Правая рука смерти

«А вот вам! Чтоб знали!»

Палата № 3

– Доброе утро, дорого-ой…

– А? Что? – Влад глянул за окно: и впрямь утро! Первый час, работяги уже в предвкушении обеда, офисные два раза чай пили и три раза курили.

– Еще спишь?

– Нет, что ты! Давно проснулся!

– И что делаешь?

– Работаю, зайка, работаю.

И зайка защебетала:

– Совсем себя не бережешь. Я зашла на твою страничку: ты был там сегодня в два ночи!

– Зайка, ты же знаешь, это смысл моей жизни, – снисходительно сказал он.

Каждый должен заниматься своим делом. Работяги класть асфальт, офисные класть на начальство и тайком играть в преферанс в Сети или в стрелялки, торчать в Одноклассниках, а он, Владислав Самсонов, мозг хомячкового планктона, профессиональный журналист, колумнист, мегапопулярный блогер, он должен за них мыслить. Кидать им, как кость, идеи в социальную сеть и обсасывать их, пока последние соки не иссякнут. И тогда он кинет в Сеть другую кость. А они будут бесноваться, орать, требовать, лайкать, постить, как из пулемета, и жизнь интернет-сообщества благодаря этому не замрет ни на секунду.

Хвала тому, кто изобрел Интернет! Кто придумал вай-фай и блютуз! Родил первую социальную сеть и сообразил, как заработать огромные деньги на дружбе! Хвала постмодернизму и двойная хвала перепостмодернизму! Хотя он бы назвал грядущую эпоху техномодернизмом. Бесконечная модернизация технологий, высвобождающая уйму времени, которое все большее количество людей предпочитает тратить в Инете. Все загибается, а он бурно развивается. Слава богу, он, Влад, вовремя сообразил, что все деньги скоро будут там, забил на традиционную журналистику, на глянец и полуглянец, желтуху и чернуху, на беготню по редакциям, бесконечное ожидание, томление, отчаяние, пока очередной материал не протухнет, и заделался колумнистом. Блогером. Теперь каждое его слово тут же становится общедоступным. Теперь он Великий и Ужасный Самсон. Непререкаемый авторитет с огромным количеством френдов, которые бурно обсуждают каждую его статью на популярном сайте, принадлежащем богатейшему медиахолдингу. Ему, кстати, неплохо за это платят. За работу Самсона и его бесчисленных френдов.

И очередная зайка боготворит его и бесконечно уважает.

– Я хотела бы, чтобы ты немного отвлекся, дорогой. Отдохнул. Я нашла чудесное местечко…

– Ты же знаешь, мне трудно угодить, – капризничает он.

– Да, знаю. А как насчет экстрима?

– Экстрима? Э, нет. Это не мое. Я, как бы это сказать? В не очень хорошей физической форме.

Если стучать весь день по клаве и ложиться под утро, форму сохранить трудно, а вот набрать лишние килограммы – запросто. У Великого и Ужасного пивной живот и мышцы дряблые. Бицепсы и трицепсы не мешало бы подкачать. Но штанга вот уже год пылится под кроватью, там же гантели. На макушке Великого намечается лысина, хотя ему только тридцатник. Он не способен покорить Эверест, да что там, и стометровку пробежать не способен. На пятый этаж подняться без лифта – умрет от инфаркта. В больницу уж точно загремит. А она – экстрим!

– Я знаю, знаю, – торопливо заговорила зайка, – все знаю, дорогой. Это экстрим в области психологии. Как раз твое.

– Психологии, говоришь? – оживился он.

Это нынче чрезвычайно модно. Все словно помешались на психологии. Гламурные барышни и те теперь читают серьезные статьи, сидя в кресле для педикюра, пока на их ноготках рисуют цветочки и розовых мишек. То есть барышни думают, что эти статьи серьезные. И что пишут их серьезные умные люди, окончившие Гарвард. Ха-ха! Но на этом можно неплохо заработать. На человеческой тупости вообще легко зарабатывать. Хвала создателю, что в мире столько идиотов! Не надо их лечить, их надо плодить. Зайка – гламурная дурочка. Все, как говорится, при ней. Девушка полностью соответствует его статусу. Что она там лопочет?

– Дорогой, я предлагаю провести выходные в закрытом клубе, замаскированном под дурдом.

– Шутишь?

– Нисколько! Моя подруга там недавно была! Сказала: супер! Можно быть самим собой, а если у тебя есть странности, это только приветствуется.

