ты знаешь, когда ты не сможешь дать им то, что они хотят, то они с легкостью сожрут и тебя, – сказала и получила по лицу, от древней, когда я упала, она захохотала снова. Она продолжала меня бить, пинать ногами, я не сопротивлялась, я плела последнее в моей жизни заклинание, увязывая нити, так чтобы они не заметили, вплетая, в каждый узелок миллион ограничений к своей силе, если она будет принадлежать не мне. Мне не по силам тягаться с древней, она сильнее, опытнее меня в миллионы раз, это я понимала, как и их план высосать из меня душу вместе с моей силой, чтобы вернуть былую силу, этому дряхлому колдуну, который был очень сильным колдуном, всю свою жизнь он убивал ведьм, забирая их дар. Когда то я убила его, запечатав его силы, у этого заклиная, было побочное действие, я закрыла ее, но не уничтожила и теперь только я могу открыть ее снова. Даже не я, а мой дар, который он хочет забрать, в тот раз я тоже умерла, но сейчас я не совершу такую глупость, я открою эту дверь, но все силы, что хранятся там, вернуться к своим истинным обладателям. Но сначала, он получит их, вместе с болью ведьм, что он убил. Я не чувствовала боль, из разбитой губы бежала кровь и кажется, треснули несколько ребер, но это было уже не важно.

– Хватит, убей ее! – скрипуче крикнул колдун.

– Не указывай мне! – взвизгнула она.

– Прости, просто я устал, прости любимая.

– Любимая, – захохотала я, лежа на каменном полу и даже не пытаясь встать,

– Да вы ненормальные маньяки, какая любовь?! Это любовь двух богомолов, кто-то из вас откусит голову другому, получив все, что ему нужно.

– Заткнись, – она схватила меня за волосы, притянула к себе, – Мне никогда не надоест убивать тебя.

– Тогда не тяни, – сказала я, через несколько секунд, доплетая заклинание.

Она разорвала мне артерию на горле, прочертив, ногтями по ключице, и разорвав цепочку на амулете, я слышала лишь треск своей собственной кожи и звон упавшего медальона, все озарила вспышка, высвобождающего заклинания, и силы. Я думала, что умру быстрее, но кровь вытекала как-то медленно, она была теплой и вязкой, щекотала грудь. Я успела увидеть, как он обрел силу, и как исказилось его лицо, когда он понял, и мне померещилось, как дверь кто-то вырвал, и улыбнулась искренне и в последний раз в своей жизни, погружаясь в вечную темноту.

– А где загробный мир? Хотя почему он вообще есть, меня не должно быть – спросила я у знакомого стража, он обернулся и начал принимать черты человека.

– Здравствуй ведьма, – сказал он улыбаясь.

– Да уж не придется, здравствовать – вздохнула я, и себя рядом с ним на траву.

– Ну, не будь такой пессимисткой.

– Ха, это как? – не поняла я.

– Все меняется, все идет свои чередом.

– Чего?

– Не видишь, дальше своего носа ведьма, – он ткнул меня в лоб пальцем.

– А это немного обидно, – сказала я, потирая пострадавшее место, а он расхохотался.

– Ты снова им испортила все планы, а ведь признаться, они были крайне хитры и наверно гениальны, даже мы не сразу разгадали.

– Но в итоге же разгадали.

– Не мы, навь, она видит все ниточки связей, она порой сама их связывает.

– Она и меня связала, с этой ненормальной парочкой? – удивилась я.

– Все не так просто, не копайся в этом, – спокойно сказал он.

– То есть, то что сейчас произошло, случилось по какой-то причине. А не потому, что кому-то захотелось власти? Спросила я, срывая сухую ромашку.

– Думаю, она хотела преподать урок.

– Не ставь себя выше тех, кто кажется, слабее? – я легла на траву, закинув руки за голову

– Вот говорю же, близорукая ты, – хмыкнул он.

– Я не навь, я маленький ее кусочек, – не стала спорить я.

– Все мы такие, каждый из нас стремится найти и занять свое место, но мы забываем, что оно меняется, нельзя переставать искать.

– Угу, но я достаточно умна, чтобы догадаться, что Артур тебе не внук.

– Сын, – согласился он.

– Тебе пора.

– Куда? – но он не ответил, а вдавил меня в землю и я провалилась, в никуда, кажется словно ухнула в пропасть, даже дыхание захватила. И мягко приземлилась на лапы, в высокую траву.

– Мяв! – обрадовалась я и напала на бабочку.

– Привет рыжая, – улыбнулся Странник, выхватывая меня за шиворот из травы

– Привет, – махнула я лапой.

– Ну как оно? – улыбаясь, спросил он.