Запечатанное счастье

– К комплекту полагается нижнее белье, чулки, подвязки и два вида туфель – на тонком каблуке по последней моде и на устойчивом каблуке по старой редгенской традиции.

Я пристально осмотрела предложенное и прищурилась:

– Никакого подвоха?

– Я бы рад, но уже дал клятву, а создатель запретил вредить хозяевам.

– Какой создатель? – опешила я и невольно подумала о богах.

– Который мастер-артефактор, – вздохнул дух. – Встань и раскинь руки, как будто собираешься взлететь. Я сниму твою одежду и надену вместо нее другую. Только произнеси вслух, что хочешь полный комплект показанного наряда с туфлями второго типа.

– Так, я хочу полный комплект показанного наряда – платье и все, что входит в этот комплект. С туфлями второго типа. – Я встала, раскинула руки и прикрыла глаза. Просто на всякий случай.

– Будет исполнено, – отозвался зеркальный дух.

Вот интересно, корсет – это так же неудобно, как выглядит, или все-таки терпимо? Что ж так долго-то? Вдох, выдох, в лицо будто подул морской бриз. Больше ничего не происходило. Открыв глаза, я хотела уточнить, что еще нужно сделать, чтобы получить уже одежду, но осеклась на вдохе – меня уже переодели и даже о макияже с прической не забыли. Волосы были уложены в замысловатый узел, несколько прядей выпущены и лежат на плечах. В ушах мерцали скромные серьги, а на лице красовался нежный дневной макияж.

Приподняв юбку, я полюбовалась на серебристые лодочки и улыбнулась зеркалу:

– Ты молодец, замечательная работа.

Удивительно, но корсет я совершенно не ощущала. Видела его, даже побарабанила по конструкции пальцами. Он – был, неудобств – не было. Но всерьез задуматься об этом я не успела: давешний лопоухий придворный вновь вломился в спальню.

– Ваше Величество, Его Величество…

– Не может, как хочет? – огрызнулась я.

Юноша что-то промямлил и повысил голос:

– Он изволил покакать на важные документы!

Здешний король слабоумный?! Мне резко поплохело, и я, без сил опускаясь на пуфик, слабым голосом уточнила:

– Король?!

– К-какой король? – начал заикаться юноша. – Ваш кот, Шелтис, пробрался в королевский кабинет и наг… и изволил покакать на важные документы. Его Величество возжелал, эм, как бы…

– Ясно, – вздохнула я. – Веди меня к месту преступления.

– Преступления? – Парнишка изменился в лице, проворно выхватил узкий кинжальчик и встал в странную позу. – Я защищу вас!

– Прости, – я мужественно задавила в себе смешок, – я имела в виду, отведи меня туда, где покакал Шелтис. И потренируйся грамотно, четко излагать свои мысли.

Парень, спрятав кинжальчик, проворчал что-то вроде того, что проще сходить туда, где шерстяная скотина не гадила. Я милостиво сделала вид, что ничего не слышала.

– Начинай так: я, такой-то, в таком-то статусе, имею сообщить, что произошло то-то и то-то, там-то и там-то, – наставительно заметила я и подошла к двери. Пора уже узнать, что творится за пределами спальни.

– Я, Райан нед-Арнский, признанный неудачный сын Его Величества, состою при вашей свите и отвечаю за хаэтэ Шелтиса, – гаркнул парнишка, – Хаэтэ Шелтис покакал на проект дополнения к союзному договору с Редгеном в малом личном кабинете Его Величества Линеда Траарнского.

Признанный неудачный сын?! Да что творится в этом мире?!

Я жестом попросила Райана пройти вперед и исподтишка его рассмотрела. Хм, две руки, две ноги, одна голова, и та вроде бы ясная. Не дурачок, не косит, не заикается… Почему неудачный?

Ох, а если он не может иметь детей? Или делать их?

Стоп, в этом мире есть магия, значит, колдуны должны быть в почете. Логично предположить, что Райан лишен дара и потому неудачен.

На пару секунд я даже немного возгордилась своим почти холмсовским гением. Вот только паренек мою стройную теорию опрокинул, сам того не заметив – походя, одним движением. Он всего лишь щелчком пальцев убрал пятно со светло-голубого ковра в моей гостиной. Сама гостиная у меня в памяти не отложилась – обилие голубого и серого, перебор с шелком и бахромой. Зато приятно удивил свежий, как будто озоновый, аромат.

А Райан явно заметил мою реакцию на его колдовство и поспешил оправдаться:

– Мне несложно, а служанкам для этого придется сдвигать мебель, снимать ковер и нести к младшему помощнику придворного мага. А вы же не любите, когда нет ковра.

– Ты хороший и добрый мальчик, – улыбнулась я.

«Мальчик» запнулся и посмотрел на меня с суеверным ужасом. Да, по ходу, королева не баловала ребенка добрым отношением. Как разобраться в этих амурных хитросплетениях? Признанный сын – это бастард? Или это законный ребенок, которого признали неудачным? Надо порыскать в обещанной библиотеке, вдруг там есть что-то вроде «Тысяча и один ответ на глупый вопрос».

– Ты хорошо следишь за Шелтисом? – Идти в тишине было немыслимо.

– Да, Ваше Величество.

– Тогда как он совершил свое неблагое деяние?

Райан уныло посмотрел на меня и пожал плечами. Хм, не ответить на прямой вопрос королевы – это вопиющее неуважение. По крайней мере, я бы не рискнула просто пожать плечами, спроси меня президент о чем-нибудь. То, что я, скорее всего, начала бы заикаться, опустим.

– Райан, я хочу, чтобы ты ответил честно и откровенно. Так, будто я не твоя королева, а просто ч… Просто женщина. Так, как я тебя сегодня научила.

Он остановился и, посмотрев мне в глаза, четко ответил:

– Вы, будучи Картрис Редгенской, сами создали этого кота. Вы наделили его способностью проходить сквозь чары, не гореть в огне и не тонуть в воде. Ни одно из смертельных проклятий на хаэтэ Шелтиса не подействовало ни разу.

– Почему именно хаэтэ? – Я постаралась выглядеть не заинтересованной ответом.

– Так ведь не дельвер же, – очень понятно ответил Райан. – Но я привык к этому пушистому и знаю, что он не таит злобы, в отличие от… Не таит злобы. А сейчас король собирается попробовать на нем новое проклятье. И у него это могло уже получиться!

Интересно, если я начну записывать в королевский ежедневник термины, это как-то нарушит проявление новых записей?

– Пожалуйста, активируйте портал, – попросил Райан, останавливаясь у мраморной арки.

А я-то еще удивилась, что она стоит посреди коридора!

Медленно, старательно покачивая бедрами, я подошла к арке. Погладила ее кончиками пальцев, надавила на завитушку, опасливо оглянулась на парнишку и прикусила губу: вредный артефакт не желал работать.

– Включись, зараза, – прошипела я.

Что именно подействовало, не знаю. Но, едва в пространстве арки появилась голубоватая дымка, я ощутила острый приступ голода. Он быстро прошел, но оставил после себя слабость. А еще я услышала:

– Хотел бы я, чтобы хоть кто-нибудь меня любил так, как шерстяного поганца любит королева.