– Что, групповые сеансы психотерапии? – оживился он.

– И это тоже.

– Злая старшая медсестра? Как в «Полете над гнездом кукушки»?

Эта роль Джека Николса всегда была его любимой. Он даже находил некоторое внешнее сходство с великим актером. Зайка знала, что ему предложить. А потом он напишет сногсшибательную статью: «Уик-энд в дурдоме». Начнется бурное обсуждение. Число людей с психическими отклонениями неуклонно растет, а среди инет-пользователей маргиналов немало, да и просто людей со странностями хватает. Одна агорафобия чего стоит! Когда человек боится выходить из дома. Единственное окно в мир – Инет. А он, Самсон, его гуру. Странности? А как без них?

– Что, и диагноз поставят? – хмыкнул он.

– Поставят, дорогой, – хихикнула зайка.

– Тогда я согласен!

Он снимет все на видео. Съемки будут иметь бешеный успех, можно даже не говорить, что дурдом ненастоящий. Детали он додумает по ходу. Ай да зайка! Знала, чем его удивить!

– Диктуй адрес.

– Встретимся там, – сказала она, прощебетав координаты закрытого загородного клуба. – Я поеду на своей машине.

– Лады, – обрадовался он. Заезжать за зайкой на другой конец Москвы было в лом. Умница просто. Наконец-то ему повезло с девушкой! Предыдущие были жадные или просто глупые, требовали дорогих подарков, тащили его за границу; на модный курорт или на шопинг. И ни одна не понимала его работы. И его души.

– Папа! Я уезжаю! – крикнул он, выйдя в коридор.

Отцу восемьдесят, но он еще бодрячком. В отличие от сына, помешан на здоровом образе жизни, не пьет, не курит, по утрам совершает часовые пробежки. Сказать ему, что ли, куда он едет? Как-никак родные. Отец ушел на пенсию с должности главврача психиатрической больницы. Еще один повод почувствовать себя пациентом дурки. Отец всегда с восторгом говорил о своей работе и от сына требовал, чтобы тот пошел в медицинский. Еле-еле ускребся. Не его это. Уж очень утомительно, и вставать надо рано. Тащиться с утра на работу, потом возвращаться домой… Морока. Он, в отличие от отца, ярко выраженная сова. И домосед.

Мать умерла после тяжелых родов, ей было сорок пять. А отцу полтинник. Многие годы чета Самсоновых, Полина и Юрий, мечтала о ребенке, отец даже считал, что это божья кара, бездетность, видать, было за что. И когда родился долгожданный сын, Юрий Самсонов был вне себя от радости, а потом от горя, потому что в тот же день потерял любимую жену. Она буквально истекла кровью. Не спасли.

– А что вы ходите, когда рожают в сорок пять?

Тридцать лет назад медицина была далеко не так развита, на старородящих смотрели с недоумением. Это сейчас в порядке вещей, когда женщины рожают в возрасте за сорок. А тогда летальный исход при таких поздних родах был вполне прогнозируемым. И Полину Самсонову об этом предупреждали. Врачи в один голос говорили: образумьтесь! Но она не послушалась…

Так они и живут с тех пор вдвоем с отцом. На вопрос папы:

– Когда женишься, Владик?

Он отвечает:

– На себя посмотри. Я тоже заведу ребенка, когда мне будет полтинник.

И тому нечего возразить. Тем более что от девиц отбою нет, придет время – все будет. У него ни жилищных проблем, ни материальных, как говорится. Все чики-поки. Прекрасная квартира, хорошая машина, неплохой доход, а главное, стабильность. Потому что он сделал верную ставку. Инет бурно развивается. А он, Самсон, его гуру. Да здравствуют блю-рей и блютуз!

Им с папой надо отдохнуть друг от друга. Хотя они давно уже общаются по Инету и крайне редко в реале. Старик довольно быстро освоил агрегат и теперь среди френдов Самсона занимает почетное место. Сын ведет ночной образ жизни, отец прирожденный жаворонок, и когда они все-таки встречаются на кухне, смотрят друг на друга с недоумением.

– Меня не будет пару дней, – небрежно бросает он. – Вся инфа – на Фейсбуке или ВКонтакте.

Отец молча кивает. Гм-м… Давно стал такой: слова из него не вытянешь. А письма пишет длинные и, можно сказать, скучные. Воспитывает его.

Все же он приучил папу к виртуальному общению. Так проще.